Мередит Митчелл - Леди и смерть
– У меня это семейство тоже не вызвало симпатии, – после знакомства с мистером Итаном Несбиттом Эмили порадовалась, что ее подруга – дочь не этого Несбитта.
Лорд Гренвилл как раз вспомнил о Джейн Соммерсвиль.
– Я думал, что Соммерсвили поедут домой вместе с нами. Но Ричард сказал, что мистер Несбитт попросил их остаться на день-два, похоже, на него благотворно влияет спокойствие Джейн.
– Мистер Несбитт давно знаком с Соммерсвилями, я думаю, их незавидное положение вызывало у него сочувствие. Во всяком случае, он был рад сближению своей дочери и Джейн, и, не случись этой беды, они с Флоренс прогостили бы у Соммерсвилей довольно долго.
– Мисс Несбитт было чему поучиться у твоей подруги, – согласился Уильям. – Они даже чем-то похожи, боюсь, как бы мистер Несбитт не разглядел в ней замену своей дочери.
Эмили вздрогнула – неужели ее муж что-то заподозрил?
– Что плохого, если он окажет Джейн и Ричарду покровительство? Старый друг семьи, преуспевший в делах, способен помочь Соммерсвилям улучшить свое положение.
– О, им бы очень пригодились его советы, но ведь Джейн – не Флоренс и никогда не будет ею. Мисс Соммерсвиль уже не требуется забота отца, она привыкла к самостоятельности, а мистер Несбитт может начать вмешиваться в ее жизнь, что приведет к ссоре.
«Ты сам никогда ведь не думал, что я – это какая-то часть Луизы, – подумала Эмили. – Так с чего бы мистеру Несбитту считать Джейн своей покойной дочерью? Тем более что она и так его дочь, абсолютно живая. И теперь единственная…»
– Пока Джейн лишь собирается говорить с ним о Флоренс, если он этого захочет, или отвлекать его какими-то другими темами, если он еще не готов к этому. А Ричард может посидеть с ним в кабинете, выпить и побеседовать о политике. Насколько я понимаю, старший Несбитт не собирался задерживаться, кажется, их экипаж должны были подать сразу вслед за нашим.
– Ричард не очень силен в политике, – усмехнулся лорд Гренвилл. – Но в остальном я с тобой согласен. Если кто и может успокоить Несбитта, так это Джейн.
«Отчего же ты не выбрал ее в свои утешительницы?» – в словах мужа Эмили послышалась зависть или какое-то другое похожее чувство. Сама она редко произносила в присутствии Уильяма имя Луизы, боясь расстроить его. Может быть, она была неправа?
– Кэролайн, я собираюсь поговорить с тобой о мистере Рис-Джонсе, – Эмили пришла в спальню сестры поздно вечером.
Кэролайн уже лежала в постели с книгой в руках, и Эмили именно на это и рассчитывала – даже если ее упрямая сестра не пожелает разговаривать, убежать из комнаты в ночной рубашке ей не удастся.
Две пары серых глаз с одинаковым упрямством смотрели друг на друга. Наконец, Кэролайн покраснела и опустила голову.
– Я хочу только всего самого лучшего для тебя, дорогая, – старшая сестра присела на край кровати. – И потом, я должна знать хоть что-то, если мне вдруг придется отвечать на вопросы матушки о том, что здесь происходит. После того как сегодня ты так долго беседовала с Рис-Джонсом наедине, боюсь, леди Пламсбери может написать матушке…
Румянец Кэролайн тотчас увял, как будто его и не было. Она совсем не подумала о леди Пламсбери! Среди тех, кто приехал на похороны Флоренс Несбитт, не было ни одной близкой подруги леди Уитмен, и Кэролайн не сильно беспокоилась о том, что ее мать узнает о странном поведении дочери. Но бабушка лорда Гренвилла с ее представлениями о том, что приличествует юной леди, а что нет, вполне способна предложить леди Уитмен получше смотреть за младшей дочерью!
– Я забыла о леди Пламсбери, – виновато прошептала Кэролайн. – Но я должна была поговорить с Филиппом! Я так боюсь за него! Что, если он захочет умереть?
– Чтобы увидеться на небесах с мисс Гринлоу и Флоренс? Навряд ли он пожелал бы встречи с двумя невестами сразу! – Эмили тут же пожалела о своей мрачной шутке – Кэролайн посмотрела на сестру с обидой и даже каким-то ужасом.
– О, как ты можешь шутить так жестоко! Ты жалеешь своего мужа, почему же ты не хочешь понять страдания Филиппа?
– Прости, – раскаяние в голосе Эмили должно было убедить сестру в ее искренности. – Я не хотела оскорбить Рис-Джонса, но я не думаю, что он пожелает покончить с собой. Уильям никогда бы так не поступил, сколько бы горя не принесла ему смерть Луизы. У него ведь есть сын, и он должен заботиться о своем состоянии до тех пор, пока Лори не вырастет. Так же и Филиппом Рис-Джонсом должны управлять не только его страдания, но и чувство долга.
– Ведь у него нет сына, – возразила Кэролайн. – И он уже в третий раз переживает несчастье в любви. За что ему досталось столько мук?
