Агата Кристи - Загадка Ситтафорда
Инспектор невозмутимо ждал.
— Ну, — наконец произнес Мартин Деринг, — предположим, не был. На черта вам это нужно? Какой интерес представляют для вас мои действия пять часов спустя после убийства?
— Вы дали нам определенные показания, я стал их проверять. Часть показаний оказалась неверной. Выходит, надо проверять и другие. Вот вы сказали еще, что весь день провели с другом — ленч и так далее.
— Да, с моим американским издателем.
— Его имя?
— Розенкраун. Эдгар Розенкраун.
— А его адрес?
— Он уехал из Англии. Уехал в воскресенье.
— В Нью-Йорк?
— Да.
— Значит, он в настоящий момент в море. На каком пароходе?
— Не помню.
— Ну вам известна линия. «Кунард» или «Белая звезда»?
— В самом деле не помню.
— Что ж, — сказал инспектор. — Дадим радиограмму в адрес фирмы в Нью-Йорк. Они знают.
— Это был «Гаргантюа», — угрюмо сказал Деринг.
— Спасибо, мистер Деринг. Я так и думал, что все-таки вспомните. Итак, вы подтверждаете, что провели день с мистером Розенкрауном. В какое время вы расстались?
— Пожалуй, около пяти.
— А что потом?
— Я отказываюсь отвечать. Это уже не ваше дело. То, что вам нужно, я сказал.
Инспектор Нарракот задумчиво кивнул. Если Розенкраун подтвердит показания Деринга, тогда подозрение с него снимается. Какими бы загадочными ни были его действия вечером, они значения не имеют.
— Что вы собираетесь делать? — смущенно спросил Деринг.
— Радировать на «Гаргантюа».
— Ах, черт возьми! — вскричал Деринг. — Вы так все предадите огласке. Вот смотрите…
Он прошел к столу и нацарапал на клочке бумаги несколько слов. Передал инспектору. На бумаге было написано:
«Розенкрауну, п/х „Гаргантюа“. Пожалуйста, подтвердите мое заявление, что в пятницу четырнадцатого я был с вами до пяти часов на ленче. Мартин Деринг».
— Ответ пусть шлют лично вам, я не возражаю. Только не в Скотланд-Ярд и не в полицейский участок. Вы знаете американцев: малейший намек, что я замешан в какой-то истории, и контракт, который я обсуждал, пропадет ни за понюх табаку. Пусть это останется частным делом, инспектор.
— Хорошо, мистер Деринг. Все, что мне нужно, — это правда. Пошлю с оплаченным ответом и дам свой эксетерский адрес.
— Спасибо. Вы славный малый. Нелегко это, инспектор, зарабатывать на жизнь литературой. Вот увидите, все будет в порядке. Я действительно солгал по поводу обеда, но ведь так я сказал своей жене. Вот и с вами я решил придерживаться того же. Иначе мне не избежать всяческих неприятностей.
— Если мистер Розенкраун подтвердит ваше заявление, вам нечего будет опасаться.
«Какой-то все-таки неприятный человек, — подумал инспектор, выходя из дома. — Но, кажется, уверен, что этот американский издатель подтвердит его слова».
Когда он уже на ходу вскакивал в поезд, ему вдруг вспомнилась фамилия «Рикрофт». «Да ведь так зовут пожилого джентльмена, проживающего в одном из коттеджей Ситтафорда! — осенило его. — Любопытное совпадение».
Глава 25
В кафе Деллера
Эмили Трефусис и Чарлз сидели за столиком в кафе Деллера, в Эксетере. Было половина четвертого, время относительно спокойное. Несколько посетителей за чашкой чаю, и все.
— Ну, — сказал Чарлз, — что ты о нем думаешь?
Эмили нахмурилась.
— Это не так просто.
