Агата Кристи - Отравленное перо
. - Это не обязательно леди, - заметил он. - Но определенно не простая деревенская женщина. Они здесь большей частью косноязычны, не могут правильно говорить и связно выразить свои мысли.
Я молчал, потому что был потрясен. Общество здесь было столь немногочисленным. Бессознательно я отождествлял автора письма с миссис Клит или ей подобной - злой и хитрой полуведьмой.
Симмингтон выразил мою мысль словами. Он резко сказал:
- Но это сужает круг до дюжины людей из всей округи!
- Да, так и есть.
- Я не могу в это поверить.
Потом, с некоторым внутренним сопротивлением, глядя прямо перед собой, как будто сам звук собственных слов был ему неприятен, он сказал:
- Вы слышали, что я говорил во время расследования. Если вы можете подумать, что мое заявление было продиктовано желанием защитить память моей жены, я был бы рад повторить его теперь: я убежден, что обвинения в том письме были абсолютно ложны. Я знаю точно, что это ложь. Моя жена была очень чувствительной женщиной и… вы могли бы да же счесть это излишней щепетильностью с ее стороны. Такое письмо должно было вызвать у нее шок, а она была слаба здоровьем.
Грейв тут же ответил:
- Похоже, что вы правы, сэр. Ни одно из этих писем не демонстрирует подлинной осведомленности. Это просто голые обвинения. В них не содержалось попытки шантажа. И не похоже, чтобы они были продиктованы религиозным фанатизмом, как некоторые из тех, что к нам попадают. Они выражено скандальны и злобны. И это может нам помочь выйти на автора.
Симмингтон поднялся. Хотя он был сухим и сдержанным человеком, губы его дрожали.
- Я надеюсь, что вы скоро разыщете ведьму, которая писала эти письма. Она убила мою жену так же безошибочно, как если бы вонзила в нее нож. - Он помолчал. - Интересно, что она теперь чувствует?
Он вышел, и вопрос этот остался без ответа.
- Действительно, что она сейчас чувствует? - спросил я Нэша. Мне казалось, что ответ был в его компетенции.
- Бог его знает. Наверное, испытывает угрызения совести. С другой стороны, может случиться так, что она наслаждается своим могуществом. Смерть миссис Симмингтон только усилила ее манию.
- Надеюсь, что это не так, - сказал я, невольна поёжившись. - Если это так, то она…
Я колебался, и Нэш закончил фразу за меня:
- Она постарается все это повторить? Это, мистер Бэртон, было бы всего лучше для нас. Вспомните, повадился кувшин по воду ходить…
- Она сумасшедшая, если будет это продолжать! - воскликнул я.
- Она займется этим вновь, - сказал Грейв. - Они всегда так поступают. Это, видите ли, порок, они не могут от него избавиться.
Я с отвращением тряхнул головой и спросил, нельзя ли мне выйти подышать воздухом, если я больше не нужен. Казалось, все вокруг было отравлено злом.
- Больше никаких вопросов нет, мистер Бэртон, - сказал Нэш. - Только наблюдайте внимательно и собирайте как можно больше информации, то есть узнавайте у каждого, не получил ли он новых писем.
Я кивнул.
- Полагаю, что каждый из местных жителей получил хотя бы один из этих мерзких пасквилей, - заметил я.
- Я тоже так думаю, - сказал Грейв. Он слегка наклонился ко мне и спросил: - Вы не знаете хоть одного человека. который наверняка не получал письма?
- Какой странный вопрос! Люди в общем-то не склонны делиться со мной своими секретами.
- Нет, нет, мистер Бэртон, я не это имею в виду. Я просто хочу узнать, не знаете ли вы хоть одного человека, который, насколько вам известно, не получал анонимного письма.
- Ну, что ж, - я несколько колебался, - в какой-то мере знаю.
И я повторил свою беседу с Эмили Бартон и то, что она сказала. Грейв выслушал мою информацию с невозмутимым видом.
- Отлично! Это может оказаться полезным. Я возьму это на заметку.
Я вместе с Оуэном Гриффитом вышел в полуденный зной.
Здесь, на улице, я начал громко возмущаться:
- Разве подходит это место человеку, который должен полеживать на солнце и зализывать свои раны? Это место пропитано смердящим ядом, а выглядит таким мирным и невинным, как сад Эдема.
- Даже там, - сухо заметил Оуэн, - был змей.
- Послушайте, Гриффит, они что-нибудь знают? Есть у них хоть какая-то идея?
- Я не знаю. Полиция владеет превосходной техникой. техникой. Они кажутся такими искренними, а по существу ничего вам не говорят.
- Да. Этот Нэш - приятный парень.
- И очень способный.
- Если здесь есть какой-то маньяк, вы-то должны знать об этом, - сказал я с упреком.
Гриффит покачал головой. Он выглядел растерянным. Даже более того - обеспокоенным. Я подумал, что у него могут быть некие подозрения.
Мы шли по Хай-стрит. Я остановился перед дверью агентства по найму.
- Я думаю, мой второй взнос останется авансом. Я принял решение оплатить его и исчезнуть отсюда вместе с Джоанной. Готов потерять остаток арендной платы.
- Не уезжайте, - сказал Оуэн.
- Почему?
Он не ответил. Через минуту или две он медленно сказал:
- В конце концов я готов признать, что вы правы. Лимсток сейчас - явно нездоровое место. Он может повредить вам… или вашей сестре.
- Ничто не может повредить Джоанне, - сказал я. Она стойкая. Это я слабый. Во всяком случае все это дело выбивает меня из колеи.
Я наполовину открыл дверь агентства.
- Но я не уеду, - закончил я. - Вульгарное любопытство сильнее трусости. Я хочу узнать разгадку.
Я вошел. Женщина, печатавшая на машинке, встала и подошла ко мне. У ней были завитые волосы и жеманная улыбка, но она показалась мне более сообразительной, чем тот очкастый юноша, который в прошлый раз верховодил в офисе. Через минуту или две я почувствовал в ней что-то знакомое. Это была мисс Гинч, бывшая сотрудница Симмингтона. Я решил обсудить это открытие.
- Вы ведь работали у Гэлбрейта и Симмингтона? - спросил я.
- Да. Так и было. Но я сочла, что лучше уволиться. Это очень хорошее место, хотя оно не так высоко оплачивается. Но есть вещи важнее денег, вы так не думаете?
- Без сомнения, - согласился я.
- Эти ужасные письма, - выдохнула мисс Гинч свистящим шепотом. - Я получила жуткое письмо. Обо мне и мистере Симмингтоне. О, оно было ужасно, в нем говорились такие немыслимые вещи! Я сознаю свой долг. И я отнесла его в полицию, хотя, разумеется, мне это было не так уж приятно, разве не так?
- Конечно, крайне неприятно.
- Но они меня поблагодарили и сказали, что я поступила совершенно правильно. И я тогда подумала, что если идут такие разговоры (а они наверняка должны были идти, иначе откуда все это взял автор письма), я должна избегать, даже видимости греха, хотя между мной и мистером Симмингтоном ничего такого никогда не было.
