Агата Кристи - Сердце огня - Роман
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
ПУАРО ИГРАЕТ В БЕЛКУ
Пуаро отправился на ужин загодя — у него оставалось в запасе еще три четверти часа — была особая причина. Он поехал не прямо в Монте-Карло, а заехал на виллу к леди Тэмплин, где спросил мисс Грей.
Дамы одевались, и Пуаро провели в малую гостиную, где он прождал несколько минут. Вышла Ленокс Тэмплин.
— Кэтрин еще не готова, — сказала она. — Мне что-нибудь передать ей, или вы подождете, пока она спустится?
Пуаро посмотрел на нее и задумался. Он долго не отвечал, как будто от его решения зависело что-то важное, хотя вопрос и казался простым.
— Нет, — сказал он наконец, — нет, не думаю, что мне необходимо увидеться с мисс Грей, может быть, даже лучше не видеться с ней лично.
Ленокс немного удивилась, но вежливо ждала продолжения.
— У меня новости, — сказал Пуаро. — Передайте, пожалуйста, вашей подруге, что месье Кеттеринг был арестован сегодня вечером по подозрению в убийстве своей жены.
— Вы хотите, чтобы я передала это Кэтрин? — спросила Ленокс. Она неровно дышала, как будто только что пробежалась, а ее лицо сильно побледнело и напряглось.
— Если вас не затруднит, мадемуазель.
— Но почему? — спросила Ленокс. — Вы думаете, она огорчится? Она влюблена?
— Я не знаю, мадемуазель, — ответил Пуаро. — Заметьте, я честно признаюсь. Как правило, я знаю все, но в этом случае я… ну просто не знаю. Возможно, вы осведомлены лучше, чем я.
— Да, — сказала Ленокс, — но тем не менее, я не собираюсь посвящать вас в подробности.
— Вы думаете, он убийца? — спросила она через минуту.
Пуаро пожал плечами.
— Полиция так считает.
— Вы темните, — сказала Ленокс. — Что ж, значит есть что скрывать.
Она снова замолчала. Пуаро деликатно спросил:
— Вы ведь давно знаете Дерека Кеттеринга, не так ли?
— С самого детства, — хрипло ответила Ленокс.
Пуаро несколько раз молча кивнул.
Свойственным ей резким движением Ленокс пододвинула к себе стул и села, положив локти на стол и подперев подбородок руками. Ее глаза смотрели прямо на Пуаро.
— К чему они прицепились? — спросила она. — Я хочу сказать, какой мотив? Он что, получил после нее деньги?
— Два миллиона.
— А если бы она не умерла, он бы разорился?
— Да.
— Но ведь должно же было быть еще что-то, — настойчиво продолжала Ленокс. — Я знаю, он ехал с ней в одном поезде, но ведь этого недостаточно для обвинения?
— В купе миссис Кеттеринг нашли портсигар, который ей не принадлежал — на нем была вытиснена буква «К», и два человека видели, как мистер Кеттеринг входил в купе жены и выходил оттуда как раз перед Лионом.
— Кто видел?
— Одна из них — ваша подруга, мисс Грей, а другая — балерина, мадемуазель Мирель.
— А он, Дерек, что говорит?
— Он отрицает, что входил в купе жены, — ответил Пуаро.
— Дурак! — нахмурилась Ленокс. — Вы говорите, перед Лионом? А известно когда… когда она умерла?
— Медицинское заключение, не очень точно, — сказал Пуаро, — но врач считает маловероятным, чтобы смерть могла наступить после отъезда из Лиона. Больше того, мы точно знаем, что несколько минут спустя после отъезда она уже была мертва.
— Откуда вы это знаете?
Пуаро странно улыбнулся.
— В купе заходил человек и видел.
— И он не поднял на ноги весь поезд?
— Нет.
— А почему?
— Несомненно, были веские причины.
Ленокс окинула его проницательным взглядом.
— И вам они известны?
— Во всяком случае, я думаю, что да.
Ленокс обдумывала услышанное, а Пуаро молча наблюдал за ней. Когда она наконец снова заговорила, глаза блестели, а щеки покрылись румянцем.
— Вы считаете, что ее убил кто-то из ехавших в поезде. Но ведь это не обязательно. Что могло помешать кому-нибудь сесть в поезд в Лионе, задушить ее, забрать рубины и незаметно выйти? Ее могли убить, когда поезд стоял в Лионе. Тогда Дерек оставил бы ее живой, а тот другой человек застал бы ее уже мертвой.
Пуаро откинулся на спинку стула, глубоко вздохнул и несколько раз кивнул.
— Мадемуазель, — сказал он, — то, что вы мне сейчас сказали, правильно. Я блуждал в темноте, а вы указали мне свет. Вы прояснили для меня один момент, в котором я запутался.
Он встал.
— А Дерек? — спросила Ленокс.
— Кто знает? — пожал плечами Пуаро. — Но вот что я вам скажу, мадемуазель: я не удовлетворен, нет. Я — Эркюль Пуаро — все еще не удовлетворен. Возможно, сегодня вечером я узнаю кое-что. Во всяком случае, попытаюсь.
— Вы с кем-то встречаетесь?
— Да.
— С кем-то, кто знает…
— С кем-то, кто может знать. В таких делах никогда нельзя быть полностью уверенным. Au revoir, мадемуазель.
Ленокс проводила его до дверей.
— Я… я помогла вам?
Оглянувшись на нее, Пуаро улыбнулся.
— Да, мадемуазель, вы помогли мне. Вспомните об этом, если мир будет казаться вам слишком мрачным.
В машине он нахмурился и погрузился в размышления, но в его глазах время от времени загорались зеленые искорки, которые всегда были предвестниками триумфа.
Он опоздал на несколько минут и обнаружил, что месье Папопулос с дочерью приехали раньше. Он принес свои извинения, которые были с достоинством приняты. Месье Папопулос выглядел сегодня особенно благородно и почтенно — патриарх с незапятнанной репутацией. Зия была в хорошем настроении и выглядела красивой. Ужин прошел чудесно. Пуаро превзошел себя: он рассказывал анекдоты, шутил, говорил комплименты мадемуазель и рассказывал случаи из своей карьеры. Меню было великолепное, а выбор вин изысканный.
К концу ужина месье Папопулос вежливо спросил:
— Как вам мой совет? Вы уже ставили на нужную лошадь?
— Я советуюсь с моим… э-э… букмекером, — ответил Пуаро.
Их глаза встретились.
— Известная лошадка, нет?
— Нет, — ответил Пуаро, — это то, что наши друзья англичане называют «темной» лошадкой.
— Ага, — задумчиво сказал месье Папопулос.
— Ну а теперь мы сходим в казино и пощекочем себе нервы, — весело воскликнул Пуаро.
В казино они разделились: Пуаро остался с мадемуазель Зией, а Папопулос играл один.
Пуаро не везло, Зия же вскоре выиграла несколько тысяч франков.
— Я думаю, — сказала она Пуаро, — что мне лучше остановиться.
Пуаро развеселился.
— Это бесподобно, — воскликнул он, — вы действительно дочь своего отца, мадемуазель Зия. Вы знаете, когда надо остановиться, Господи! Великое искусство — остановиться в нужное время!
Он оглядел зал.
— Что-то я не замечаю вашего отца, — заметил он беспечно. — Я принесу ваше пальто, мадемуазель, и мы пойдем поищем его в саду.
