Мередит Митчелл - Леди и смерть
– Конечно, я посмотрю на него, – вялым голосом ответила она.
Миллз кивнул констеблю, и Хей извлек откуда-то и подал ему кинжал шириной менее дюйма и длиной около восьми. У лезвия не было ручки, оно заканчивалось небольшим крестообразным наконечником. Эмили в изумлении широко раскрыла глаза.
– Это тот самый кинжал, что был в руках у человека в плаще? – суперинтендент несколько секунд подождал, пока Кэролайн соберется с духом и посмотрит на оружие повнимательнее.
– Да, тот самый… – лицо девушки искривилось, предваряя новые слезы, но сестра отвлекла ее своим замечанием.
– Я знаю, что это такое!
– Леди Гренвилл? – доктор Вуд, суперинтендент Миллз, констебли и Кэролайн – все повернулись к Эмили.
– Это не кинжал, а меч, который держит в руках рыцарь, украшающий чернильницу мисс Рис-Джонс. Кэтрин получила ее в качестве награды за успехи в учении. На самом деле он используется как нож для разрезания бумаги.
– Конечно же! – воскликнула Кэролайн. – Я столько раз видела эту чернильницу, когда Китти гостила в Гренвилл-парке! Я и не знала, что меч можно снять…
– И я тоже, пока Кэтрин не сказала мне… – Эмили нахмурилась.
– Что ж, тогда мы можем не сомневаться в том, что злоумышленником был именно мистер Рис-Джонс. Навряд ли кто-то, кроме него, мог пробраться в комнату сестры и взять нож, – суперинтендент Миллз задумчиво покрутил меч в пальцах. – Пожалуй, убийство мисс Несбитт теперь предстает в другом свете…
Кэролайн издала какое-то недоверчивое восклицание, но ее сестра лишь покачала головой – Миллз озвучил ее собственные мысли. Всем было известно, что Флоренс Несбитт погибла от удара каким-то тонким лезвием, и нож для разрезания бумаги из чернильницы мисс Рис-Джонс мог быть тем самым лезвием.
– Благодарю вас, леди Кэролайн, вы мне так помогли, – суперинтендент уже, кажется, пожалел о своей болтливости и поторопился исправить оплошность. – Леди Гренвилл, я больше не стану вас задерживать. Если мы найдем плащ, я привезу его к вам завтра. Боюсь, мне ничего не остается, как арестовать мистера Рис-Джонса. Надеюсь, условия тюремной камеры усмирят его буйство и сподвигнут ответить на все вопросы. Констебль Катлер, попросите кого-нибудь из слуг позвать мисс Рис-Джонс, я должен сообщить ей, что забираю ее брата.
Катлер отправился исполнять поручение, а Эмили и мрачный доктор Вуд вывели тихо плачущую Кэролайн в холл. Миллз и второй констебль вышли следом за ними.
Экипаж Гренвиллов давно уже ожидал у крыльца, но Эмили медлила. Ей хотелось, чтобы Уильям вернулся домой вместе с ними. Доктора Вуда она уже успела уговорить провести день или два в Гренвилл-парке, понаблюдать за здоровьем Кэролайн. К тому же следовало ожидать появления лорда и леди Уитмен, едва только весть о происшествии с младшей дочерью достигнет их поместья. Присутствие надежного, невозмутимого доктора поможет предовратить семейный скандал, который непременно захочет устроить леди Уитмен. А если к тому же приедет бабушка лорда Гренвилла… Эмили предпочла пока даже не думать о том, что ее ждет, когда обе дамы накинутся на нее с обвинениями в легкомыслии и нежелании заботиться о сестре.
– Вас не затруднит передать моему мужу, что мы ждем его? – обратилась леди Гренвилл к суперинтенденту, который уже попрощался с ней и ее спутниками и собирался пройти в кабинет, где находились Рис-Джонс и его друзья, превратившиеся в одночасье в его тюремщиков.
Миллз не успел ответить – из бокового коридора вышла Кэтрин Рис-Джонс, за которой с озабоченным видом следовала миссис Логан. За ними плелся констебль Катлер все с тем же унылым видом. Николаса Ченнинга не было видно, а ведь это именно он должен был утешать и успокаивать Китти, которая явно в этом нуждалась, судя по ее жалкому облику – помятое бальное платье, безжизненно повисшие вдоль бледного лица локоны, нездоровый блеск глаз.
– Мисс Рис-Джонс, мне неприятно еще больше огорчать вас, но я должен увезти вашего брата, – суперинтендент Миллз не занимал бы свое место так долго, если бы не умел разговаривать с представителями светского общества.
– Куда? – Кэтрин тоже получила свою порцию успокаивающего отвара, и сейчас ее речь и жесты казались замедленными, словно она передвигалась и говорила во сне.
– Пока в Торнвуд, а дальше, полагаю, я должен буду доставить его в Лондон. Это дело слишком серьезно для нашего графства.
