Тайна постоялого двора «Нью-Инн» - Фримен Р. Остин

Торндайк удивленно посмотрел на меня.

– Не знаю, Джервис, что вы ожидали? Что случайные незнакомцы представят вам готовые доказательства, полностью разложенными по полочкам, со всеми выводами и следствиями? Мне показалось, что беседа с этим молодым человеком была весьма познавательна.

– Разве он сказал что-то полезное? – спросил я.

– Ну что вы, Джервис, – запротестовал Торндайк, – как вы можете так говорить? Тем не менее, я упомяну несколько моментов. Мы узнали, что шесть или семь месяцев назад мистер Вайс спустился с небес на Кеннингтон-Лейн, затем поднялся опять на облака. Это полезная информация. Затем мы узнали, что миссис Шаллибаум осталась в Англии. Это было бы незначительным моментом, если бы не тот интересный факт, который из него следует.

– Какой?

– Я должен оставить вас анализировать факты на досуге, но вы наверняка заметили очевидную причину, по которой миссис Шаллибаум осталась здесь. Она занята тем, что заделывает зияющую дыру в их броне. Кто-то из них имел неосторожность дать адрес какому-то корреспонденту, вероятно, иностранному. Теперь, они явно не хотят оставлять следов и не могут сообщить свой новый адрес на почте, чтобы пересылать свои письма. С другой стороны, оставленное в ящике письмо может установить такую связь, которая при желании позволит обнаружить преступников. Более того, письмо может быть такого рода, что они не хотели бы, чтобы оно попало в чужие руки. Они бы не дали этот адрес, разве что возникли особые обстоятельства.

– Да, конечно, если они сняли этот дом только для того, чтобы совершить в нём преступление.

– Именно. И еще один момент, на который вы, возможно, обратили внимание, слушая рассказ молодого клерка.

– Какой?

– Женщина может контролировать свое косоглазие и это, безусловно, ценная способность, учитывая что она хочет остаться неузнанной.

– Да, я это заметил. Парень был убежден, что с глазами у экономки все в порядке.

– Наличие расходящегося косоглазия, думаю, очень запоминающаяся особенность. Но вот мы и пришли.

Торндайк вставил ключ в калитку больших ворот, а после того как мы оказались на крытой дороге, мой друг запер их.

– Почему вы нас заперли ключом? – спросил я, увидев, что на калитке есть задвижка.

– Потому что, – ответил он, – если мы услышим, что здесь кто-то ещё, мы будем знать, кто это. Ключ есть только у одного человека, кроме нас.

Его ответ несколько удивил меня. Я остановился и посмотрел на него.

– Это разумно. Я об этом не подумал. Экономка может прийти в дом, пока мы здесь или она может быть в доме в данный момент.

– Надеюсь, что нет. Мы не хотим, чтобы мистер Вайс был настороже, ведь, как я понимаю, он довольно бдительный джентльмен. Если эта женщина придет, нам лучше держаться подальше от ее глаз. Думаю, сначала мы просто осмотрим дом. Если экономка появится, пока мы здесь, она может задержаться, чтобы показать нам дом и присмотреть за нами. Так что конюшни мы оставим напоследок.

Мы прошли по коридору к боковой двери, в которую меня впускала миссис Шаллибаум во время моих предыдущих визитов. Торндайк вставил ключ в замочную скважину и, как только мы оказались внутри, закрыл дверь и быстро прошел в холл, куда я последовал за ним. Он направился прямо к входной двери, где, поддев защелку замка, стал внимательно изучать почтовый ящик. Это был массивный деревянный ящик с прочным замком и проволочной решеткой, через которую можно было видеть содержимое.

– Нам повезло, Джервис, – заметил Торндайк, – мы оказались тут в нужное время. В ящике лежит письмо.

– Ну, – сказал я, – мы не можем его достать, а если бы и могли, это вряд ли было бы оправдано.

– Не знаю, – ответил он, – готов ли я согласиться с любым из этих предложений. Но я бы не стал читать чужое письмо, даже если этот человек окажется убийцей. Возможно, мы сможем получить нужную нам информацию с внешней стороны конверта.

