Эрл Гарднер - По тонкому льду
Она подняла голову и внимательно посмотрела на меня. У нее были зеленые глаза, зрачки которых казались непропорционально маленькими.
– Вы понимаете? – спросила она.
– Я вас внимательно слушаю, – ответил я.
– Вы провоцируете меня. – Женщина рассмеялась глухим металлическим смехом. – Мне попадаются трудные клиенты, вроде вас, и они неизменно раздражаются.
– Почему?
– Потому что я говорю им такие вещи, которых, по их мнению, не могу знать.
– А разве не в этом заключается все гадание? – поинтересовался я.
– Ну, я в основном узнаю характер человека, а характер, как известно, создает все остальное.
– Вы говорите очень интересные вещи. – Я смотрел на нее так, словно увидел впервые. – Вы писательница?
– Нет, – рассмеялась она.
– Тогда кто же?
На мгновение она замялась, потом ответила:
– Нет, этого я вам не скажу. Как вас зовут?
– Лэм, – представился я, – Дональд Лэм.
– Можете называть меня Минни – это сокращенное от Минервы.
– А фамилия?
Она поднесла указательный палец к губам, игриво взглянула на меня и спросила:
– Разве имени не достаточно?
– Что ж, – улыбнулся я. – Вы женщина, а женщины всегда решают, где именно следует остановить мужчину.
– Держу пари, что они не очень часто вас останавливали, Дональд.
– Это только предположение или вы уже читаете в моей душе?
– Как вам сказать. Скорее это – общее наблюдение. Но вернемся к вашей руке. – Она распрямила мои пальцы, раскрыла ладонь и легонько хлопнула меня по ней. – У вас удивительная ладонь, Дональд. В вас есть что-то от гения. У вас своеобразные занятия. Я имею в виду, что в них много таинственного. Скажите, вы не связаны с секретной службой или с ФБР?
– Если бы я состоял на секретной службе, как вы думаете, я бы вам в этом признался?
– Я не знаю. Вы храните какие-то тайны?
– Не знаю. А как вы думаете?
– Вы очень, очень скрытны, – рассмеялась она. – И тем не менее у вас неприятности. Кто-то пытается доставить их вам. Кто-то, обладающий большой властью. Вам следует быть осторожным.
Я выдернул руку и сжал пальцы в кулак.
Женщина подняла на меня глаза и улыбнулась:
– Я предупреждала, что могу рассердить вас, Дональд. Я угадала, правда?
– Да, – резко сказал я.
– Вы не хотите мне рассказать?
– Нет.
– Люди часто открывают мне свои печали, – вкрадчиво продолжала она, – и я в состоянии им помочь.
– Как?
– Что-то вроде экстрасенсорного восприятия.
Я помедлил, а потом сказал:
– Нет, я не могу рассказать вам. Это было бы разглашением конфиденциальной информации.
– Профессиональная тайна?
– Отчасти.
– Дональд, вы юрист?
– Нет.
Она задумчиво посмотрела на меня:
– В последнее время вы много путешествуете. В Лос-Анджелесе осталось что-то, что беспокоит вас.
Я ничего ей не ответил.
– Это связано с мужчиной и женщиной, некие тайные взаимоотношения. Вам известно нечто, вот и все, что я могу сказать.
– Почему?
– Потому что, когда я затронула эту тему, вы воздвигли барьер между моим разумом и вашим. Наверное, Дональд, я слишком старалась помочь вам. Я заинтересовалась вами, когда увидела ваши руки, но если вам не нужна помощь, что ж… Все же повторюсь: вам грозит большая опасность. Люди, которым вы полностью доверяете, используют вас, Дональд. Они используют вас умышленно и эгоистично, и когда используют полностью, то отшвырнут в сторону. Пожалуйста, Дональд, пожалуйста, не доверяйте каждому встречному, как вы это привыкли делать. Вы попадете в беду, если позабудете о главном.
– Спасибо, – сказал я.
– Дональд, вы по-прежнему делаете это.
– Делаю что?
– Держите барьер между нами. Я больше не чувствую, как течет ваша мысль.
– Вы обладаете хорошо развитыми способностями экстрасенсорного восприятия, не так ли?
– Думаю, что да, Дональд. Больше я не буду вам надоедать. Вижу, вы устали, а в той ситуации, в которой вы сейчас находитесь, вас нельзя утомлять. Все ваши рефлексы должны работать четко, чтобы вы могли молниеносно принимать решения. Я только прошу сделать мне маленькое одолжение – пожалуйста, побольше думайте о себе. Подумайте о том, что произойдет или может произойти до того, как решите положиться на кого-либо. Сейчас вы сунули голову в пасть льва, и заверяю вас, что лев сомкнет челюсти, как только станет ясно, что ему от вас больше ничего не нужно. Куда вы направляетесь, Дональд? В Лос-Анджелес?
– Нет. Я сойду в Лас-Вегасе.
– Вот как? – спросила она. – Я тоже.
– Вы живете там?
Вместо ответа она резко протянула мне свою ладонь:
– Взгляните.
– Зачем?
– Посмотрев на вашу ладонь, я рассказала вам все. Если вы хотите что-то узнать обо мне, вот вам моя рука. – Она рассмеялась.
Мимо нас прошла стюардесса, и Минни, улыбнувшись, спросила:
– Не могли бы вы принести мне журнал?
– Какой журнал, мадам?
– Покажите, пожалуйста, все, что у вас есть.
Стюардесса вернулась с кипой журналов, и, отобрав «Лук» и «Лайф», моя попутчица погрузилась в изучение статей и фотографий.
Мне осталось только уставиться в иллюминатор. Примерно через полчаса она вдруг закрыла журнал и повернулась ко мне:
– Я действую вам на нервы, не правда ли, Дональд?
– Да, – коротко ответил я.
– А вы продолжаете отгораживаться от меня психическим барьером?
– Приходится.
– Будьте особенно осторожны с теми, кто платит вам деньги за какие-то услуги. Этот «кто-то» готов вас надуть. Ждите появления на своем пути адвоката. Я не могу сейчас четко представить всю картину, но люди, которых вы считаете своими друзьями, готовятся к тому, чтоб предать вас. Вы должны быть очень, очень осторожны, Дональд, поскольку они поставили вас в такое положение, когда, что бы вы ни делали, все будет им на руку.
Я едва заметно кивнул.
Женщина резким движением закрыла журналы и сказала:
– Не буду вас больше беспокоить, Дональд. Пожалуй, лучше посплю немного.
Она откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.
Вскоре стюардесса сообщила, что мы подлетаем к Лас-Вегасу и что пассажирам следует пристегнуть ремни. Через минуту зажглась табличка «Не курить».
Минни открыла глаза, застегнула ремень и, улыбнувшись мне, закрыла их снова.
Посадка была мягкой. Как только самолет остановился, Минни встала со своего места. На правах женщины она устремилась к выходу, и не успел я опомниться, как она уже покинула самолет.
Я попытался отыскать ее глазами, но куда там…
Ее не оказалось и у стойки получения багажа.
Эта женщина просто растаяла в воздухе.
Все, что от нее осталось, – это предупреждение, которое все еще звучало у меня в ушах.
Я отправился на телеграф и отбил Колтону Эссексу телеграмму в офис, расположенный в Лос-Анджелесе:
