Калеб Карр - Итальянский секретарь
Девушка была уже не в силах плакать, и я подумал, что лучше бы она плакала, потому что от этой новой бесслезной скорби не было средств ни у меня, ни у Холмса. Разве что истасканные слова утешения - про то, что другие женщины тоже бывали в таком положении, и выжили, и научились растить ребенка, с помощью или без помощи бесчестного отца этого ребенка… Но что проку от этих слов бедной юной девушке, которой кажется, будто жизнь ее закончилась, не начавшись?
Как ни странно, единственную фразу, которая вроде бы смягчила девушку, нашел Холмс:
– Мы не будем уверять, мисс Маккензи, что вас ждет легкая жизнь в ближайшие месяцы - это значило бы оскорбить вас. Но вы пока еще не прокляты, нет. - Холмс подошел к кровати и наклонился, чтобы заглянуть девушке в глаза. - И если вы сумеете найти в себе силы, чтобы помочь нам с доктором, я обещаю - вы никогда не будете прокляты. Вы правильно догадались, что этот ваш Вилл-Верняк и не собирался за вами вернуться, увезти вас и начать, что называется, честную жизнь - как вы, наверное, уже поняли, он рассчитывал, что вас обнаружат здесь, в башне, ваши тетя и дядя, и с позором вернут домой. - По изможденному лицу бедной девочки катились безмолвные слезы, и она храбро кивнула, подтверждая предположения Холмса. - Хорошо - значит, вы знаете, что он за человек, и не будете спорить, утверждая, что он лучше, чем мы думаем. Этим вы уже выгодно отличаетесь от других представительниц вашего пола.
Выражение лица мисс Маккензи сразу изменилось; слова Холмса пробудили удивление и надежду:
– Правда, мистер Холмс?
– Да. Но сейчас вам придется услышать еще кое-что страшное - вам будет тяжелее это перенести. Мужайтесь. - Девушка, все еще воодушевленная похвалой Холмса, кивнула. - Человек, который нанес вам такой вред, повредил другим людям еще сильнее - и, без сомнения, попытается так же злодейски обойтись и с вами, если узнает, что вы до сих пор здесь.
– Холмс! - перебил я. Видя потрясение и страх на лице девушки, я отвел своего друга в сторону. - Как вы можете говорить девушке такое, когда она в таком уязвимом состоянии?
– Вы ошибаетесь, Ватсон, - твердо ответил он. - Эта девушка не просто служанка в Холируд-Хаусе, какой ее счел этот Вилл Сэдлер. Она - дочь шотландской земли, и в душе у нее больше от Баннокбурна, чем от Каллодена [21]! - Он вернулся к мисс Маккензи, поднял ее за плечи и посадил на кровати. - Она прожила несколько дней одна, в этом истлевшем, полном призраков крыле дворца, и она еще на многое способна! Верно, мисс Маккензи?
Девушка покраснела при этих словах Холмса, и только собралась открыть рот, чтобы выразить согласие…
Как тут сверху донеслись звуки: обутый в сапоги человек медленно, нерешительно шел по деревянному полу. Неторопливо (под воздействием обстановки я бы сказал - меланхолически) сделав несколько шагов, он остановился; еще несколько шагов - и опять остановка; интервалы были неравномерные, и нельзя было сказать, что передвижения составляют какую-то осмысленную картину. Вдобавок, как будто мало было этих шагов, к ним скоро присоединился голос: человеческий, точнее - мужской; он медленно, медленно и мрачно выводил мелодию - чем-то знакомую и в то же время бесконечно чуждую.
Мисс Маккензи мгновенно прикрыла рот рукой, и ее новообретенный румянец почти так же быстро уступил место бледности.
– Это он! - отчаянно прошептала девушка.
– Он? - спросил Холмс, разглядывая панели потолка. - Сэдлер?
– Нет! - прорыдала Элисон. - Он! - Она взглянула на нас, каждой чертой своего лица выражая ужас. - Тот бедняга, которого убили тут, много лет назад! Он до сих пор тут бродит, неужто не ясно? - Она опять посмотрела на потолок. - Итальянский джентльмен, это его дух, и он пришел отомстить…
Глава IX
Я быстро сунул руку в карман, где хранился «наладонный защитник» Шинвелла Джонсона и дюжина патронов, бережно завернутых в носовой платок. Движение было чисто инстинктивным - в конце концов, пистолет не поможет против привидений, - но все же успокоило меня.
– Итальянский джентльмен? - прошептал я. - Холмс, неужели она действительно хочет сказать, что…
– Именно, - ответил Холмс, вслушиваясь в шаги и голос наверху. - Давид Риццио.
– Да! - выдохнула мисс Маккензи. - Значит, он его по правде вызвал!
– Так Сэдлер рассказал вам эту легенду? - спросил Холмс.
– И показал! - ответила девушка. - Это не легенда, мистер Холмс! Я сама видела лужу крови, которая никогда не высыхает!
Я повернулся к Холмсу:
– Боже милостивый, это еще что за…
– Да, Хэкетт мне и об этом тоже рассказал, Ватсон. И показал вот это. - Холмс достал из кармана грубо напечатанную брошюру, на обложке которой было написано:
ТАЙНЫ ВСЕХ ТЕМНЫХ И МРАЧНЫХ ЗАКОУЛКОВ ЭДИНБУРГА - РАСКРЫТЫ!
На нескольких страницах описывались разные места, где лица, готовые расстаться с неназванной (но, по всей вероятности, немалой) суммой денег, а также отважиться на ночную прогулку, могли получить «ВЕСТИ ИЗ ПОТУСТОРОННЕГО МИРА!» Судя по всему, гвоздем программы был визит в королевский дворец Холируд-Хаус, где желающие могли обозреть место «самого ужасного убийства за всю историю Шотландии, столь ужасного, что убитый каждую ночь посещает место, где он испустил дух, и возобновляет лужу пролитой им крови, ища ничего не подозревающего шотландца (или шотландку!), на ком он мог бы выместить свою ярость; ведь эта нация так жестоко обошлась с ним и не отомстила за его смерть!»
Я несколько минут изучал этот документ - совершенно бессмысленный, но весьма, надо сказать, эффектный.
– Но… где можно получить такую брошюрку? Кто проводит эти экскурсии? Конечно, это должен быть человек, работающий в замке. Но если Ее Величество узнает…
– Если Ее Величество узнает, то, скорее всего, уволит всех слуг во дворце и наберет новых, - ответил Холмс. - Ведь она не сможет больше доверять ни одному. Разве они могли не знать, что происходило, что происходит - не однажды или дважды, но почти каждую ночь?
– Да, - сказала мисс Маккензи. - Верно, сэр, и как раз потому ни одна живая душа не осмеливалась заикнуться, хотя вы правильно сказали - кто здесь работает л, все знали про это знают.
– И все знают, кто устраивает эти незаконные визиты? - спросил я.
Девушка быстро покачала головой:
– Каждого из нас предупреждают, чтоб не любопытствовал. И все слушаются, потому как никто не хочет лишиться места. - Она боязливо глянула на нас. - И никто не хочет, чтоб призрак за ним явился! Я слушалась этого правила, пока… если бы я только знала! Но он все превратил в игру, сэр, опять обманул меня. Он сказал, что покажет мне, и что если я буду с ним, со мной ничего не случится! Но теперь я вижу…
