Джон Карр - Загадка Красной вдовы
– Хорошо. Мадам, я хочу задать всего один вопрос. Скажите, вы подозревали, что ваш племянник виновен, еще до того, как вы увидели его вчера ночью? Вы считали его сумасшедшим? И когда вы увидели, как он выходит из комнаты, вы ужаснулись, но не удивились?
– Да. Теперь я могу с чистой совестью признать это.
Г. М. покрутил большими пальцами.
– Я так и думал. Вы дали показания в присутствии четырех свидетелей; но, возможно – и даже скорее всего, – вам еще не раз придется повторить ваши слова, если Мастерс найдет улики. Смогли бы вы повторить их на коронерском суде? Со свидетельской трибуны в Олд-Бейли?
– Господи, нет! Я ни за что не расскажу это снова! Я…
– Но вы говорили правду?
– Да, и мне необходимо было рассказать вам все. Теперь вы знаете. Вы обещали, что ничего плохого с Аланом не случится. Зачем я должна повторять то, что рассказала?
– Хм. Не все так просто.
Изабелла недоуменно уставилась на него:
– Вы что, арестуете его?.. То есть его же не заберут, как обыкновенного преступника?..
Распахнулась дверь. На лице Мастерса Терлейн увидел ликование. Близился конец охоты. Инспектор нес большой носовой платок, в который были завернуты металлические предметы. Изабелла вздрогнула и отвернулась.
– Все здесь, сэр, – хриплым голосом сказал Мастерс. – В том ящике было все. Теперь он у нас в руках.
Он начал разворачивать платок. На столе по очереди появились: большой нож с двусторонней заточкой, со следами того, что им убили собаку; черная кожаная записная книжка; небольшой закупоренный пузырек; никелированная фляжка. Г. М. с помощью платка открыл пузырек и понюхал содержимое.
– Цианистый калий, – проворчал он. – Набор маньяка. Все, что нужно для убийства, – под рукой. Он, я полагаю, запасся на всякий случай. – Г. М. взял фляжку, отвинтил пробку и снова понюхал. – Шерри-бренди; примерно треть объема. Ничего не скажу, кроме того, что запах шерри-бренди хорошо перебивает запах цианистого калия – запах горького миндаля.
Записная книжка была той разновидности, которая называется «с отрывными листами». Из нее и вправду все листы были вырваны. На никелированных кольцах оставалась только пара обрывков бумаги. Г. М. долго разглядывал книжку, поворачивая и так и этак. Затем он глубоко вздохнул и посмотрел на Мастерса:
– Ну, сынок? Твой ход. Я пока не собираюсь вмешиваться и мешать вам работать. Что будете делать?
– Я могу сделать только одно, сэр. Нетрудно догадаться что. Конечно, у меня еще нет ордера, но я хочу узнать у лорда Мантлинга…
– Так узнай. – Г. М. торжественно кивнул. – Он стоит у тебя за спиной.
Мантлинг стоял в дверном проеме. Он удивленно переводил взгляд с Г. М. на Мастерса и обратно. Рядом с ним стоял Карстерс. Джудит крепко держала брата за руку.
– Что здесь… – выпалил Мантлинг. Его лицо приобрело цвет красной глины. Он обвел глазами комнату. – Что… Шортер сказал, что видел, как вы бежали по лестнице в мою комнату. – Он неожиданно ткнул пальцем в направлении стола. – Где вы взяли… это?
– В вашей комнате, сэр, – веско сказал Мастерс. – Знакомы вам данные предметы?
– Мой нож! – воскликнул Мантлинг и замолк. Он не мог продолжать. – В моей комнате? Где?
– В нижнем ящике комода, сэр. Я повторяю…
– Но я не пользуюсь… нижний ящик комода? – воскликнул Мантлинг. Его огромные кулаки сжались и снова разжались. – Но я им не пользуюсь, говорю вам! Я им не пользуюсь. Он плохо выдвигается. Он заедает. Ты же знаешь, что он заедает, – обратился он к Джудит с яростной, но в то же время молящей настойчивостью. – Он заедает, разве нет? Скажи им! Я им не пользуюсь. Я…
Мастерс поднял руку:
– Секундочку, сэр. Вынужден сказать вам, что ваша тетя, Изабелла Бриксгем, только что дала показания, свидетельствующие о том, что вы виновны в убийстве вашего брата. Мы нашли данные предметы в вашей комнате и теперь можем предъявить вам некоторые другие обвинения…
Мантлинг медленно повернулся и посмотрел на Изабеллу. Та отвернулась, не поднимая головы. Она плакала. Мантлинг тяжело задышал. Он наклонил голову и смотрел исподлобья своими маленькими красными глазками. Его кулаки сжимались и разжимались, он медленно шагнул вперед…
Джудит закричала. Карстерс сделал безуспешную попытку схватить его. Он не сделал и трех шагов, как Мастерс одним прыжком оказался на его пути. Старший инспектор был на добрых два дюйма ниже Мантлинга. Он взял его за руку. Хватка была легкой, но Терлейн видел, как сильно опущено плечо Мастерса, и понял, что при следующем шаге он сломает Алану руку.
– Нет, сэр, – спокойно заявил Мастерс. – Вы не будете сейчас делать глупости, потому что я не хочу применять силу. Хм! Сэр, должен предупредить вас о том, что ордера на ваш арест у меня нет. Но ввиду того что вам предъявлено обвинение в убийстве Гая Бриксгема, я должен попросить вас проследовать за мной. Вас не заключат под стражу – разве только мое начальство станет на том настаивать. Вам предоставят адвоката. Советую вам пойти со мной добровольно.
Мантлинг остановился. Весь гнев вышел из него, как воздух из пробитой шины. Мощные плечи поникли. Он с любопытством смотрел на Мастерса, будто никогда его раньше не видел. Он заговорил и стал похож на огромного жалующегося ребенка.
– Зачем вы хотите, чтобы я пошел с вами? – протяжно и удивленно спросил он. Затем потряс головой и оглянулся вокруг. – Изабелла, зачем ты говоришь обо мне неправду? Я ничего не сделал. За что вы хотите меня повесить? Господи, помоги мне. Я же… ничего… не сделал.
Мастерс не стал тратить время:
– Хорошо, сэр, если вы сможете это доказать. Уверен, что все здесь хотят вам помочь. Вы готовы?
– Готов?
– Ваша… э… шляпа и все остальное?
Мантлинг, в точности как ребенок, пощупал рукой голову:
– Да. Шляпа и плащ. Где Шортер? Приведите Шортера. Мне нужна шляпа и плащ, чтобы дойти до тюрьмы. Не беспокойтесь, я не стану делать глупостей и спокойно пойду с вами.
Он повернулся и пошел к двери. Все смотрели ему вслед. И пока его тяжелые шаги отражались эхом от стен проклятого дома, все они слышали жалобный голос:
– За что вы хотите меня повесить? Я же… ничего… не сделал.
Глава 18
КРОВЬ В РАКОВИНЕ
После неофициального ареста Алана Бриксгема, лорда Мантлинга, официально обвиненного в убийстве собственного брата, дело, которому суждено было войти в историю под названием «Загадка Красной вдовы», вступило в свою завершающую и наиболее драматическую стадию. Все пока было тихо: по поводу последних событий ни в одной из вечерних газет не появилось ни строчки, однако Лондон был охвачен ураганом слухов. Падение Мантлинга означало падение дома и даже хуже. Терлейн, отправлявшийся ужинать с Г. М. и Мастерсом, был уныл, как мелкий дождь, падавший на город.
