Марджери Аллингем - Полиция на похоронах. Цветы для судьи (сборник)
— Так вот почему жители коттеджей не заметили мистера Барнабаса! — предположил мистер Кэмпион. — Из-за деревьев.
— Барнабас! — обрадованно воскликнул мистер Хиглтон. — Вот же! Я вдруг позабыл имя, хотя оно всегда вертелось у меня на языке. Прямо извелся весь. О, я знал мистера Барнабаса так же хорошо, как знаю… чуть не сказал «вас». Он каждый день заходил ко мне за газетами. Понятия не имею, где работал — что-то в Сити, — но когда шел на службу, выглядел так, словно идет на… — Мистер Хиглтон умолк, подыскивая сравнение.
— Бал? — глупо предположил мистер Кэмпион.
— Ну, не совсем на бал, — укоризненно взглянул на него новый знакомец. — Скорее на свадьбу. В те дни джентльмены из Сити одевались с куда большим вкусом, чем нынче. Вы, наверное, не очень помните, но это так. В моде были цилиндры, фраки, элегантные брюки. А в довершение образа — прекрасные желтые перчатки.
— Мистер Барнабас в момент исчезновения был одет именно так?
— Да. Что верно, то верно, одевался он очень хорошо. Так и вижу его — внутренним взором, само собой: цилиндр без единой пылиночки, трость с золотым набалдашником, короткие гетры. Да, высокий был, красивый и разговаривал очень любезно.
— Как же все произошло? — невольно поторопил мистер Кэмпион.
— В мгновение ока. Вот так! — заявил мистер Хиглтон, щелкнув пальцами.
Сделав заявление, старичок умолк и воззрился на слушателя круглыми глазами, словно приглашая разделить с ним изумление.
Мистер Кэмпион, которому хозяин лавки понравился с самого начала, ощутил к нему несомненное расположение.
— Я вам покажу, как все произошло. — Мистер Хиглтон выбежал из-за стойки, замер в дверях. — Вот он я, видите? — бросил он через плечо. — Стою на углу улицы. Сейчас девять утра, но я не особо занят. Просто стою тут, дышу свежим воздухом.
Набрав полную грудь пропитанного дождем и сажей воздуха, старичок взглянул на Кэмпиона, ища одобрения.
— Вот. И я вижу, как из-за того угла выходит мистер Барнабас.
Мистер Хиглтон помахал рукой в сторону переулка Немеша.
— Уверен, это он, никаких сомнений. (Глаза мои лучше, чем нынче, дело-то происходит двадцать лет назад.) Я смотрю, как мистер Барнабас идет по улице: шагает под солнышком, помахивает тростью, вид у него спокойный и довольный, хоть куда. Когда мистер Барнабас уже в пятидесяти ярдах от меня, я себе говорю: «Надо бы приготовить ему газеты». Забегаю в лавку, вот так… — Старичок рванул к стойке, схватил пару газет, сунул их Кэмпиону под нос. — Вот, смотрите! Бегу назад к двери и… — Он застыл, оглядел улицу вправо-влево, рискнул высунуть голову под дождь и наконец угомонился; на лице застыло недоумение. — Его и след простыл. Улица пуста. Меня будто обухом по голове стукнули. «Надо же, — произнес я, — мистер Барнабас исчез!» И он ведь исчез.
Очередной изумленный взгляд.
— Вы, конечно, скажете, что мистер Барнабас ускорил шаг и пробежал мимо лавки, — продолжил мистер Хиглтон после молчания, которое мистер Кэмпион не захотел нарушать. — Но это невозможно. Меня не было около пяти секунд. К тому же его видел констебль на углу. Вот только что был человек — и раз! — нет. Посреди тротуара, в пятнадцати ярдах от этой лавки, рядом с глухой стеной мистер Барнабас пропал, и ни одна живая душа его больше не видела.
— Цилиндр, трость с золотым набалдашником и все такое? — уточнил мистер Кэмпион.
— Желтые перчатки и короткие гетры, — добавил мистер Хиглтон. — Чистые, что твоя слеза.
— Хотел бы я поговорить с тем полицейским, — меланхолично заметил мистер Кэмпион.
— И поговорили бы. Я бы вас сам к нему отвел, если бы он не вышел в отставку и не уехал в деревню. Куда-то в Норфолк. Но когда бывает в городе, сюда порой захаживает. Пару лет назад объявлялся. В следующий раз, как его увижу, расскажу ему про вас, и он, может, поведает вам свою часть истории. Имя его вертится на языке, да никак не вспомню.
Старичок надолго задумался.
Мистер Кэмпион выразил благодарность и сделал попытку уйти, однако не тут-то было.
— Не хочу делать вид, будто знаю, что произошло, поскольку не знаю, — заявил новый знакомый, умело просочившись между Альбертом и дверью. — Но забавного все же хватает. Например, вон в том доме — его видно, если встать на ступеньку, — жил мужчина. Так он на протяжении двенадцати лет сбегал с каждой служанкой, которую нанимала его жена. С каждой!
В этот раз изумление выглядело несколько преувеличенным.
— Жена возвращала его домой, а на следующей неделе он удирал с новой девушкой.
— И чем все кончилось? — Мистеру Кэмпиону неожиданно стало интересно.
— Жена перерезала ему горло на поле для гольфа в Шотландии. А еще была дама со змеями…
— Неужели? — пробормотал мистер Кэмпион и, сделав ловкий маневр вправо, выиграл шесть дюймов на пути к двери.
— Она жила за моим домом, на другой стороне, — исступленно продолжал мистер Хиглтон. — Ее сад примыкал к моему и заканчивался у этой стены. Перед войной дама, само собой, уехала, но одно время ее дом прямо кишел змеями. Она их кормила и дрессировала.
Старичок вздохнул: мистеру Кэмпиону вот-вот удастся сбежать, это видно.
— Если придет тот полицейский сержант, сэр, хотите, я сообщу ему ваше имя? — дерзнул спросить хозяин лавки, едва дыша от расстройства.
— Вы очень добры. — Кэмпион извлек из бумажника карточку, и мистер Хиглтон с большой осторожностью положил ее за стоящую на полке табачную банку.
— Если понадобится узнать что-нибудь о нашей округе, вы ведь придете прямо ко мне, правда? — печально вопросил он.
Мистер Кэмпион почувствовал себя подлецом.
— Несомненно. Спасибо вам большое.
— Было приятно поговорить, — искренне промолвил мистер Хиглтон.
Кэмпион пошел ловить такси на Хай-стрит, убежденный — несмотря на свою твердую веру в материальное, — что двадцать лет назад с Томом Барнабасом действительно произошло нечто невероятное.
Когда мистер Кэмпион приехал на Боттл-стрит, мысли его по-прежнему занимало прошлое, а потому срочное сообщение от нынешнего главы фирмы «Барнабас и партнеры» с требованием немедленно прибыть по адресу Хорсколлар-ярд, двадцать три, вернуло Альберта к насущной проблеме и вызвало чувство стыда, словно утро он провел без всякой пользы.
В издательскую контору мистер Кэмпион явился вскоре после двух, и его сразу же провели в большой кабинет Джона, где вовсю шло совещание. Еще до того, как Альберт туда вошел, зычный голос из-за двери кабинета предупредил, чего следует ждать, а потому встреча с кузеном Александром не стала полной неожиданностью.
