Эрл Гарднер - Дело о сбежавшем трупе
– Человек меняет свою тактику с разными людьми и при разных обстоятельствах. Полагаю, с вами трудно много говорить и ничего не сказать.
Вэндлинг заразительно рассмеялся:
– Ол-райт, Мейсон, идите на свидание со своей клиенткой. И если вам что-нибудь потребуется, звоните мне. Я буду в клубе «Ротариэн», мне бы очень хотелось, чтобы вы приехали туда. Я бы познакомил вас со своими друзьями. Если пожелаете сыграть в гольф, мы сможем…
– Большое спасибо, – прервал его адвокат, – боюсь, я буду очень занят.
– Ну, желаю удачи. Полагаю, она нужна нам обоим, – попрощался Вэндлинг.
Глава 9
Миссис Дейвенпорт ожидала Мейсона в небольшой комнатке, напоминающей офис, с удобными креслами и столом. Если не считать особого сладковатого запаха, смешанного с запахом карболки, столь характерного для мест такого рода, ничто не указывало на помещение тюрьмы.
Мирна Дейвенпорт быстро посмотрела на адвоката, затем сделала несколько шагов с протянутой рукой. Ее пальцы, казалось, вцепились ему в руку, как будто она хотела почерпнуть от него силы.
– Я страшно рада вашему приходу, – произнесла она своим монотонным голосом. – Меня предупредили, что вы здесь. Окружной прокурор очень симпатичный.
– Вы с ним разговаривали?
– Да.
– Что вы ему сказали?
– Все, что знаю о случившемся.
– Вы ничего не подписывали?
– Нет.
– С этого момента перестаньте разговаривать. Пусть говорят другие.
– А что мне отвечать, если меня будут спрашивать?
– Отсылайте ко мне. Объясните: на все вопросы отвечаю я.
– Но, мистер Мейсон, мне хотелось бы внести полную ясность…
– Конечно, конечно. Кому этого не хочется? Но когда вам удастся все прояснить в отношении вашего мужа, они намерены переправить вас в Лос-Анджелес и судить за убийство Гортензии Пакстон.
– Господи, как же так?
– Каждый округ рассчитывает, что не он, а другой сломит ваше сопротивление. Мало того, если вас осудят хоть за что-то в одном округе, то во втором наверняка вынесут смертный приговор. Поговорим откровенно. Выложите свои карты на стол, надо смотреть правде в лицо.
Мирна Дейвенпорт буквально упала в одно из кресел – очевидно, не держали ноги.
– Это очень больно? – спросила она.
– Что именно?
– Смерть от газа.
Мейсон вскинул на нее глаза:
– Уверяют, это безболезненно. Человек делает вдох и умирает через десятую долю секунды.
– Ну, вы немного меня успокоили. Кто-то говорил, люди кашляют, задыхаются, долго мучаются перед тем, как умереть.
– Кто вам это сказал? Полицейский?
– Один из здешних заключенных.
– Женщина?
– Да.
Мейсон решительно заявил:
– Держитесь от нее подальше. Ни с кем не разговаривайте. Не заводите ни с кем дружбу. Сидите тихо. Все эти «доброжелатели» могут действовать с определенной целью. Предоставьте мне вести ваше дело.
– Так вы и дальше согласны представлять меня, мистер Мейсон?
Адвокат подтвердил свое намерение.
– Я боялась, что вы можете… вы отступитесь.
– Нет, я не отступлюсь. Даже если вы виновны, то имеете право на справедливый суд. Имеете права, которые вам дарует закон. Моя обязанность – проследить за тем, чтобы вас ни в чем не ущемили.
– Благодарю вас.
– Вы виновны?
– Нет.
– Но вы отравили Гортензию Пакстон?
– Не я.
– А мужа?
– Только не я.
– Вам придется кое-что объяснить, – устало произнес Мейсон. Подтянув стул, он сел напротив нее.
– Знаю.
Мейсон придирчиво наблюдал за ней.
– Ваша приятельница, Сара Энзел, ополчилась против вас.
– Теперь она снова на моей стороне.
– Откуда вы знаете?
– Она звонила по телефону.
– Они разрешили вам с ней разговаривать?
– Да.
Мейсон опять сердито нахмурился:
– Они записали ваш разговор… Что она вам сказала? Что-нибудь существенное?
– Только о своих сомнениях во мне, о разговоре с полицией, которой она выложила известное ей и свои предположения, но потом хорошенько обо всем подумала, и ей стало стыдно за такое поведение.
– За свое предательство, вот как это называется, миссис Дейвенпорт. Ее никто не тянул за язык, а она сообщила полиции, что наблюдала за тем, как вы выкопали яму и зарыли в нее какие-то яды.
Мирна подняла голову и посмотрела в глаза Мейсону. На какое-то мгновение на ее лице появилось паническое выражение.
– Неужели она рассказала об этом полиции?
Мейсон от возмущения только рукой махнул.
– Зачем? – почти простонала Мирна, сложив на коленях руки, потом опустила голову и сказала со вздохом: – Конечно, у нее были все основания сомневаться во мне.
– Вы укладывали чемодан мужу, когда он уезжал в поездки?
– Да.
– Он возил с собой конфеты?
– Да, всегда.
– Их покупали вы?
– Да.
– Конфеты в его портфеле были отравлены.
– Знаю. Мне об этом сказали.
– Вы их не отравили?
– Нет.
– Кто тогда?
– Не знаю.
– Вы жили в доме в Парадайзе?
– Да.
– А после того как заболел ваш дядя, Уильям Делано, перебрались к нему?
– Да.
– А что делал ваш муж?
– Большую часть времени он проводил в Парадайзе, но иногда приезжал нас навестить.
– Вашему мужу не нравилась идея вашего переезда в Лос-Анджелес?
– Нет.
– Почему?
– Он сказал, я слишком много вожусь с лекарствами, превратилась в форменную сиделку, тем более, когда дядя Уильям умрет, я не получу ни цента из его состояния.
– Что заставляло его так говорить?
– Он считал, что по завещанию все получит Гортензия. Даже после того, как она умерла, Эд не хотел, чтобы я оставалась там.
– Что так?
– Ему не нравилась тетя Сара. По какой-то причине Эд думал, что ей удастся получить львиную долю денег дяди Уильяма.
– Если вас осудят за убийство Гортензии Пакстон, она еще сможет на это рассчитывать, – сообразил Мейсон. – Тут возникает весьма любопытный юридический вопрос.
– Я не убивала Гортензию. Я ее очень любила.
– Ваш муж так и не перебрался в дом в Лос-Анджелесе, верно?
– Перебрался, но только после того, как умер дядя Уильям. Но все равно он проводил много времени в Парадайзе, тот дом он превратил в свой офис. Он говорил, ему легче управлять своими горнорудными делами оттуда.
– Вы укладывали ему чемодан и портфель. Вспомните, как вы это сделали, когда он уезжал в последний раз в Парадайз.
– Я прекрасно помню.
– Что именно вы запаковали?
– Кое-что из одежды, так как большая часть его гардероба находится в Парадайзе. Я уложила несколько рубашек, носки, пижаму.
– Вы помните пижаму?
– Да.
– Как она выглядела?
– Белая с красными небольшими фигурками.
– Что за фигурки?
