Джон Карр - Дело о непрерывных самоубийствах
Алан надеялся, что всё уже предано забвению, но казалось, что нет.
— Что же я сказал?
— Ничего. Мы снова опоздаем к чаю, и тетя Элспет пять будет сердиться, как вчера.
— Тетя Элспет, — сухо заметил Алан, — сегодня не выйдет к чаю, и вам это отлично известно: у нее истерика, и она заперлась в своей комнате.
Кетрин вздохнула.
— Знаете, я и сама не знаю — люблю я эту женщину или готова убить ее? Доктор Фелл спросил Элспет, что случилось с дневником, а она пришла в ярость и начала кричать, что это ее дом, что она не потерпит, чтобы ей угрожали, и что собачий ящик на самом деле был под кроватью… По-моему, она просто хотела поставить на своем. Элспет, кажется, вообразила себя будущей главой семьи. Она ведь вышла из себя и тогда, когда Колин настоял, чтобы этот несчастный Сван остался в доме.
— Не увиливайте от ответа, мисс Кетрин. Что это я сказал вам вчера?
«Она нарочно строит из себя ведьмочку», — подумал Алан, но не мог сдержать своего любопытства. Они уже вышли на дорогу в каких-нибудь десяти шагах от Шайра. Кетрин ехидно посмотрела на Алана.
— Я не помню, — с невинным видом сказала она, — право же, не могу припомнить! Но я могу сказать, что бы ответила, если, конечно, стала бы отвечать.
— Ну?
— О, что-нибудь вроде: «Так почему бы вам этого не сделать?»
Кетрин резко повернулась и убежала.
Алан догнал ее только в зале, на продолжение беседы времени уже не было: из столовой доносился звук голосов, напоминавший, что они опаздывают. В приоткрытую дверь они увидели Колина.
Яркая лампа горела над уютным столом, за которым после плотного обеда отдыхали Колин, доктор Фелл и Чарльз Сван. Тарелки были отодвинуты, и посреди стола возвышалась бутылка с чудесной коричневой жидкостью. Перед Феллом и Сваном стояли пустые стаканы, а на их лицах было такое выражение, будто они только что испытали огромное наслаждение. Колин подмигнул вошедшим.
— Заходите! — воскликнул он. — Садитесь, ешьте, пока все еще не остыло. А я только что дал нашим друзьям попробовать «Рок Кемпбеллов».
Торжественное выражение лица Свана исказилось от мелкой икоты. Одет он был довольно оригинально: в широкую с куцыми рукавами рубашку Колина и шотландскую юбку в цветах Кемпбеллов — широкие зеленые и синие клетки с тонкими желтыми и белыми полосками, ничего более подходящего в доме не нашлось.
— Черт возьми! — пробормотал Сван, мечтательно глядя на пустой стакан.
— Замечание, — сказал доктор Фелл, потирая покрасневший лоб, — не лишенное оснований.
— Выпьем?
— Ну… — сказал Сван.
— Еще по одной? А ты, Алан? Ты, Кетти?
— Нет, — решительно сказал Алан. — Я бы хотел сначала поесть. После закуски можно и выпить, только совсем немного и не сейчас.
Колин потер руки.
— Ну конечно, ты не прочь! Каждый хочет повторить эту штуку. А как тебе нравится костюм нашего друга? Мило, правда? Я его отыскал в шкафу в нашей самой лучшей спальне. Древний наряд клана Мак-Пуфферов.
Сван нахмурился.
— Вы шутите?
— Честное слово, — поклялся Колин, поднимая руку к небу, — я так же верю в то, что это наряд Мак-Пуфферов, как и в свое вечное спасение!
Это вновь вернуло Свану отличное настроение.
— Чудно, — сказал он, поглядывая на юбку. — В старину люди так и разгуливали без штанов. Черт возьми! Подумать только, что я, Чарли Сван из Торонто, сижу в настоящем шотландском тартане, в настоящем шотландском замке и пью «горную росу», как истинный шотландец. Надо будет написать об этом отцу. Очень обязан вам за разрешение остаться здесь на ночь.
