Искусство французского убийства - Кембридж Коллин

– Ладно, ладно, – согласился Марк, поднимая руки. – Ты права. Мы должны двигаться дальше.

– Вот именно. – Миссис Хейс выглядела так, словно собиралась что-то сказать, но потом застыла. – Что это? – спросила она, сосредоточенно вглядываясь в темноту.

Мое сердце ушло в пятки. Неужели она меня увидела? Но она смотрела не в мою сторону… ее внимание привлекло что-то другое.

– Я ничего не слышал. – Тед повернулся и стал вглядываться в тень. Я закрыла глаза (как будто это помешало бы кому-нибудь меня увидеть) и застыла на месте, как статуя.

– Вон там. Марк, Тед… – Голос миссис Хейс звучал настороженно и нервно. Я открыла глаза, гадая, что же она увидела. – В углу. Мне показалось, я слышала…

Тед сделал несколько шагов в сторону мрака.

– Где? Я…

Все произошло за долю секунды.

Миссис Хейс выдернула руку из недр своей сумочки. В руке сверкнул металл. Я увидела пистолет и отметила про себя, что он направлен в спину Теда.

Я не удержалась и закричала:

– Берегись!

Глава двадцатая

Мой крик отозвался эхом, смешавшись с резким треском пистолета.

Тед покачнулся и рухнул на пол – она стояла слишком близко, чтобы промахнуться, – но я больше ничего не видела, потому что после мгновенного оцепенения я развернулась и побежала через темную сцену.

Но перед этим увидела потрясенные лица Марка и миссис Хейс, которые смотрели в мою сторону.

– Табита! – вскричал Марк. – Это ты?

Я слышала за спиной топот шагов – стук мужских ботинок, а не туфель, которые были на миссис Хейс, и у меня перехватило дыхание, когда я нырнула в тень с левой стороны сцены.

Здесь было темнее, и я забилась в угол, гадая, что, черт возьми, мне теперь делать.

Тед наверняка истекал кровью. А, возможно, уже умер. Миссис Хейс все еще держала в руке пистолет. А Марк преследовал меня.

У меня не было иллюзий на его счет. Он убил двоих человек. Каким бы милым и приветливым он ни казался, как бы услужливо ни подвозил меня в театр и обратно, как бы шутливо и самоуничижительно он себя ни вел… он намеревался меня убить.

Ирония жизни, учитывая, что он был врачом. По крайней мере, он так говорил.

– Табита, все в порядке. Выходи, – сладким голосом пропел он.

Как будто я могла его послушать. Я закатила глаза, но заметила, что пальцы дрожат. Однако я по-прежнему сжимала фонарик, и его вес придавал мне смелости. Колено слегка ныло, но я знала, что не позволю ему меня подвести.

– Включи чертов свет! – рявкнула Ребекка, и послышалось цоканье ее каблуков. – Марк, нам нужен свет. Здесь слишком много мест, где она могла бы спрятаться. Как это произошло? Ты с ней тоже спал? – Ее голос был высоким и напряженным.

Я вздрогнула и отошла дальше от сцены. Интересно, догадывалась ли Бетти, кто на самом деле ее мать?

Внезапно тьму прорвал круг света – слишком близко, и я почувствовала себя загнанной в ловушку.

– Его кровь залила весь пол, – заметил Марк с другой стороны сцены. Еще один светлый ореол возник за кулисами, в стороне от меня. – Кстати, о необдуманных поступках! О чем ты думала, совершая это здесь?

– Не беспокойся, у меня есть план. Только найди эту суку, сейчас же!

Мое сердце бешено колотилось, я стояла, съежившись в темноте, где-то на левой стороне сцены. Голова разрывалась от мыслей: что мне делать? Бежать или оставаться здесь, а если бежать, то куда, в каком направлении, о боже, она выстрелила в Теда, о господи, у нее пистолет.

Я слышала, как приближался ко мне Марк. Он не ждал, когда Ребекка включит свет.

– Все в порядке, Табита, – произнес он тихим, спокойным голосом. – Никто не причинит тебе вреда. Обещаю.

Я мысленно усмехнулась. Он что, думает, я ему поверю? Ребекка говорила о тех, кого нужно прикончить. Я не сомневалась, что вхожу в эту категорию.