– Я не знаю, – леди Гренвилл пришла к сестре поговорить о ней самой, а вовсе не о страдальце Рис-Джонсе. – Жаль, что ты не была с нами во время чаепития с миссис Логан. Она удивительно хорошо умеет подбирать утешительные слова, после разговора с ней мне стало намного легче думать о Флоренс. Она так помогала Кэтрин в первые дни после трагедии, увы, Филипп был не способен тогда услышать ее… Скажи мне, Кэролайн, ты влюблена в Рис-Джонса?
– Да, я люблю его, – если уж она сказала это самому Филиппу, неужели побоится ответить сестре?
– Это так неожиданно… Ведь вы едва знакомы… Ты уверена, что это именно то самое чувство? – осторожно спросила Эмили.
– Ты не веришь мне? – глаза Кэролайн заблестели от слез. – Зачем ты тогда спрашиваешь?
– Я верю, что ты сама веришь в свою любовь, – мягко ответила ее сестра. – Меня пугает скоропалительность, с которой все это случилось. Ты виделась с Рис-Джонсом лишь несколько раз, немного потанцевала с ним и обменялась двумя-тремя фразами. Этого достаточно для того, чтобы влюбиться?
– Разве тебе понадобилось несколько лет, чтобы полюбить Уильяма? – юная леди шмыгнула носом и полезла под подушку за платком.
На это леди Гренвилл нечего было ответить. Она была покорена едва ли не с первого взгляда. Возможно, все женщины в их семье влюбляются сразу и навсегда? Луиза, правда, не ответила на расспросы младших сестер о том, как скоро возникло ее чувство к лорду Гренвиллу, но тогда Эмили была совсем юной, а Кэролайн и вовсе ребенком.
– Давным-давно, на свадьбе Луизы, я потеряла ленту… – медленно заговорила Кэролайн. – Один джентльмен нашел ее, но не пожелал отдать мне. Он сказал, что в далекие-далекие времена перед тем, как рыцарь отправлялся на битву, его дама повязывала ему свою ленту, которая защищала и оберегала его от стрел врага. И он бы хотел, чтобы моя лента была его счастливым талисманом…
– И на какую же войну он собирался? – Эмили и в голову не могло прийти, что ее младшая сестра запомнила Рис-Джонса еще с венчания Луизы.
– Ему предстояло учиться в университете, кажется, – юная леди мечтательно улыбнулась, видимо, это воспоминание было одним из самых счастливых. – Хотелось бы знать, что он сделал потом с моей ленточкой…
– Тебе было всего лишь девять лет! И ты никогда никому не рассказывала о том, что Филипп захотел стать твоим рыцарем?
– Конечно нет! Луиза посмеялась бы надо мной, а ты…
– И что же я? – Эмили почувствовала себя обиженной, оказывается, сестра не доверяла ей даже в детстве.
– Я боялась тебя, – смущенно потупившись, призналась Кэролайн. – Ты всегда придумывала какие-то жуткие истории, а я не хотела бы услышать что-нибудь о том, как мистера Рис-Джонса убьют разбойники по дороге в университет, и моя лента останется лежать в пыли, запачканная кровью.
– Да уж, я вполне могла сочинить что-нибудь подобное, – согласилась леди Гренвилл. – Прости меня, Кэролайн, я всегда любила фантазировать, но из-за болезни мои фантазии приобрели какой-то мрачноватый оттенок. Я не должна была запугивать тебя!
– Все это в прошлом, – младшая сестра нашла в складках одеяла ладонь Эмили и ласково погладила ее. – Из необходимости противостоять твоим попыткам заставить меня поверить во всяческие ужасы выросло мое здравомыслие. С другой стороны, эти фантазии манили и меня, поэтому я стала много читать, но только те романы, которые заканчивались счастливым соединением главных героев. Я всегда заглядывала в конец…
– И ты надеешься, что твой роман тоже закончится счастливым финалом? – тихо спросила леди Гренвилл.
– Навряд ли… – по печальному лицу девушки было видно, что Кэролайн неоднократно задавала себе этот вопрос, и ответ всякий раз был неутешительным. – Взрослые говорили о том, что через несколько лет он, по желанию родителей, обвенчается с мисс Гринлоу. Ее ведь тоже звали Кэролайн… И какое-то время мне казалось, что это я должна быть той самой Кэролайн, что когда он получит образование и вернется, он приедет ко мне, а вовсе не к Кэролайн Гринлоу! Конечно же, по мере того, как я взрослела, вся эта история мало-помалу переставала казаться мне правдоподобной. Я вовсе не мечтала о мистере Рис-Джонсе последние годы, так, вспоминала иногда о том эпизоде и понимала, что он просто пошутил тогда. А этой зимой, когда я увидела его на балу, мое сердце словно затанцевало. Я и забыла, каким мужественным и красивым он показался мне в день свадьбы Луизы, а потом вдруг разом те чувства вернулись, но стали уже другими… Сперва я пыталась понять, что со мной происходит, а потом узнала, что Филипп ухаживает за мисс Несбитт… Все только и говорили, что об их скорой помолвке…