После разговора в полиции Брайан завтракал с ними. Он был очень любезен с Эмили, по ее мнению, даже слишком. Она сочла это неестественным: молодой человек спешит на свидание с девушкой, а тут вмешивается назойливый незнакомец. Брайан Пирсон безропотно сносит это, соглашается поехать с Чарлзом в полицию. Что за смирение? Оно было явно не в его характере. «Посмотрим, кто кого!» — она считала бы более подходящим для его натуры. Эта овечья покорность была подозрительна.
Эмили попыталась объяснить свои соображения Эндерби.
— Я понял тебя, — сказал Эндерби. — Похоже, наш Брайан что-то скрывает и поэтому не может быть самим собой.
— Вот именно.
— Ты думаешь, он мог убить Тревильяна?
— Брайан, — задумчиво произнесла Эмили, — личность, с которой нужно считаться. Он не станет разбираться в средствах, если ему нужно чего-то добиться. И я думаю, он не допустит, чтобы путь ему преградили общепринятые понятия. Он не какой-нибудь ручной англичанин.
— Отметая детали его характеристики, он скорее способен на непредвиденные действия, чем Джим?
Эмили кивнула.
— Несомненно. И он бы проделал все чисто, потому что у него крепкие нервы.
— Так ты все-таки думаешь — он?
— Н-не знаю. Но он отвечает всем условиям, он — единственный, кто отвечает.
— Как это понимать? Что за условия?
— Очень просто. Первое — мотив. — Она загнула один палец. — Тот же самый. Двадцать тысяч фунтов. Второе — возможность, — загнут еще один палец. — Никто не знает, где он был днем в пятницу, и если бы это было что-то такое, о чем можно было сказать, он бы сказал. Поэтому мы допустим, что в пятницу он был где-то недалеко от «Орешников».
— Они ведь не нашли никого, кто бы видел его в Экземптоне, — заметил Чарлз. — А он достаточно заметная персона.
Эмили насмешливо покачала головой:
— Он не был в Экземптоне. Неужели ты не понимаешь, Чарлз, что если он совершил убийство, то оно было у него запланировано заранее? Только ни в чем не повинный бедняга Джим приехал как простак и остановился здесь. Есть Лидфорд, Чегфорд или, может быть, даже Эксетер. Он мог бы прийти из Лидфорда — здесь главная дорога, и снег, наверное, не был бы помехой.
— Я думаю, надо навести справки повсюду.
— Полиция этим занимается, — сказала Эмили. — Они сделают это намного лучше, чем мы. Все публичные акции гораздо лучше совершает полиция. А вот в частных и личных вопросах: выслушать миссис Куртис, уловить намек в словах мисс Персехаус, проследить за обитательницами Ситтафорд-хауса — тут выигрываем мы.
— Может быть, просто случай, — сказал Чарлз.
— Вернемся к Брайану, — возразила Эмили. — Мы рассмотрели два условия — мотив и возможность. Есть еще третье, пожалуй, самое важное.
— Какое же?
— Я с самого начала чувствовала, что нельзя оставить в стороне это столоверчение. Я пыталась подойти к этому делу как можно логичнее и глубже. Тут может быть только три объяснения. Первое: да, это было что-то сверхъестественное. Заметь только, что я лично такого не признаю. Второе: кто-то сделал это умышленно. Но, поскольку нельзя найти никакой сколько-нибудь весомой причины, это тоже можно исключить. Третье: случайность. Кто-то непреднамеренно выдал себя, таким образом — это случай невольного разоблачения. Если так, то кто-то из этих шести человек знал определенно день и час совершения убийства. Никто из шести не мог быть убийцей, но один из них должен был быть в сговоре с убийцей. Ни майор Барнэби, ни мистер Рикрофт, ни Рональд Гарфилд ни с кем таким вроде не связаны, что же касается женщин — тут другое дело. Виолетта Уиллет и Брайан Пирсон, оказывается, довольно близки. Известно также, что Виолетта была сама не своя после убийства.