— Вот еще! Ведь ваш костюм не высохнет до утра. Еще одну?
— Спасибо. Не возражаю.
— А вы, Фелл?
— Гм, — сказал доктор Фелл, — от такого предложения, или в данном случае, скорее, вызова, я редко уклоняюсь. Спасибо. Но…
— Но что?
— Мне пришло в голову, — продолжал Фелл, с видимым трудом закидывая ногу на ногу, — не лучше ли вместо nunc bibendum est[3] последовать благоразумному sat prata biberum[4]. Проще говоря, не думаете ли вы устроить новый кутеж? И не отказались ли от мысли спать сегодня в башне?
Колин удивленно посмотрел на него. Предчувствие беды ветерком пронеслось по старинному залу.
— А почему бы мне от нее отказываться?
— Просто потому, что я не понимаю, зачем вам это нужно, — искренне ответил Фелл, — и очень хотел бы, чтобы вы все-таки не спали там.
— Ерунда! Я полдня чинил в башне замок и засов, да и барахло свое уже перенес. Уж не думаете ли вы, что я покончу с собой?
— Ну а если? — ответил вопросом на вопрос Фелл.
Гнетущее предчувствие беды стало сильнее, теперь оно передалось и Свану. У Колина готово было вырваться громкое возражение, но доктор Фелл остановил его.
— Одну минутку. Предположим лишь это или, чтобы быть точнее, представим, что завтра утром вас найдут при точно таких же обстоятельствах, как и Энгуса, мертвым у подножия башни. Э-э… вы не возражаете, мисс Кемпбелл, если я закурю, пока вы обедаете?
— Ну что вы, пожалуйста, — ответила Кетрин.
Доктор Фелл вытащил огромную, с изогнутым черенком трубку, набил ее табаком из пухлого кисета и закурил. Затем откинулся на спинку стула и приготовился к спору.
— Вы верите, — спросил он у Колина, — что ваш брат стал жертвой убийства, не так ли?
— Разумеется! И надеюсь, что так оно и было! Ведь если это убийство и я сумею его доказать, мне достанутся по наследству семнадцать с половиной тысяч.
— Так. Но если Энгус был убит, та же сила, которая уничтожила его, может погубить и вас. Вы об этом подумали?
— Хотел бы я увидеть ту силу, которая сумеет меня убить! Раны Христовы, хотел бы! — выкрикнул Колин.
Однако замечание Фелла произвело должный эффект — голос Колина звучал уже не так уверенно.
— Если с вами что-нибудь случится, — продолжал Фелл, — что произойдет с вашей долей наследства? Перейдет к мисс Элспет Кемпбелл?
— Отнюдь. Она останется в семье, ее получит Роберт или его наследники, если Роберта уже нет в живых.
— Роберт?
— Третий брат. Он впутался в какую-то историю и эмигрировал много лет назад. Мы не знаем, где он, хотя Энгус не раз пытался разыскать Роберта. Известно только, что он был женат и имел детей. Из нас троих он единственный женился. Сейчас ему шестьдесят четыре — он на год моложе меня.
Доктор Фелл, глядя на лампу, задумчиво сосал трубку.
— Если мы считаем, что это было убийство, надо искать его причины, хотя найти мотивы, по крайней мере материальные, здесь очень нелегко. Предположим, что Энгус убит из-за страховки. Вами. (Ладно, ладно, не бросайтесь на меня!) Или Элспет. Может быть, Робертом или его наследниками. Ну, так при данных обстоятельствах ни один преступник, если только он в здравом уме, не станет маскировать убийство под самоубийство, убийство, ведь этим он сам себя лишает денег. Вернемся к личным мотивам. Алек Форбс. Полагаю, он способен был убить Энгуса, верно?