Кэтрин жалобно вздохнула, и миссис Логан погладила ее по плечу, наградив Миллза сердитым взглядом.
– Вы уверены, что это необходимо? – старушка сейчас не выглядела добродушной, она готова была защищать Кэтрин так же, как Эмили защищала свою сестру. – Как вы можете быть уверены, что это именно мистер Рис-Джонс хотел причинить зло леди Кэролайн?
– Леди Кэролайн узнала нож, который злодей держал в руке, – суперинтендент не скрывал правды, будет лучше, если мисс Рис-Джонс узнает все от него и смирится с будущим, которое ожидает ее брата. – А леди Гренвилл вспомнила, что этот кинжал принадлежит вам.
– Мне? – Китти не сразу смогла закрыть рот.
Эмили подошла ближе.
– Кэтрин, на самом деле это лезвие – меч твоего рыцаря, которым ты разрезаешь бумагу. Ты не заметила, что он пропал?
– Я обязательно хотел бы посмотреть на эту чернильницу, – Миллз не показал, что раздосадован вопросом леди Гренвилл, который должен был задать он сам.
– Когда вчера я составляла список того, что могла упустить перед балом, меч был на месте… – Кэтрин задумалась всего лишь на мгновение. – А сегодня я бы не заметила, если б исчез даже стол, на котором стояла чернильница, я так волновалась перед приездом гостей…
– Неудивительно, моя дорогая, – тут же вставила миссис Логан. – Я попрошу горничную показать мистеру Миллзу чернильницу. Прежде я и не знала, что меч снимается…
– И я тоже, – рассеянный вид мисс Рис-Джонс говорил о том, что она думает о чем-то другом. – Пока однажды моя горничная не нашла его на ковре в гостиной.
– Когда это было? – быстро спросил Миллз.
– Я не помню, – Кэтрин подняла на него удивленные глаза. – Зимой, кажется, после нашего предыдущего бала… Разве это имеет значение?
Суперинтендент издал неопределенное восклицание, а доктор Вуд переглянулся с Эмили. Мисс Несбитт была убита тонким лезвием – никто из них не забывал об этом с того самого дня.
– Похоже, доказать вину вашего брата не только в нападении на леди Кэролайн Уитмен, но и в гибели мисс Несбитт не составит труда, – веско произнес Миллз.
Удовлетворение в его голосе можно было понять – он получил несколько неприятных посланий из Лондона в связи с тем, что так и не смог разыскать убийцу дочери такого известного и влиятельного человека, как мистер Руперт Несбитт. А теперь, похоже, эта тайна будет раскрыта, и с него снимут обвинения в недостаточном рвении.
– Лучше бы, конечно, нам найти плащ, – прибавил стоявший за спиной Миллза констебль Хей.
– Уверен, мы найдем его, если только он не лежит на дне реки! – суперинтендент не столь уж расстроился отсутствию этого важнейшего для его расследования предмета.
– Плащ? – переспросила миссис Логан.
– Синий плащ мистера Рис-Джонса, который был на нем в тот момент, когда он хотел отнять жизнь у леди Кэролайн, – Миллз решил, что пора заканчивать этот разговор, но милая старая леди нравилась ему, и он посчитал правильным вежливо ответить на ее вопрос, прежде чем отправиться, наконец, за Рис-Джонсом. – Насколько я понял, это заметная вещь, многие видели в ней Рис-Джонса, и мне хотелось бы, чтоб она была найдена. Тогда леди Кэролайн смогла бы удостовериться, что на нее напал именно брат мисс Рис-Джонс.
При последних словах Кэролайн жалобно вздохнула, и Эмили подумала о том, как отчаянно ее сестра надеется на чудо, как мечтает о том, чтобы преступником оказался кто-то другой. И чем дальше, тем тяжелее ей будет смириться с его предательством.
– Я могу принести свой, – неожиданное заявление Кэтрин вернуло ей внимание всех присутствующих.
– Свой? – Миллз непонимающе уставился на девушку.
– Мой плащ… он точно такой же, как у Филиппа, – терпеливо пояснила мисс Рис-Джонс.
– Разве такое возможно? Леди и джентльмены не носят одинаковые плащи, мисс, – суперинтендент, кажется, решил, что от потрясения рассудок Кэтрин немного помутился, в конце концов, сумасшедший дядя Филиппа – и ее дядя тоже.
– На позапрошлое Рождество тетушка подарила Филиппу синий плащ, а он купил в Лондоне точно такой же, – монотонный рассказ Китти явно успокаивал ее, отвлекал от мыслей о том, что ее брат едва не совершил убийство, и, может быть, уже не первое. – Возникла неловкость, Филипп не знал, что ему делать со своим плащом, он же должен был носить подарок тети, может быть, отдать свой дамам из благотворительного комитета? Тетушке стало жаль такую дорогую вещь, и тут вдруг она решила, что второй плащ могу взять я. Мы с братом почти одного роста, такой синий цвет носят и дамы, так почему бы и нет?
