Лучший иронический детектив - Белова Марина

— Вот о чем надо писать, — сдавленным голосом сказал она, — Боже мой, какая красивая была любовь, какая трагедия! Разделаюсь с переводом, и обязательно это опубликую. Мне бы чайку, — добавила она, наливая заварку в сахарницу.

— Я налью, тетя Ася, — поспешно сказала Натуся, отбирая у нее заварной чайник и сахарницу. — Вы садитесь.

Она еле успела убрать накрытую полотенцем миску с тестом, которое она приготовила для вареников с вишней, из-под тети Аси, и участливо спросила:

— Вы очень расстроились?

— Очень, — кивнула она, засовывая в вареник карамель вместо вишни и старательно защипывая края, — очень печальная история.

Натуся отобрала вареник и заставила тетю Асю выпить крепкого чаю, чтобы она пришла в себя.

— Ирка, — попросила она, — ты уж нам помогай, раз участкового пригласили. Может, под вареники с вишней он нашу Клео охранять согласится.

Ирка старалась изо всех сил. Она болтала с тетей Асей о каких-то пустяках, чтобы отвлечь ее от печальных дум, но больше всех в этом преуспели Броня с Владиком, которые неожиданно для всех притащили с реки огромного леща.

— Вот это да! — восхитилась Натуся, — Неужели сами поймали?

— Сами! — гордо ответили мальчики хором. — Только не спрашивайте как, — добавил Броня, — потому что мы и сами не знаем. Просто клюнул, и все. Мы его еле вытащили. Захар Ильич помог.

— Да, Захар Ильич прямо человеком стал. — сказал Владик. — Не побоялся в воду залезть, и вообще он, оказывается, в рыбной ловле понимает.

— Хорошо хотя бы то, — засмеялась Натуся, — что ты понял, что и в ловле рыбы надо думать головой.

— Леща я откладываю на завтра, — предложила тетя Ася. — Я думаю, что Захар Ильич тоже заслужил кусочек, а к обеду его приглашать нельзя — разговор будет конфиденциальным.

— Я мало надеюсь, что у участкового при всем желании найдется хоть какая-то конфиденциальная тема для разговора, — скептически заметила Натуся. — А леща давайте зажарим вечером, пока он свеженький, и Захара Ильича пригласим вместе с супругой.

— Устроим светский раут, — обрадовано сказала Ирка, обдумывая, как бы половчее изобразить привидение. Очень любопытно взглянуть, как будет пугаться Захар Ильич.

Клеопатра Апполинариевна вернулась довольная. Саша, пыхтя, тащил следом за ней садово-огородные трофеи: кабачки, целую корзину помидор, огурцы и лук. Сама Клеопатра Апполинариевна выгрузила на стол два ведерка с ягодами.

— Детям — ягоды, а из овощей и сейчас быстренько салатик нарежу, — оживленно хлопотала она. — Вообразите, все было спокойно, никто нас не беспокоил.

— Еще бы, с такой охраной, — улыбнулась тетя Ася.

Участковый, который пришел ровно без пяти три, был поражен: окрошка, жареные грибы с картошкой, пироги с ягодами и с капустой, салат из помидор с огурцами, вареники с вишней — такой стол растопит любое сердце. Неженатый Михалыч домашней едой был неизбалован, поэтому спекся сразу. