Джайлз Брандрет - Оскар Уайльд и смерть при свечах
Продолжая держать Конана Дойла под руку, она оглядела гостиную.
— Эйдан, жених мой и мой будущий муж, у вас нет цветов? Вы не предложили гостям освежающих напитков? Даже чая? И о чем вы только думаете?
Она театрально вздохнула, отошла от Конана Дойла, бросила на стол книгу, которую принесла с собой, и тряхнула головой, так что рыжие волосы взметнулись огненным каскадом.
— Неужели мужчины ничего не могут сделать сами? — воскликнула она.
Через несколько минут — мы все еще стояли с сияющими лицами возле камина, полные восхищения — Вероника Сазерленд вернулась. Она принесла большой поднос с тремя бокалами для шампанского, одним для вина и одним для шерри, серебряное ведерко, наполненное льдом, и бутылку «Дом Периньон».
— У Эйдана в подвале есть винный погреб и ледник в саду, — сообщила она. — Погреб практически пуст, ледником он почти не пользуется. Вероятно, это единственный ледник в Челси, и я сомневаюсь, что Эйдан был там хотя бы раз. Он показал вам дом и сад? Здесь десять комнат, но он использует только три. Кухня представляет собой настоящее позорище, не ходите туда. Даже мыши находят ее негостеприимной. Он прожил здесь год, но так и не удосужился купить мебель. Вы видели его спальню? В одном углу стоит одинокая железная тумбочка, в другом — псише[44], и больше ничего. На двери нет ни одного крючка, я уже не говорю про шкафы. Он держит свои вещи в саквояже. Что мне с ним делать?
Конан Дойл рассмеялся.
— Выйти за него замуж! — воскликнул он.
— Ну, если ничего другого не остается, — рассмеялась Вероника в ответ. — Откройте вино, Эйдан. Я желаю выпить с вашими друзьями. И за Софи Грей. — Она посмотрела на меня широко раскрытыми глазами. — А еще я хочу, чтобы мистер Уайльд прочитал нам одно из своих стихотворений. — Она повернулась к Оскару. — Или рассказал какую-нибудь мистическую историю. — И с улыбкой добавила: — Как видите, мистер Уайльд, на самом деле, я знаю, кто вы такой… Эйдан рассказал мне о таинственном убийстве и вашем намерении его расследовать. Доктор Дойл вам верит, хотя Эйдан продолжает испытывать определенные сомнения. — Искренность Вероники Сазерленд обезоруживала. Она повернулась к Конану Дойлу и подняла свой бокал. — Я так рада вас видеть, доктор Дойл. Мы снова сможем поговорить о моем герое, не так ли?
— О, вы тоже поклонница Шерлока Холмса? — спросил я.
— Нет, — ответила она. — Конечно, я поклонница произведений доктора Дойла, но я имела в виду не Шерлока Холмса.
— Полагаю, мисс Сазерленд говорит о докторе Джозефе Белле, — вмешался Оскар.
— Вы правы, — сказала она, изящно кивнув Оскару. — Как вы догадались?
— Я обратил внимание на книгу… его книгу — ту, что вы читали по дороге сюда в подземке, — ответил Оскар, показывая на красный томик, который мисс Сазерленд бросила на столик перед тем, как уйти за шампанским.
— Но откуда вы знаете, что Вероника приехала на метро? — спросил Фрейзер.
Конан Дойл взял книгу и показал нам.
— Вот билет на метро, который мисс Сазерленд использовала в качестве закладки. Оскар все замечает.
— А кто такой доктор Белл? — спросил я.
— Великий человек, — ответил Конан Дойл, изучая корешок книги. — Не только автор замечательного пособия, которое называется «Руководство по операционной хирургии», но и мой наставник. Доктор Белл преподавал в «Королевском госпитале» в Эдинбурге, когда я там учился. Он был дотошным хирургом и великолепным лектором, способным заворожить аудиторию. Кроме того, я не встречал равных ему диагностов. Если кто-то мог бы послужить прототипом для Шерлока Холмса, так это он. Доктор Белл постоянно повторял своим студентам, что для врача очень важно быть наблюдательным. Он бы гордился вами, Оскар.
Оскар удовлетворенно улыбнулся — он охотно принимал лесть.
— Доктор Белл произвел на нас огромное впечатление уже на первой лекции, — продолжал Конан Дойл, положив книгу. — В самом начале он продемонстрировал нам стеклянный сосуд с подозрительной жидкостью янтарного цвета. — Конан Дойл взял свой бокал с шампанским, словно это был сосуд доктора Белла. — «Джентльмены, — начал цитировать Конан Дойл с ярко выраженным эдинбургским акцентом, — перед вами очень сильное лекарство с необычайно горьким вкусом — да. Но я хочу, чтобы вы его попробовали! Что такое, джентльмены? Вы боитесь?» — Доктор Белл поболтал в янтарной жидкости пальцем — примерно так.
И Конан Дойл сунул палец в бокал с шампанским.
— «Естественно, — продолжал доктор Белл, — я не стану предлагать своим студентам то, что не выпью сначала сам. Я попробую жидкость, прежде чем пущу ее по рядам». Великий человек поднес руку ко рту, облизнул палец, и на лице у него появилась гримаса отвращения, словно ему в рот попал яд.
Одновременно Конан Дойл показывал, что делал доктор Белл.
— Затем доктор Белл протянул сосуд студенту, сидевшему в переднем ряду «А теперь, — сказал он, — повторите мои действия». Каждый из нас по очереди окунал палец в янтарную жидкость и облизывал его. Смесь оказалась отвратительной. Наконец, когда сосуд побывал в руках у каждого студента, Белл оглядел аудиторию и вздохнул. «Джентльмены, — сказал он, — с глубоким разочарованием должен вам сообщить, что ни один из вас не сумел развить в себе способность к восприятию и наблюдательность, о которых я так много говорю. Ведь если бы вы смотрели внимательно, то что бы вы увидели?»
Оскар знал ответ.
— Доктор опустил в жидкость указательный палец, а в рот отправился средний!
— Совершенно верно! — воскликнул Конан Дойл и чокнулся своим бокалом с бокалом Оскара. — Вы все замечаете, друг мой! Я решил, что у Шерлока Холмса должен быть еще более проницательный старший брат и с вашего разрешения в качестве модели я возьму вас! Холмс главным образом списан мной с доктора Белла, но он немного похож на мистера Фрейзера. А брат Холмса будет вашей копией, Оскар…
— Но я не похож на Холмса, — запротестовал Оскар. — Я никогда не был человеком действия. Я слишком ленив.
— Брат Холмса будет таким же, — ответил Конан Дойл. — Не спорьте со мной, решение принято.
Мы все рассмеялись и выпили шампанского, и я заметил, что мисс Сазерленд прижимает томик доктора Белла к груди.
— Почему вы читаете Белла? — спросил я.
— Потому что мне не дано посещать его лекции, — ответила она.
— Мисс Сазерленд мечтает стать врачом, — пояснил Конан Дойл. — Она хотела учиться в Эдинбургском университете, но ее надеждам не суждено осуществиться.
— Я женщина, мистер Шерард, а женщины не могут быть врачами. Мы вообще ни на что не годимся.
— Ну, мне об этом ничего не известно, — шутливо запротестовал Фрейзер.
— А мне известно, — с напором продолжала мисс Сазерленд. — Вы, Эйдан, доктор Дойл, мистер Уайльд и мистер Шерард имеете право наслаждаться преимуществами высшего образования. Почему? А потому, что вы мужчины. Я же такой возможности лишена. Почему? Из-за того, что я женщина. Какие возмутительные у нас законы! Однако вы ничего не предпринимаете, чтобы изменить порядок вещей — только смеетесь! В стены ваших древних университетов допускают два вида женщин: уборщиц и любовниц. Эйдан, вы прекрасно понимаете, что это позор!
На некоторое время в гостиной воцарилась тишина. Ее нарушил Оскар, взявший книгу, которую мисс Сазерленд прижимала к груди.
— Так чем вы занимаетесь, мисс Сазерленд? — спросил он.
— Ничем! — воскликнула она. — Я ничего не делаю — живу со своими родителями и жду дня, когда выйду замуж, чтобы поселиться здесь и существовать за счет бедного Эйдана. Вы правы, мистер Уайльд, мне не удастся реализовать свои желания. Я мечтаю оставить след в истории. Быть может, ваш друг сэр Джон напишет мой портрет, и я прославлюсь благодаря ему. Так или иначе, но я намерена вступить в ряды бессмертных.
— Вы могли бы, например, попытаться совершить убийство, — небрежно предложил Оскар, листая книгу доктора Белла.
— Перестаньте, Оскар, — укоризненно сказал Конан Дойл, — не стоит шутить на такие темы.
— А я и не шучу, — заявил Оскар. — Если мисс Сазерленд стремится к бессмертию, но обычные пути для нее закрыты, возможно, ей следует подумать об убийстве. В конце концов, кого будут помнить через сто лет? Лорда Розбери?[45] Генри Ирвинга? Сэра Джона Миллеса? Или Джека Потрошителя?
— О, мистер Уайльд, какой вы удивительный человек! — радостно воскликнула Вероника. — Почему вы здесь? Почему в трауре? Расскажите об убийстве, которое вы расследуете. Расскажите всё, пожалуйста.
Фрейзер тщетно пытался протестовать. Конан Дойл беспомощно пробормотал какие-то возражения — без малейшего результата. А я стоял в стороне, потягивая шампанское, и мое сердце переполняло восхищение. Оскар завладел нашим вниманием и рассказал мисс Сазерленд свою историю — точнее, нашу: историю убийства Билли Вуда.
