Тайна постоялого двора «Нью-Инн» - Фримен Р. Остин

Тут есть еще один нюанс, я не стал бы называть его уликой, но все же он заслуживает внимания. В кармане жилета, снятого с тела Джеффри, я нашел огрызок карандаша «Контанго». Этот карандаш чаще всего используется биржевыми дилерами и брокерами. Джон был связан с этой сферой деятельности и, вполне вероятно, мог пользоваться таким карандашом, тогда как Джеффри не имел никакого отношения к фондовым рынкам. Но это просто наводит на размышления, не имея доказательной силы.

Из собранных мною подписей на чеках можно сделать более важный вывод. Я уже отмечал, что изменения в подписи появились в сентябре прошлого года, и что существуют ее две различные формы без промежуточных звеньев. Это само по себе примечательно и подозрительно. Но экспертное замечание мистера Бриттона, представляет собой действительно ценное доказательство. Он признал, что характер подписи претерпел изменения, но заметил, что эти изменения остаются в рамках почерка Джеффри. Это очень важно, поскольку почерк является как бы продолжением личности пишущего. И так же, как семейное сходство указывает на общность с близкими кровными родственниками, так и почерк часто демонстрирует едва уловимое сходство с почерком близких родственников. Итак, из заявления мистера Бриттона следует вывод – если подпись под завещанием была подделана, то, скорее всего, ее подделал родственник покойного. Но единственным родственником, о котором идет речь, является его брат Джон.

Таким образом, все указывало на то, что Джон Блэкмор занимал комнаты под видом брата, и я, соответственно, принял эту точку зрения в качестве рабочей гипотезы.

– Но это все какие-то домыслы, – возразил мистер Уинвуд.

– Не домыслы, – сказал Торндайк, – а гипотеза. Это было обычное индуктивное рассуждение, такое, какое мы используем в научных исследованиях. Я начал с предварительной гипотезы: человек, подписавший завещание, не был Джеффри Блэкмором. Я предположил это и могу сказать, что тогда я не верил в эту идею, а просто принял ее как предположение, которое стоит проверить. Соответственно, я проверял его. Соотносится ли оно с каждым новым фактом? И поскольку каждый новый факт говорил «Да», и ни один факт не говорил явного «Нет», вероятность моей гипотезы возрастала в геометрической прогрессии. Вероятности умножались друг на друга. Это абсолютно разумный метод, поскольку человек знает, что если гипотеза верна, то рано или поздно найдется ее доказательство.

Продолжим наши размышления. Теперь мы выдвинули гипотезу, что Джон Блэкмор был жильцом «Нью-Инн», притворившись братом Джеффри. Давайте рассуждать исходя из этого, и посмотрим, к чему это приведет.

Если комнаты занимал Джон, то Джеффри должен быть где-то в другом месте, поскольку спрятать его в гостинице явно невозможно. Но он не мог быть на свободе, так как должен был быть доступен в тот момент, когда наступит смерть миссис Уилсон, за которой вскорости последует и его «самоубийство». Но если это было легко подготовить, значит, сам Джеффри находился во власти Джона. Он не мог быть на свободе, так как это было бы связано с опасностью, что его увидят и узнают. Он не находился в каком-либо учреждении или месте, где мог бы контактировать с незнакомыми людьми. Значит, он должен был быть в каком-то заключении. Но трудно запереть взрослого человека в обычном доме. Такая процедура связана с большим риском разоблачения, а также с применением насилия, которое оставит следы на теле, что будет отмечено и прокомментировано на дознании. Какой альтернативный метод можно предложить?

Наиболее очевидным методом является содержание заключенного в до того ослабленном состоянии, что он окажется прикован к постели. А такая слабость может быть вызвана только голоданием или хроническим отравлением. Из этих альтернатив отравление подходит лучше всего.

Дойдя до этого вывода в своих рассуждениях, я вспомнил об одном необычном случае, о котором упоминал Джервис. Когда мы возвращались домой, я попросил его подробно рассказать, как выглядел его пациент, и какие обстоятельства сопутствовали тому происшествию. Итог был поразительным. Я рассматривал то дело лишь как иллюстрацию и хотел изучить его ради возможных гипотез. Но когда я услышал его рассказ, то начал подозревать, что здесь есть нечто большее, чем просто совпадения. Мне стало казаться, что его пациент, мистер Грейвс, на самом деле может быть Джеффри Блэкмором.

Совпадения были поразительными. Внешность пациента полностью совпадала с тем как мистер Стивен описал своего дядю Джеффри. У пациента была колышущаяся радужка правого глаза, и он явно страдал от сдвига хрусталика. Но из рассказа мистера Стивена о внезапной потере зрения в правом глазу его дяди, я решил, что Джеффри скорее всего также имел этот недуг. Пациент Джервиса мистер Грейвс, очевидно, страдал и от плохого зрения и в левом глазу, о чем свидетельствуют следы, оставленные за его ушами дужками очков, предназначенных для постоянного ношения. Но у Джеффри тоже было слабое зрение на левом глазу, и он постоянно носил очки. Наконец, пациент Грейвс страдал от хронического отравления морфием, и в теле Джеффри был обнаружен морфий.

И снова мне показалось, что совпадений слишком много.

Являлись ли Грейвс и Джеффри одним и тем же человеком было легко выяснить – если бы Грейвс оказался еще жив, то он не мог быть Джеффри. Это был важный вопрос, и я решил проверить его без промедления. В ту ночь мы с Джервисом составили маршрут, а на следующее утро нашли дом. Но он был абсолютно пуст. Птички улетели, и нам не удалось выяснить, куда они направились.

Тем не менее, мы вошли в дом и исследовали его. Я уже рассказывал о массивных засовах и креплениях, которые мы обнаружили на дверях и окне спальни, что свидетельствует о том, что комната использовалась как тюрьма. Я рассказывал о предметах, которые мы подобрали из кучи пыли под каминной решеткой. О том, что палочки для написания японских иероглифов и бутылка от театрального клея навели меня на очевидные мысли, сейчас и говорить не нужно. Я хочу заострить ваше внимание на таком предмете, как разбитые очки. Здесь мы столкнулись с решающим фактом, к которому, как я уже говорил, рано или поздно приводят все разумные индуктивные рассуждения.

Очки были необычной формы. Оправа, разработанная мистером Стопфордом из Мурфилдса и известная под его именем. Справа было обычное стекло – так бывает если глаз слеп. Оно было сильно разбито, но его характер очевиден. Стекло левого глаза было гораздо толще и, к счастью, менее повреждено, так что я смог точно определить его степень коррекции.

Когда я добрался до дома, то сложил части очков вместе, тщательно измерил оправу, проверил стекло левого глаза и записал полное описание, которым очки мог бы снабдить изготовитель. Вот оно:

Очки, как вы видите, были очень специфическими и, казалось, давали хорошие шансы выйти на владельца. Оправы Стопфорда, как я полагаю, изготавливает только одна фирма в Лондоне – «Parry & Cuxton» с Риджент-стрит. Поэтому я написал мистеру Какстону, с которым знаком, спросив его, поставлял ли он очки покойному Джеффри Блэкмору, и, если поставлял, то я попросил выслать их полное описание вместе с именем окулиста, который их выписал. Вот копия моего письма.

Мистер Какстон ответил мне, что около четырех лет назад они изготовили пару очков мистеру Джеффри Блэкмору и описал их следующим образом: