Джорджетт Хейер - Зачем убивать дворецкого? Лакомый кусочек (сборник)
Рука Френсиса замерла над открытым портсигаром, глаза сузились и уставились в лицо Хардингу.
– Черт возьми! – хмыкнул он и, взяв сигарету, сунул портсигар в карман. – Ну? Что теперь?
– Теперь, – сказал Хардинг, – я надеюсь, последует правдивый рассказ о том, что вы делали в понедельник утром. Где были в половине двенадцатого?
– Грабил сейф в соседней комнате, – резко ответил Френсис. – Кто же такой глазастый углядел мою машину?
– Это вас не касается, капитан Биллингтон-Смит. Вы не обязаны давать показаний, но рекомендую в собственных же интересах не отмалчиваться.
– Теперь уж придется говорить, – сдался Френсис. – Так вот, дядя не посылал мне денег. Вы и не верили, что он их отправил, так ведь? Однако попробуй докажи. Я ограбил сейф, когда знал, что дяди не должно быть в доме. Надеюсь, вы обратили внимание, что я говорю «ограбил сейф». Это звучит гораздо лучше, чем «украл деньги», хотя означает то же самое. – Он невесело засмеялся и швырнул недокуренную сигарету в камин. – Деньги были мне нужны позарез. Карточный долг, как я совершенно честно сказал вам. Чек на мой банк, судя по приятному разговору с управляющим на прошлой неделе, вряд ли был бы оплачен. Потому-то я и приехал провести выходные в этом доме. Дядя относился ко мне хорошо. В спокойном расположении духа он выложил бы гораздо больше стa тридцати фунтов, чтобы уберечь мое – а значит, и свое – имя от бесчестья. Увы, я застал его в дурном настроении. И все благодаря идиотской влюбленности моего кузена в эту Лолу. Я делал все, что мог, но даже мое мягчайшее обхождение дядю не умаслило. Разговор с ним у меня состоялся в понедельник, сразу же после завтрака. Дядя был настроен на резкую, окончательную ссору с сыном. Я обращался будто к каменной стенке. Оставалось ждать, пока они с Джеффри не выяснят отношения. Если бы этот дурак пообещал отступиться от Лолы и быть хорошим мальчиком, у меня могла появиться надежда. Однако при виде Джеффри, грызущего ногти и закатывающего глаза на манер «умираю, но не сдаюсь», я понял, что надежды нет, и уехал. Машина, кстати, вела себя скверно, чертовски скверно, но от беспокойства я не обращал на это внимания. И медленно ехал к Лондону, размышляя, как же быть. – Он умолк и сел в кресло у стола. – Проехав около десяти миль, я понял, что сделаю. А теперь придется отступить немного назад. Если наскучу, скажите!
Хардинг коротко отозвался:
– Продолжайте.
– Во время завтрака дядя осчастливил нас краткой лекцией – о пользе методичности в ведении домашнего хозяйства. Затем объявил, что в десять едет в Рэлтон за деньгами на хозяйственные расходы, а в одиннадцать поведет миссис Холлидей смотреть щенят. Разве это не было ниспослано провидением?
– Насколько я понимаю, вы знали, как отпирается сейф?
– Господи, конечно! А кто же не знал? Я развернулся, поехал обратно, в конце концов свернул на проселок, где и обнаружили мою машину. Преступники всегда совершают хотя бы одну ошибку, так ведь? Вот я и совершил. Думал, по этой дороге никто не ездит. Обогнув рощицу, прошел по краю подъездной аллеи, прячась в рододендронах, и вошел в переднюю застекленную дверь в половине двенадцатого. Деньги, как и следовало ожидать, лежали в сейфе. Я взял нужную сумму и ушел. Примерно без четверти двенадцать был снова возле машины. Может, и чуть позже. Оттуда свернул на Бремхерст. Все, что я говорил вам вчера о поездке, было в основном правдой, только подъехал к гаражу в полвторого, а не в полпервого. Вы это уже выяснили, так ведь? Глупая ложь, но мне казалось, работники гаража не обратили внимания, когда я вручил им машину. Мне заклеили камеру, прочистили жиклер, и дальнейший путь я одолел за рекордное время. Не особенно убедительная версия, да?
– Очевидно, вы очень нуждались в деньгах, капитан Биллингтон-Смит, раз пошли на такой риск.
– Нуждался, однако, поверьте, не настолько, чтобы убивать дядю. Идиотский, конечно, поступок. Сейф я вскрыл, не подумав. Как всегда. Риск, однако, заключался не в том, что меня разоблачит полиция. Но вот если бы дядя выяснил, кто спер у него эти банкноты, то скорее всего вычеркнул бы меня из завещания. В то время мне это не приходило в голову. Невозможно обо всем подумать, разве не так?
Френсис подошел к старинному зеркалу над камином, поправил галстук и, встретившись в зеркале взглядом с Хардингом, с вызовом спросил:
– Ну, что дальше? Арестуете меня по подозрению в убийстве? Мне почему-то кажется, что присяжные не вынесут обвинительного вердикта.
– Нет, ордера на ваш арест я пока не запрашивал, – ответил Хардинг. – Однако ваша версия, как вы сами сказали, не особенно убедительна. Придется вам задержаться здесь до конца расследования. Сядьте, пожалуйста, и изложите весь свой рассказ письменно.
– Да-да, конечно.
Подойдя к письменному столу, Френсис взял несколько листков писчей бумаги и окунул перо в чернильницу. Писал он неторопливо, без малейшего проявления неловкости. Наконец размашисто расписался и отдал свои показания Хардингу.
– Это пока все?
– Да, все, – ответил Хардинг.
– И этого вполне достаточно, не так ли? – сказал Френсис, направляясь к выходу. – Вы уже основательно влезли в дела нашей семьи.
Выйдя за дверь, Френсис снова заглянул в комнату.
– Тут вас хотят видеть, инспектор. Очевидно, вас ждут новые откровения.
В дверном проеме возник Джеффри.
– Можно войти? – порывисто спросил он. – Вам просто необходимо узнать кое-что! Меня это полностью обеляет!
– Отлично, – порадовался за него Хардинг.
Джеффри оглянулся.
– Миссис Чадли, войдите, пожалуйста. Инспектор, миссис Чадли видела меня в понедельник. Heт, вы только послушайте! Эта су… то есть Камилла Холлидей твердит повсюду, что отца убил я! Она сказала это миссис Чадли посреди Хай-стрит в Силсбери. Не знаю, могу ли привлечь ее к суду за клевету, но хотелось бы до смерти!
Хардинг, не обращая особого внимания на эту гневную тираду, поклонился миссис Чадли.
– Доброе утро. Прошу вас, присаживайтесь.
– Благодарю, – ответила та, садясь в кресло, из которого недавно поднялся Френсис. – Джеффри говорит истинную правду. На мой взгляд, миссис Холлидей – беспардонная клеветница, и, услышав, что она несет, я поняла, что мой прямой долг – немедленно отыскать вас! И знаете, меня нисколько не удивляет ее злонамеренная клевета, должна сказать вам, я ощутила недоверие к ней с первого взгляда.
– Правда, миссис Чадли? А я-то думал, вы хотели мне сказать, где и когда видели в понедельник мистера Биллингтон-Смита.
– Если дадите договорить мне, инспектор, я как раз подхожу к этому. И поверьте, приди мне на ум, что Джеффри могут заподозрить, и в чем – в убийстве отца! – я бы при первой же возможности сообщила вам, что видела его. Однако, к счастью, я слишком чистосердечна для таких мыслей и подобный оборот дела просто не пришел мне в голову.