Торндайк достал из кармана маленькую электрическую лампу с выпуклой линзой и, нажав на кнопку, направил луч света через решетку. Письмо лежало на дне ящика лицевой стороной вверх так, что адрес было легко прочитать.

– «Герру доктору Г. Вайсу», – прочитал Торндайк вслух, – немецкая марка, почтовый штемпель, по-видимому, Дармштадт. Вы заметили, что «герру доктору» напечатано, а остальное написано от руки. Что вы думаете об этом?

– Я не знаю. Как вы думаете, он действительно медик?

– Возможно, нам лучше закончить наше расследование, пока нас не прервали, а уже потом обсудить все факты. Имя отправителя может быть на конверте с обратной стороны. Если нет, нам придется взломать замок и достать письмо. У вас есть при себе зонд?

– Да! Я всегда по привычке ношу с собой карманный футляр с инструментами.

Достав из кармана маленькую коробочку, я извлек разобранный зонд из толстой серебряной проволоки, соединил его части и передал готовый инструмент Торндайку. Он пропустил тонкий стержень через решетку и ловко перевернул письмо.

– Ха! – воскликнул он с глубоким удовлетворением, когда свет упал на оборотную сторону конверта. – Мы избавлены от необходимости кражи или, скорее, несанкционированного взлома. Имя отправителя: «Иоганн Шницлер, Дармштадт». Это все, что нам, собственно, нужно. Остальное сделает при необходимости немецкая полиция.

Он вернул мне зонд, положил в карман фонарик, отпустил защелку замка на двери и двинулся по темному, пахнущему затхлостью коридору.

– Вам случайно не известно имя Иоганна Шницлера? – спросил он.

Я ответил, что не помню, чтобы когда-либо слышал это имя раньше.

– Я тоже, – сказал он, – но, думаю, мы можем предположить сферу его занятий. Как вы видели, на конверте было напечатано: «герру доктору», остальная же часть адреса была написана от руки. Из этого можно сделать вывод, что отправитель – человек, который обычно адресует письма медикам, а поскольку стиль конверта и напечатанной надписи – коммерческий, мы можем предположить, что он занимается какой-то торговлей. Итак, что же это за торговля?

– Он может быть изготовителем инструментов или лекарств. Более вероятно последнее, так как в Германии развита фармацевтическая и химическая промышленность, а мистер Вайс, похоже, предпочитал инструментам лекарства.

– Да, я думаю, вы правы. Но мы поищем информацию о нем, когда вернемся домой. А сейчас нам лучше взглянуть на спальню, если вы помните, где была эта комната.

– Она была на втором этаже, – сказал я, – и дверь, через которую я входил, находилась у самого начала лестничной площадки.

Мы поднялись на два пролета, и я остановился.

– Это та самая дверь, – сказал я и уже собирался повернуть ручку, как Торндайк схватил меня за руку.

– Минутку, Джервис, – сказал он, – что вы думаете об этом?

Он указал на место в нижней части двери, где присмотревшись можно было различить четыре просверленных отверстия. Они были аккуратно заполнены шпаклевкой и заткнуты деревянными сучками, так что почти сливались с цветом лакированного дерева, и их почти не было видно.

– Очевидно, – предположил я, – здесь была задвижка, хотя это место кажется странным для ее крепления.

– Вовсе нет. Если вы посмотрите вверх, то увидите, что в верхней части двери раньше была еще одна задвижка, а поскольку обычный замок находится посередине, то вход и выход запирался очень надёжно. Но, есть еще кое-что, что сразу бросается в глаза. Во-первых, вы заметили, что засовы были установлены совсем недавно, так как под ними старая краска. Затем их сняли, потому что тот, кто их ставил, посчитал, что их наличие будет слишком заметным, а отверстия просто замаскировал, чтобы они не бросались в глаза. Кроме того, они находятся на внешней стороне двери спальни, а это странно. Что касается размеров задвижек, то они были длинные и толстые.

– Да, – заметил я, – судя по расположению отверстий, очевидно что засовы были длинными, но как вы определили толщину?

– По размеру ответных отверстий в косяке двери, – сказал Торндайк, – эти отверстия были очень тщательно заполнены шпаклевкой. Вы можете видеть их диаметр – засов явно не похож на те, которые устанавливают на обычной комнатной двери. Позвольте мне показать вам.