Вспыхнул еще один круг света, но далеко от того места, где я пряталась. Хорошо, что Ребекка включила лампы; она не понимала, что делает.

Но я не могла оставаться на месте, в надежде, что меня не заметят. Я должна была совершить решительный шаг. Нужно было бежать из театра – бежать тогда, когда еще была возможность… но если бы я убежала, я не узнала бы всего, что знала сейчас.

Я надеялась, что успею кому-нибудь об этом рассказать. И выяснить, что не так с майонезом Джули. Боже правый. Вокруг такое творится, а я думаю о маойнезе!

Что-то прошуршало по полу, и этот звук вернул меня в реальность. Я слышала дыхание Марка. Он приближался. Если я шевельнусь, он поймет, где я.

Я крепко стиснула фонарик и обдумывала варианты. Их было мало, но они были.

Марк приближался, и у меня оставалось все меньше времени.

Я напряглась, собралась с мыслями, с духом… и намеренно ударила по стене позади себя.

Это сработало, и Марк бросился в мою сторону. Стоять и ждать, пока он до меня доберется, было труднее всего, что я когда-либо делала. Но я выдержала, и когда он подобрался ближе, я нажала выключатель и направила луч фонарика прямо ему в лицо.

Свет ослепил его, и я воспользовалась моментом и ударила его фонариком по лицу.

Он взвыл и отшатнулся. Я побежала.

Я еще немного посветила фонариком, чтобы видеть путь впереди себя, потом снова выключила его и доверилась своей памяти и удаче, направляясь туда, куда мне было нужно.

За спиной слышались крики и топот ног. За кулисами замигало еще больше света, а Ребекка кричала, что меня надо выследить и убить меня, приказы, которые, я была уверена, Марк игнорировал.

У меня было смутное представление о том, где я нахожусь, но я знала, куда хочу попасть, и побежала. Марк следовал за мной по пятам, но мне удалось здорово оторваться, и он не знал, в какую сторону я держу путь.

Я каким-то чудом добежала до задней двери, не споткнувшись и ни во что не врезавшись. Свет от фонарика позволял мне нестись на максимальной скорости.

Я бросилась к двери, распахнула ее и вырвалась в переулок и угасающий дневной свет.

Но вместо того чтобы бежать дальше, я толкнула дверь, выронила фонарик и полезла в карман за швейцарским армейским ножом.

Мои движения на удивление были уверенными, когда я открыла штопор. Я услышала крик Марка по ту сторону двери и, не раздумывая, сунула штопор под дверь, создав импровизированный дверной стопор со спиралью и корпусом ножа.

Когда Марк врезался в дверь, я почувствовала, как она качнулась, но не открылась, зажатая моим ножом.

Я не сомневалась, что это задержит его там хотя бы на несколько минут, а у меня появится шанс оторваться. Даже если он побежит к другой части театра и выскочит через одну из тех дверей, у него на этой уйдет пара минут. К тому времени меня уже здесь не будет.

В этот момент я услышала шум автомобиля, ехавшего по узкому переулку. Мое сердце подскочило, я повернулась лицом к этой новой потенциальной угрозе… и с облегчением прислонилась к стене. Мои колени подкосились.

Водитель вышел из машины как раз в тот момент, когда за ним подъехали еще два автомобиля.

– Инспектор Мервель, – произнесла я относительно спокойным голосом. – Почему так долго?

Глава двадцать первая

– Итак, добрый инспектор… не оценил в полной мере твою помощь, ma mie? – Дедушка хрипло рассмеялся прокуренным голосом.

Это было ближе к вечеру того же дня. Мы, как обычно, сидели в гостиной в окружении кофейных чашек, пепельниц и подносов с выпечкой. Естественно, Оскар Уайльд и мадам Икс проводили время с нами, уютно устроившись на коленях своих хозяев.

Меня еще немного трясло от преследования убийцы, и я прижимала к больному колену пакет со льдом. Дядя Раф налил мне щедрую порцию бренди, и мне это очень понравилось.

– Он посмотрел на меня и сказал: «Мадемуазель, раз вы в состоянии стоять прямо и на вид целы и невредимы, не могли бы вы мне объяснить, что там происходит». И он сделал какой-то ваш французский жест, типа лениво указал на дверь. Марк Джастис все еще пытался выбраться. – Я глотнула бренди, вспоминая, как стальные глаза Мервеля скользнули по мне.