Глэдис Митчелл - Убийства в Солтмарше. Убийство в опере (сборник)
– В чем? – спросила миссис Брэдли, занимая табуретку рядом.
– Он считает, что несчастную мисс Феррис убили, – ответила Гретта Клиффордсон, понижая голос. – И, вы знаете, наши молодые учительницы, мисс Фрили и другие, теперь, когда рано темнеет, после занятий торопятся поскорее уйти из школы. А в ту ванную комнату вообще теперь, кажется, никто не ходит. Особенно по вечерам.
Миссис Брэдли кивнула в знак того, что сочувствует молодым учительницам.
– Что касается бедной Мойры Маллей, – продолжила Гретта, – то я удивляюсь, как она не лишилась чувств, прикоснувшись в темноте к мертвому телу. И представляете, никому не сказала до окончания спектакля.
– Это понятно, – проговорила миссис Брэдли, – она не хотела срывать представление. Но меня удивляет, что она не сказала ничего своим подругам. Ведь несколько девочек из ее класса пели в хоре, верно?
– Она с ними не общалась, – ответила Гретта. – Хор размещался с другой стороны сцены. Конечно, ей ничего не мешало пойти туда в антракте, если бы она захотела.
– Мойра, кажется, была единственной школьницей среди исполнителей главных ролей? – спросила миссис Брэдли, как будто ничего не зная.
– Среди девочек да, – согласилась Гретта. – Но в труппе был еще мальчик. Кстати, он играл очень хорошо. Его фамилия Харствуд. Вы с ним встречались?
– Высокий, красивый юноша? – Миссис Брэдли кивнула. – Да, я с ним встречалась. У него умные глаза.
– Он вообще умный, – подтвердила Гретта. – Но… – она замялась, – с ним трудно ладить.
– Потому что он в вас влюблен?
Гретта смущенно рассмеялась.
– Вот именно. Понимаете, мне не хочется его огорчать. Он такой обидчивый, чуть что – сразу начинает страдать. Я иногда даже боюсь… – она опять замялась, – что он может что-нибудь натворить. Даже покончить с собой.
– Я вас понимаю, – тихо произнесла миссис Брэдли.
– И вот скажите, пожалуйста, – продолжила Гретта, воодушевляясь и заглядывая в глаза миссис Брэдли, – может ли такой мальчик решиться на… мне даже страшно такое говорить… Я даже по ночам просыпаюсь и думаю об этом, представляю, как он вначале дает ей свой носовой платок, потом в ванной комнате забивает слив глиной, открывает кран и заводит с ней какой-то глупый разговор, а затем, когда раковина наполняется, прижимает ее голову вниз…
– Но зачем ему это понадобилось? – спросила миссис Брэдли, не меняя тона.
– Была причина. – Гретта помолчала. – Понимаете, после репетиции в костюмах Гарри – ну, Харствуд – потерял над собой контроль. Начал говорить мне разные глупости, что он меня любит, и все такое. А потом обнаглел настолько, что полез с поцелуями. Представляете, настойчиво, мне даже не удалось от него отбиться. И вот как раз в этот момент в комнату вошла мисс Феррис. Это было в кабинете рисования.
– Вот оно что, – протянула миссис Брэдли. – И где теперь его носовой платок?
Гретта Клиффордсон неожиданно вытащила его из кармана.
Миссис Брэдли внимательно осмотрела платок. Он был выстиран и поглажен.
– Тут нет никаких отметин. Это точно его платок?
Гретта потупилась.
– Я, наверное, поступила неправильно. Спорола инициалы в углу.
– Зачем?
– Чтобы ему помочь, – виновато проговорила Гретта.
– Вы считаете, ему нужно помогать?
– А как же. Я думала, вы не станете обвинять восемнадцатилетнего юношу в убийстве, раз нет никаких доказательств.
– Но вы сами только что его обвинили, – мягко проговорила миссис Брэдли.
Гретта вздрогнула.
– Нет. Я только призналась в своих страхах. А на самом деле ничего не знаю. Гарри не сказал мне ни слова. Ни единого.
– Ну и не надо вытягивать из него никаких признаний, – сказала миссис Брэдли, неожиданно почувствовав неприязнь к красивой племяннице директора. – Спасибо за разговор. – С этими словами она встала, одернула лимонного цвета кофту и вышла в коридор.
Гретта Клиффордсон, ошарашенная внезапным уходом собеседницы, вернулась в класс. Дядя, который заменял ее, пока она разговаривала с миссис Брэдли, поднялся со стула и вопросительно вскинул брови.
Гретта пожала плечами.
– Поговорили. Не знаю, будет ли ей от этого польза. Я рассказала о своих подозрениях насчет Гарри. Но ведь он не виноват, правда, дядя?
Директор с ней согласился.
– Он, конечно, склонен к безрассудству, но на такое злодеяние не способен. Я в этом уверен. А куда пошла миссис Брэдли?
– Не знаю, дядя.
– Пойду поговорю с ней. Если она начнет всерьез подозревать Харствуда, я прекращу расследование. Коронерский суд вынес вердикт «самоубийство», пусть так и останется. Не хватает еще, чтобы и ты была косвенно втянута в это дело.
Миссис Брэдли сидела в его кабинете за малым столом и быстро писала в блокноте. Директор спросил, где Харствуд, она ответила, что, когда пришла, его уже здесь не было. Насчет разговора с Греттой призналась, что он кое-что для нее прояснил.
– Кое-что, но далеко не все, – добавила она. – Мне теперь нужно поговорить с мистером Хэмстедом. В этой комнате, но наедине.
– Вы не хотите, чтобы я присутствовал? – спросил директор.
– Да, – ответила миссис Брэдли. – Я буду говорить с ним о его личной жизни.
Директор послал секретаршу за учителем музыки и вышел из кабинета.
IIФредерик Хэмстед остановился на пороге.
Миссис Брэдли вежливо кивнула.
– Садитесь, мистер Хэмстед, и расскажите, зачем вы тратите время на преподавание в школе?
– Я вас не понял, – проговорил Хэмстед упавшим голосом.
Миссис Брэдли улыбнулась.
– Сейчас я вам поясню. Вспомните слова великого Бернарда Шоу: «Кто умеет, делает, кто не умеет, учит других». Так что с вашей Второй симфонией?
Хэмстед рассмеялся.
– Вы волшебница. О Второй симфонии не знает даже Алкеста. А откуда вам известно?
– Мне ничего не известно, – призналась миссис Брэдли. – Это дедукция. Вы знаете Максвелла?
– Только по фотографиям в музыкальных журналах.
– Пошлите ему свою работу. Я напишу письмо, представлю вас. А теперь давайте поговорим об этом ужасном убийстве.
– Вообще-то я считал, что она сама лишила себя жизни.
– Почему?
– Возможно, решила, что нет смысла продолжать жить. У нее ведь не было ни дома, ни близких друзей, ни мужчины, ни особых интересов. В конце концов и ума особого у этой женщины не было. Так ради чего жить?
– Забавное рассуждение, но не более, – промолвила миссис Брэдли, что-то записывая в блокнот. – И все же мисс Феррис кто-то убил, причем до антракта. При этом вас можно из списка подозреваемых спокойно вычеркнуть, верно?
– А полиция? Разве туда не следует сообщить? – удивился Хэмстед.
– Вы правы, – согласилась миссис Брэдли. – Но в данный момент мы не можем представить серьезных доказательств, опровергающих вердикт коронерского суда.
