Эллери Квин - Тайна Испанского мыса
На шее Марко обнаружилась глубокая тонкая полоса красного цвета.
— Задушен! — воскликнул судья.
— Похоже на то, — откликнулся коронер, изучая рану. — След идет вокруг шеи. Рваная рана на затылке того же происхождения; должно быть, тут затянули петлю. Судя по всему, это проволока. Но здесь ее нет. Вы нашли ее, инспектор?
— Теперь нужно искать еще и проволоку, — буркнул Молей.
— Тогда, выходит, на Марко набросились со спины? — спросил Эллери, задумчиво вертя в руках свое пенсне.
— Если вы имеете в виду тело, — с кислой миной ответил коронер, — то да. Убийца встал сзади, обвил проволоку вокруг шеи под расстегнутым воротом плаща, затянул посильнее и закрутил в узел на затылке... На это не понадобилось много времени. — Он наклонился, подхватил плащ и небрежно накинул его на плечи убитого. — Что ж, я закончил.
— Но даже в таком случае, — возразил инспектор, — нет никаких признаков борьбы. Должен же он был, по крайней мере, выгнуть спину, дернуться в сторону, ну хоть что-нибудь! Но, судя по твоим словам, наш парень даже не шелохнулся и не попытался обернуться.
— Позволь мне закончить, — парировал костлявый коронер. — Он был без сознания, когда его задушили.
— Без сознания?!
— Вот смотрите. — Коронер приподнял плащ и открыл взору черные кудри Марко. Затем ловко разделил пряди почти на самой макушке; на коже черепа просматривался синевато-багровый синяк. Затем дал плащу лечь на место. — Аккурат по темени ему нанесли удар каким-то тяжелым предметом, не настолько сильно, чтобы проломить кость, но вполне достаточно, чтобы он вырубился. После этого просунуть проволоку под воротник и удушить его было проще простого.
— Но почему тогда убийца не довел дело до конца дубиной? — проворчал судья Маклин.
Коронер подавил смешок.
— О, по множеству причин. Может, его тошнит от окровавленных трупов. Или, может, он прихватил с собой проволоку и не хотел, чтобы она осталась неиспользованной. Не знаю, но он именно так и поступил.
— Чем же он его стукнул? — задал вопрос Эллери. — Инспектор, вы что-нибудь нашли?
Молей отошел к нише в скалистой стене рядом с огромным испанским кувшином и взял в руки маленький тяжелый бюст.
— Его тюкнули Колумбом, — неторопливо пояснил Молей. — Мы нашли эту штуковину на полу у стола, и я поставил ее обратно в нишу, которая пустовала, значит, бюст, по всей видимости, взяли отсюда. На камне не остается отпечатков, так что бесполезно даже искать. Пока мы обнаружили этот бюст, нам пришлось подмести весь пол на террасе, но мы не нашли ничего, кроме пыли и песка, нанесенных сюда ветром. Чертовски чистоплотный народ эти Годфри, или это их слуги так постарались? — Он поставил бюст на место.
— И никаких следов проволоки, э?
— Мы ее не искали, но у меня есть отчет о каждом самом малюсеньком предмете, который хоть как-то обнадеживал, обнаруженном моими парнями поблизости. Но никакой проволоки нет. Видимо, убийца унес ее с собой.
— В какое время умер этот человек? — внезапно спросил Эллери.
Коронер удивленно посмотрел на него, потом, нахмурившись, глянул на Молея. Тот одобрительно кивнул, и Блэки ответил:
— Насколько я могу предположить — хотя это не всегда столь точно, как хотелось бы, — он умер между часом и половиной второго ночи. Определенно не раньше часу. Думаю, что в пределах получаса.
— Он умер от удушья?
— Я же сказал, что да, разве нет? — огрызнулся коронер. — Может, я и неотесанная деревенщина, но свое дело знаю. Он умер практически мгновенно. От удушения. Это все. На теле других следов нет. Хочешь провести вскрытие, Молей?
— Так, на всякий случай.
— Валяй, хотя не думаю, что это необходимо. Если ты с ним закончил, я кликну ребят унести тело.
— У меня все. Вы хотели еще что-то узнать, мистер Эллери?
— О, — протянул тот, — очень многое. Но боюсь, мистер коронер вряд ли нам будет полезен. И прежде чем вы уберете мертвого Аполлона... — Он резко наклонился к плитам и, взявшись рукой за лодыжку мертвеца, потянул ее к себе. Но она словно приросла к плите. Он поднял глаза.
— Окоченела, — насмешливо пояснил коронер. — Что вы хотите?
— Я хочу, — спокойно ответил Эллери, — взглянуть на его ступни.
— На ступни? Ну что ж, смотрите!
— Вы, инспектор, и вы, коронер, не поднимете ли вы его вместе со стулом... пожалуйста?
Молей и костлявый коронер, которому помогал полицейский, приподняли тело вместе со стулом. Эллери наклонил голову и принялся разглядывать голые ступни Марко.
— Все чисто, — пробормотал он. — Интересно... — Вытащив из кармана карандаш, он с трудом вставил его между двумя пальцами убитого. Потом повторил операцию со всеми пальцами обеих ступней. — Ни песчинки. Хорошо, джентльмены, благодарю вас. Я уже достаточно полюбовался на вашего бесценного мистера Марко, вернее, на его останки.
Эллери поднялся с колен, отряхнул пыль со штанин, рассеянно сунул руку в карман за сигаретой и направился по проходу между скал к бухте.
Двое мужчин опустили тело на пол, и коронер дал сигнал двоим верзилам в белых халатах, маячивших на вершине террасы, унести его.
— Итак, сынок, — произнес голос за плечами Эллери, и он, обернувшись, обнаружил судью Маклина, спокойно его разглядывающего. — Что ты об этом думаешь?
Эллери пожал плечами:
— Ничего потрясающего. Должно быть, его раздел убийца. Я подумал, что на его ступнях могли остаться следы песка, тогда было бы ясно, что Марко прогуливался по пляжу, из чего могло следовать, что разделся он сам. Но они чисты. Он явно не ходил по пляжу босым, поскольку между пальцев ног нет ни песчинки, а также в туфлях, поскольку на песке нет следов... — Неожиданно он остановился, уставившись на пляж с таким выражением, как если бы видел его впервые.
— В чем дело?
Но прежде, чем Эллери успел ответить, над их головой раздался грубоватый мужской голос. Они задрали голову и увидели локоть одетого в синюю форму полицейского.
Он стоял на краю вершины высокой скалы, выходящей на террасу и пляж со стороны дома.
— Простите, мэм, — терпеливо говорил он кому-то, — вам сюда нельзя. Вы должны вернуться домой.
Они мельком увидели лицо женщины с широко раскрытыми от ужаса глазами, которая выглянула из-за стены и впилась взглядом в беззащитное тело голого Джона Марко, уже сваленное двумя служителями в белом в некое подобие корзины. Мраморное тело было сплошь испещрено черными полосками тени, отбрасываемой балками крыши террасы, и походило на тело человека, забитого плетьми до смерти. На женском лице, глядящем на него сверху, застыло странное выражение.
