Жорж Сименон - Мегрэ и убийца
Телевизионный сериал, да и только!
Вырезку из газеты Мегрэ послал в дактилоскопическую лабораторию, чтобы выяснить, нет ли на ней отпечатков пальцев. Ответ не заставил себя ждать.
— Два хороших отпечатка: большой и указательный пальцы. В картотеке их нет.
Это означало, что убийца Антуана Батийля никогда не был арестован и тем более осужден. Мегрэ не удивился и снова взялся за газеты, когда в кабинет ворвался возбужденный Лапуэнт.
— Удача, шеф! Или нет, скорее, везение! Вы были правы. Иду я по улице и вдруг вспомнил, что у меня кончились сигареты. Сворачиваю на улицу Сен-Луи-ан-л'Иль, захожу в кафе на углу и кого там вижу?
— Девушку, снимок которой я тебе дал.
— Точно! Она официантка. Черное платье, белый передник. За одним из столов играют в белот: мясник, бакалейщик, хозяин и еще один — он сидел ко мне спиной. Покупаю сигареты, сажусь за столик. Она спрашивает, что я буду пить, я заказываю кофе, и она идет к стойке. «Когда вы кончаете работу?», — интересуюсь я. Она удивляется: «По-разному. Сегодня в семь, потому что открывала я». Дает сдачу и уходит, не обращая на меня внимания. Я не стал говорить с ней при хозяине. Подумал, вы сами…
— Правильно.
— Она едва держится, чуть не плачет. Ходит, как в тумане, нос красный…
Жанвье вернулся на Набережную только в шесть.
— Там читают социологию; похоже, он не пропустил ни одной лекции. Я подождал во дворе. Смотрел на сидящих на скамьях студентов; когда лекция кончилась, они вышли на свежий воздух. Спросил одного, другого, третьего — безуспешно. «Антуан Батийль? Про которого писали в газетах? Да, я встречался с ним, но мы не дружили. Вот если вы разыщете некоего Арто…» Третий студент, с которым я разговаривал, оглянулся и вдруг закричал вслед удаляющемуся парню: «Арто! Арто! К тебе пришли». Потом бросил мне: «Я побежал — опаздываю на поезд». Студенты разъезжались на мотоциклах и мопедах. Подходит высокий парень с бледным лицом и светло-серыми глазами, спрашивает: «Это вы хотели со мной поговорить?» — «Вы, кажется, были другом Антуана Батийля?» — «Другом — это слишком сильно сказано. Он трудно сходился с людьми. Считайте, что мы были приятелями: иногда поболтаем во дворе, иногда выпьем кружку пива. У него я был всего раз и чувствовал себя очень неловко. Я-то ведь сын привратницы с площади Данфер-Рошро. Я этого не стесняюсь. А у него не знал, как себя держать». — «На похоронах сегодня утром были?» — «Только в церкви. Потом была важная лекция». — «Не знаете, у вашего приятеля были враги?» — «Наверняка нет». — «Его любили?» — «Тоже нет. Он никем не интересовался, им тоже никто». — «А вы? Что о нем думаете?» — «Хороший малый. Был гораздо мягче, чем хотел казаться. На мой взгляд, был слишком мягок, чуть что — замыкался в себе». — «Он говорил с вами о магнитофоне?» — «Однажды даже попросил пойти с ним. Он был очень этим увлечен. Утверждал, что голос раскрывает человека гораздо полнее, чем изображение на фотоснимке. Помню его слова: „Есть множество охотников за лицами. Но охотников за звуками я больше не знаю“. Надеялся получить к Рождеству новейший миниатюрный магнитофон японского производства. Такой, чтобы можно было спрятать в ладошке. Во Франции они еще не появились, но вроде вот-вот должны поступить. Он узнал о них из журналов».
Жанвье не преминул спросить у Арто, были ли у Батийля подружки.
— Нет, не было. Во всяком случае, насколько мне известно. Это не его стиль. К тому же он был скромный, замкнутый. Хотя уже несколько недель был влюблен. Он не удержался и рассказал мне. Ему нужно было с кем-то поделиться, а сестра постоянно его дразнила, делая вид, что девушка в доме — он, а парень — она. Я его девушки не видел, но знаю, что она работает на острове Сен-Луи. И он виделся с ней каждое утро в восемь. В этот час она в кафе одна. Хозяин еще спит, а хозяйка прибирается на втором этаже. Их беспрерывно отвлекали посетители, но все же несколько минут им удавалось побыть вдвоем.
— Это было в самом деле серьезно?
— Кажется, да.
— Что он намеревался делать?
— В каком смысле?
— Как он представлял свое будущее, например?
— В будущем году хотел записаться на лекции по антропологии. Мечтал получить место преподавателя в Азии, Африке, Южной Америке, чтобы изучать различные расы. Хотел доказать, что все они, в сущности, похожи друг на друга, что различия между ними сотрутся, как только условия существования станут одинаковыми на всех широтах.
— Жениться он не собирался?
— Пока не заговаривал об этом. Все случилось так недавно. Но в любом случае он не хотел брать в жены девушку из своей среды.
— Он был настроен против родителей, против семьи?
— Пожалуй, даже нет. Я помню, как он сказал мне однажды: «Когда возвращаюсь домой, мне кажется, что я попадаю в тысяча девятисотый год».
— Благодарю. Извините, что отнял у вас время. И Жанвье подвел итог:
— Что скажете, шеф? А вдруг у девчонки есть брат? Вдруг они зашли дальше, чем думает Арто? А брат вбил себе в голову, что сын владельца фирмы «Милена» никогда не женится на его сестре? Да вы понимаете, что хочу сказать…
— А ты, случаем, сам не из тысяча девятисотого года, старина?
— Разве такое не случается?
— Ты что, не следишь за статистикой? Число убийств на почве ревности уменьшилось больше чем вдвое; скоро они станут милым анахронизмом… Вообще-то Лапуэнт ее нашел, она, действительно, работает на острове Сен-Луи. Сегодня вечером попытаюсь с ней поговорить.
— Чем заняться теперь?
— Ничем. Чем угодно. Текучкой. Будем ждать.
В четверть седьмого Мегрэ пошел в «Пивную Дофина» выпить аперитив и застал там двоих коллег. На Набережной они часто не виделись неделями, замыкаясь каждый в своей службе. А «Пивная Дофина» была нейтральной территорией, где все рано или поздно встречались.
— Ну, как убийца с улицы Попенкур? Работаете теперь для улицы де Соссэ?
Без десяти семь Мегрэ уже прохаживался по улице Сен-Луи-ан-л'Иль и наблюдал, как девушка обслуживает клиентов. Хозяйка сидела за кассой, хозяин стоял за стойкой. Был оживленный час вечернего аперитива. В пять минут восьмого девушка скрылась и вскоре появилась в пальто, которое комиссар видел на фотографии. Сказав несколько слов хозяйке, она вышла и, не глядя по сторонам, направилась прямо к набережной Анжу. Мегрэ прибавил шагу и догнал ее.
— Прошу прощения, мадемуазель…
Явно вообразив невесть что, она почти побежала.
— Я комиссар Мегрэ. Мне бы хотелось поговорить об Антуане.
Девушка остановилась как вкопанная и с тоской посмотрела на него.
— Что вы сказали?
— Мне хотелось бы поговорить об…
— Я слышала, но мне непонятно. Я не…
