Рекс Стаут - Завещание
– Могу. Эйприл по уши в долгах и ждала наследства. Она намеревается выйти замуж за Озрика Штауффера. Сейчас она делает вид, будто играет с ним. На самом деле у нее серьезные виды на него. Эйприл понимает, что ее красота не вечна и что он ей пригодится. Она уверена, что Штауффер станет партнером в «Дэниэл Каллен» вместо моего мужа. Она ненавидела Ноэла за то влияние, которое он имел на Энди. Ей хотелось, чтобы Энди женился на той глупой блондиночке Селии и стал актером. Она знала, что Ноэл почти ничего мне не отписал в завещании, и хотела, чтобы этот удар не миновал меня.
Она смолкла. Вульф спросил:
– Это все?
– Да.
– Но у вас концы с концами не сходятся, миссис Хоторн. Если Эйприл знала, что ваш муж почти ничего не оставляет вам по завещанию, то должна была также знать, что и ей ничего не достанется. Только персик.
– Вовсе нет. Ноэл их одурачил. Рассказал Эйприл, как собирается обойтись со мной, но о том, как подшутит над ними, ничего не сказал.
– У вас есть доказательства?
– Они мне не нужны. – Напряжение в ее голосе стало явственнее. – Я знаю, что за человек был мой муж.
– Обладаете ли вы каким-либо доказательством того, что Эйприл Хоторн застрелила брата?
– Нет, не обладаю. Но она сделала это.
– Я полагаю, вам известно, что она утверждает, будто спала в комнате на втором этаже, когда это случилось.
– Да, знаю, – с презрением ответствовала вуаль. – Только она не спала там в это время.
– Вы видели, как она покидает дом или углубляется в лес?
– Нет.
Вульф вздохнул:
– А я так надеялся, что видели. Как я понимаю, вы сами собирали в поле рудбекию.
– Я собирала маргаритки.
– Хорошо, маргаритки. Карты местности я не изучал и потому не могу судить, видны ли с того поля, где вы были, дом или край леса. Вы мне не подскажете?
– Дом почти не виден, его загораживают деревья. Кроме собственно леса у подножия холма там повсюду небольшие заросли. Они скрывали меня… то есть закрывали от меня дом и лес тоже. Я оговорилась, но этому есть причина. Я привыкла думать о том, что мне нужно скрываться от чужих глаз. – Длинный тонкий палец прикоснулся к краю вуали.
– Конечно. Я бы не назвал это оговоркой. С того места, где вы находились, были слышны все три выстрела?
– Не знаю, были они слышны или нет, но я ничего не слышала. Первый выстрел прозвучал, когда мы заканчивали пить чай на лугу. Мы поговорили о нем. Вскоре после этого я пошла за маргаритками. Больше никаких выстрелов я не слышала. Часто, оставаясь одна, я ухожу в себя. Мне кажется, вы это можете понять. Вероятно, выстрелы были слышны и на поле, только я не слышала их.
– Понятно. – Вульф смежил веки. Через секунду он открыл глаза и направил их на вуаль. – На вашем месте, – сказал он, – я бы поостерегся делать заявления о том, что вам что-то известно, когда никаких доказательств у вас нет. Если это окажется в газетах, выглядеть вы будете скверно.
– Скверно? – Жуткий смех сотряс тонкую ткань вуали. – Вы имеете в виду то, что я сказала про Эйприл?
– Да. Если она совершила преступление, то заплатит за это. А пока…
– Но она совершила! Я знаю точно! Улики у меня нет, зато она есть у кое-кого другого!
– Вот как. У кого же?
– Не знаю.
– Где она?
– Не знаю.
– Что это за улика?
– Бесполезно рассказывать вам о ней.
– Позвольте мне самому об этом судить, – отрезал Вульф. – Мистеру Скиннеру вы говорили о ней?
– Нет. Если бы я ему рассказала, тоже не было бы никакого толку. – Ее высокий голос взвился еще выше: – Они будут все отрицать! Как я докажу это? Но я слышала их и видела ту улику!
– Возможно, мне удастся доказать это, миссис Хоторн. По крайней мере, я бы хотел попытаться. Что это за улика?
– Василек. Энди нашел возле тела Ноэла василек! А у Эйприл за пояс был заткнут целый букет этих цветов, когда мы все пили чай на лужайке!
Глава одиннадцатая
Вульф закряхтел, поудобнее устраиваясь в кресле, но в остальном хранил молчание.
Дэйзи заговорила снова. Только что ее голос от волнения срывался на визг, но теперь стал глухим.
– Я не собиралась говорить вам этого, – изрекла она.
– Почему? – спросил Вульф.
– Потому что толку не будет. Я не могу этого доказать, а они будут все отрицать. Но если бы я оставила эту информацию при себе…
– То могли бы использовать ее при случае – таков был план?
– Да. А почему бы и нет? – Ее голос опять взвился в протесте. – Пусть бы они и знали, что доказательств у меня нет… А я, как дура, все вам выболтала.
– Сделанного не воротишь. – Вульф говорил мягко, почти сочувственно. – Но в любом случае сомневаюсь, что вы смогли бы результативно использовать эту информацию. Этих людей трудно запугать. Вы говорите, что во время чаепития на лугу во вторник у Эйприл за поясом был букет васильков?
– Да.
– Может, расскажете мне все-таки поподробнее? Вдруг мы найдем способ доказать вашу версию.
– Не найдем. Как это сделать? Цветы нарвал в саду Озрик Штауффер. Принес и вручил Эйприл. А она засунула их себе за пояс. На ней была зеленая блузка и желтые брюки. Мы обсуждали сочетание синих васильков с цветом ее одежды.
– Мистер Штауффер не оставил себе ни одного василька?
– О, я даже… – Она задумалась. – Нет, не оставил.
– И никому другому не вручил?
– Нет. Все цветы отдал Эйприл.
– Она покинула собравшихся на лугу раньше вас? Или еще оставалась там, когда вы ушли?
– Она оставалась там. Они все еще сидели за чаем, кроме Ноэла и Джона.
Строча ручкой, я не мог удержаться от удовлетворенной улыбки. Наконец-то Вульф начал работать, собирая воедино все фрагменты, которые находил, методично и терпеливо. Двадцать минут он потратил на то, чтобы воссоздать полную картину чаепития, и еще десять обсуждал с Дэйзи, как она собирала в поле рудбекии, которые называла маргаритками и которые я вообще никак не называл, поскольку понятия не имел, о чем речь.
В дом она вернулась с охапкой этих цветов по прошествии часа или даже более и начала расставлять их в вазы, когда в дверь влетела взволнованная Селия Флит в поисках Данна. Дэйзи незаметно пошла вслед за Селией и была достаточно близко, чтобы услышать, как та сообщает Данну о находке Энди в зарослях на краю леса.
– Я не подслушивала специально, – заявила миссис Хоторн. Не из желания оправдаться, а просто точно передавая факты. – Подслушивать я стала позднее, когда Энди рассказывал им о васильке. Я даже видела цветок.
Вульф уточнил:
– Во сколько это было?
– Уже ближе к ночи. Примерно в одиннадцать часов. Уже тогда… нет, не скажу, будто я уже догадывалась, что Ноэла убили. Но я знала о том, что происходило между ним и Джоном из-за того скандала с аргентинским займом. И в воздухе витало какое-то напряжение. Естественно, я испытывала любопытство и смутные подозрения.
