Сергей Сидорский - Осознание ненависти
Анастасия Багрова. Она должна была быть на кухне, для того, чтобы выйти оттуда, ей пришлось бы пересечь столовую или… выбраться в окно. Шердаков представил ее перелезающей через подоконник. Смешно? Нет, скорее страшно. Кто-то все-таки убил Дворского!
В дверь постучали.
Шердаков захлопнул блокнот.
— Войдите.
По тому, как Анастасия Багрова переступила порог, Шердаков понял, что об убийстве ей уже все известно. Шаги ее были неуверенными, а на лице явственно читался испуг. Она с благодарностью приняла предложение капитана сесть и положила руки себе на колени.
Шердаков достал сигарету и долго ее раскуривал.
— Где вы находились в момент убийства? — спросил он, когда кухарка и сама уже готова была заговорить.
— На кухне, — ответила она. — Готовила завтрак.
— И вы никуда оттуда не отлучались?
— Нет. У меня было много работы… Я понимаю, чем вызваны ваши вопросы, — неожиданно продолжила она. — Но об убийстве Григория Кирилловича я ничего не знаю. И еще… Я намерена попросить расчет и уехать отсюда. Мне не хочется больше здесь оставаться. Этот дом вызывает у меня страх.
Шердаков рассеянно кивнул.
— Да, вы правы. Но пока я вынужден запретить вам куда бы то ни было уезжать. Думаю, против вашего отъезда будет возражать и хозяйка. После того, что случилось, ей будет нелегко сразу подыскать вам замену.
— Да, но… Я надеюсь, Марта Анатольевна теперь продаст свой дом.
— Простите?..
— Мне так кажется. В нем ведь невозможно нормально жить.
— Что ж, может быть, вы и правы, — Шердаков посмотрел на тлеющий кончик сигары, но увидел перед собой превратившееся в напряженную маску лицо кухарки. Она изменилась. Что-то вывело ее из равновесия. Что? — Как вы думаете, почему в доме происходят убийства? — спросил он.
Кухарка вздрогнула.
— Мне ничего об этом не известно.
— Конечно, ведь вы всегда находитесь на кухне. Я понимаю. Можете идти.
Она встала и направилась к выходу Шердаков проводил ее взглядом и неожиданно подумал: «Интересно, что можно увидеть из окна ее комнаты?»
Глава II
Неразгаданная тайна
Шердаков поднялся на второй этаж и отыскал комнату Эммы Блиссовой. Открыла ему Каролина. Она улыбнулась и изящно кивнула головой, когда он с нею поздоровался. Глядя на нее, Шердаков помрачнел, но постарался скрыть это. Вероятно, девочка, единственная в доме, еще не знала об убийстве ее отца. Когда горничная прибежала в столовую, Эмма Блиссова, почувствовав неладное, отвлекла Каролину каким-то вопросом. Может быть, потому девочка и могла еще улыбаться. Конечно, скоро и ей все станет известно. Но про себя Шердаков пожелал Каролине как можно дольше оставаться в неведении.
Эмма Блиссова вышла навстречу капитану.
— Я догадывалась, что вы захотите со мной встретиться, — сказала она. — Но здесь ребенок. Не лучше ли нам побеседовать в библиотеке?
— Да, конечно, — согласился тот.
— Каролина, — Эмма Блиссова повернулась к девочке. — Я отлучусь совсем ненадолго. На столе лежит красивый журнал. Ты можешь его полистать. Но будь аккуратна. И обязательно дождись моего возвращения! Ты обещаешь?
Вместо ответа девочка снова кивнула головой.
В библиотеке было душно. Шердаков с позволения женщины открыл окно, но, чтобы избежать сквозняка, задернул шторы.
— Вы не находите, что жить в этом доме становится опасно? — спросил он у своей собеседницы. — Не хотели бы вы уехать отсюда?
— Да, но ведь вы будете возражать, не так ли? — ответила та.
— Поймите и меня. Я должен найти убийцу.
— Вам бы следовало приступить к его поискам немного раньше. Может быть, тогда Дворский остался бы жив.
— Вы жестоки и беспощадны! — заметил Шердаков.
Эмма Блиссова гордо выпрямилась в кресле. Взгляд ее был холоден.
— Мне кажется, капитан, в данных обстоятельствах просто неуместно говорить о моей жестокости — парировала она. — Если, конечно, допустить, что убийца и сейчас находится в доме!
— Допускать не надо. Я уверен: он все еще здесь!
— Вот как?
Разговор, шедший на повышенных тонах, вдруг прервался. Капитан и Эмма Блиссова как-то по-новому посмотрели друг на друга. На лицах обоих была растерянность.
— Могу я узнать, где вы находились незадолго до завтрака? — спросил Шердаков. — В период между восемью пятьюдесятью и девятью часами?
— Я была у себя в комнате, — спокойно ответила Блиссова.
— Как вы можете это подтвердить?
— Значит, вы и меня подозреваете?
Капитан оставил вопрос без ответа.
— К счастью, я была не одна. Все это время со мной находилась Женя Холмова.
— Зачем она к вам заходила?
— Простите, капитан, вы хотите знать, имею ли я алиби на момент убийства, или вас интересует что-то другое?
Шердаков покачал головой и потянулся за сигаретой. В этом невинном жесте было отчаянье обреченного на вечное непонимание мужчины. А не имеет ли он дело со старой девой? — вдруг подумал он. Во всяком случае, это многое бы объяснило. Но главное, он был безмерно рад, что так и не женился.
— Видите ли, — Шердаков не узнал собственного голоса, — я занимаюсь расследованием обстоятельств смерти Дворского. А потому будьте любезны отвечать на мои вопросы.
— Хорошо, — Эмма Блиссова невинно улыбнулась. — У Жени появились проблемы в отношениях с мужем, и она обратилась ко мне за советом.
— И?..
— К завтраку мы спустились вместе.
На улице послышалась милицейская сирена.
Шердаков встал. Он был почти счастлив, что их разговор наконец закончился.
— Простите, меня ждут дела.
— Я понимаю. Но весь этот шум… — Эмма Блиссова выразительно помолчала. — Я беспокоюсь за девочку.
— Да-да, конечно, я сделаю необходимые распоряжения. До свидания!
— Всегда к вашим услугам, капитан!
Шердаков, уже шагнувший к двери, остановился и сумел выдавить из себя некое подобие улыбки.
Милиционеры быстро заполнили весь дом. Впереди их ждала обычная работа, которой всегда хватает на месте преступления. Каждый из них точно знал и выполнял свои обязанности: фотограф делал снимки, эксперт занимался поисками отпечатков пальцев и других следов преступления. Врач осмотрел труп и подтвердил заключение Энского о времени наступления смерти.
Шердаков, убедившись в том, что все идет как надо, уединился в гостиной, чтобы еще раз основательно все обдумать. Вопросов перед ним стояло множество. Кто и почему убил Дворского? Есть ли здесь связь с убийством полковника Можаева? Каково происхождение этих ужасных ножей, которыми совершались преступления? Каким образом убийце удалось проникнуть в запертую комнату? Если он нашел ключ, который обронила Марта Дворская, то как потом подбросил его в столовую? Мог ли он незаметно войти туда? Хотя это мог быть кто-то из жильцов… Но главное: абсолютно неясен мотив обоих преступлений.
