Дороти Сэйерс - Где будет труп
Теперь все было ясно. Мартин покинул «Три пера» не ранее 13.30, это точно. Несомненно, Поля Алексиса убил не он. Тем не менее, начав расследование, Уимзи стремился во что бы то ни стало довести его до конца. Он напомнил себе, что алиби для того и существуют, чтобы их опровергали. Ну, допустим, что мистер Мартин чудесным образом (на ковре-самолете или с помощью другого приспособления) перенесся из Дарли на Утюг между половиной второго и двумя. В таком случае — вернулся ли он тем же вечером, и если да, то когда и как?
В Дарли жило не так уж много народу. Подомовый обход представлялся трудоемким, но надежным способом получить ответы на эти вопросы. Питер засучил рукава и принялся за работу. Разговорить поселян не представляло труда. Смерть Поля Алексиса стала для местных событием такого масштаба, что почти затмила собой и субботний крикетный матч, и крамольное предложение переделать пустующий молитвенный дом квакеров в кинотеатр. А прибытие уилверкомбской полиции, которая расспрашивала о перемещениях мистера Мартина, разожгло волнение до предела. Население Дарли было твердо убеждено, что если так будет продолжаться, то деревня снова попадет в газеты. Вообще-то в тот год Дарли уже один раз попала в газеты, когда церковный староста мистер Габбинс выиграл утешительный приз в тотализаторе на Больших национальных скачках. Азартная половина населения Дарли была в восторге, хотя и жестоко завидовала. Набожная половина не могла взять в толк, почему викарий тут же не лишил мистера Габбинса права обносить паству блюдом для пожертвований и заседать в церковном совете, а также считала, что, заплатив десятину от выигрыша в фонд восстановления церкви, мистер Габбинс попросту увенчал разврат лицемерием. Но теперь, когда появилась надежда, что они, не зная, оказали гостеприимство ангелу[91] тьмы, селяне ждали славы всех сортов. Уимзи обнаружил нескольких человек, считавших поведение мистера Мартина странным, а лицо неприятным. Они поведали ему об этом в пространных выражениях. Однако чтобы найти кого-то, кто действительно видел Мартина в четверг днем, потребовались два часа терпеливых розысков. Этим кем-то предсказуемо оказался владелец маленького жестяного домика, служившего в Дарли гаражом. Единственной причиной, не позволившей Уимзи узнать об этом гораздо раньше, было то, что упомянутый владелец, мистер Полвистл, отлучился на соседнюю ферму для изучения внутренностей забарахлившего бензинового двигателя. Заглянув в гараж, Уимзи застал там только девушку, управлявшуюся с бензонасосом.
Когда мистер Полвистл вернулся, сопровождаемый юным механиком, то предоставил поразительно полную информацию. Мистер Мартин? Ах да. Он, мистер Полвистл, видел его в четверг после обеда, конечно. Мистер Мартин пришел сразу после трех, да, Том? Да, в три, и попросил их пойти взглянуть на его «моргай». Они взглянули и обнаружили, что «моргай» не заводится ни за какие коврижки. После продолжительного осмотра и упражнений с заводной рукояткой была диагностирована проблема с зажиганием. Они вытащили все наружу и стали разглядывать, и в конце концов мистера Полвистла осенило, что дело может быть в высоковольтном проводе. Они вынули этот провод, поставили другой, и двигатель тут же завелся как миленький. Насчет времени сомнений быть не может, потому что Том записал эту работу в свою учетную ведомость: с трех до четырех часов.
Было уже полпятого, и Уимзи подумал, что шансы застать мистера Гудрича дома возросли. Ему рассказали, как его найти: езжайте по Уилверкомб-роуд, а на первом перекрестке сверните, и там будет большой дом. Добрый джентльмен и его семья собрались за столом, уставленным хлебом, пирогами, медом и топлеными сливками.
Мистер Гудрич, дородный и крепкий сквайр старой закалки, был счастлив оказать любую помощь, какая в его силах. Мистер Мартин появился у его дома во вторник около семи часов вечера и попросил разрешения поставить палатку в конце Хинкс-лейн. Кстати, почему Хинкс-лейн? Ну, там когда-то стоял дом, принадлежавший старику по имени Хинкс. Тот еще был гусь, каждый год прочитывал Библию от корки до корки, и можно только надеяться, что это шло ему на пользу, ибо он как был бесстыжим прохвостом, так им до конца и остался. Но это было сто лет назад, дом с тех пор развалился. Никто туда уж теперь и не спускается, кроме туристов. Мистер Мартин не интересовался, где тут можно разбить лагерь, он прямо спросил разрешения поставить палатку на Хинкс-лейн, так и сказал — Хинкс-лейн. Мистер Гудрич раньше в глаза не видел мистера Мартина, а он, мистер Гудрич, всегда в курсе всего, что происходит в деревне. Он почти уверен, что мистер Мартин раньше никогда не бывал в Дарли. Ему, несомненно, кто-то рассказал о Хинкс-лейн — там часто стоят туристы с палатками. Это место не на дороге, они там посевы не потопчут, ворот, которые нужно не забывать закрыть, там тоже нет, разве что они специально перелезут через изгородь на пастбище фермера Ньюкомба. Но делать это им вовсе незачем, ведь там ничего интересного нет. Бегущий по пастбищу ручей выходит на пляж всего в пятидесяти ярдах от их палаток, вода в нем свежая, только в высокий прилив, конечно, солоноватая. Теперь мистер Гудрич припоминает, как мистер Ньюкомб жаловался, что ему живую изгородь проломили, но рассказывал об этом Гири, кузнец, а тот знатный трепач, и он, мистер Гудрич, и не подумал, что это связано с мистером Мартином. Мистер Ньюкомб и сам не то чтобы образцовый арендатор, что касается починки заборов. У него такие дыры бывали, что в них скотина сбегала. А помимо этого, он, мистер Гудрич, ничего худого о мистере Мартине сказать не может. Вел он себя тихо, к тому же Хинкс-лейн из деревни не видно и не слышно, так что туристы там никому не докучают. Некоторые привозят с собой граммофоны, а то гармошки или гавайские гитары, смотря кто что предпочитает, но мистер Гудрич не против того, чтобы люди развлекались, только бы не мешали никому. Он никогда не брал денег за стоянку на своей земле — от него не убудет, и чего же это он станет брать с городских бедняг плату за глоток свежего воздуха да пригоршню воды. Обычно он их просит прибрать за собой получше, и они, как правило, ведут себя прилично в этом отношении.
Уимзи поблагодарил мистера Гудрича и воспользовался его радушным приглашением к чаю. В шесть часов он распрощался, досыта накормленный сдобой и сливками. Времени оставалось как раз, чтобы осмотреть место, где стояла палатка, и тем самым завершить главу, посвященную мистеру Мартину. Проехав по узкой каменистой тропинке, он вскоре обнаружил следы его недавнего присутствия. Дорога вывела на плоский пустырь, за которым начиналась зона валунов и гальки, спускавшаяся к морю. Вода к тому времени поднялась примерно на четверть. Было заметно, что чем ближе к воде, тем галька мельче. На отливе предположительно открывалась узкая полоса песка.
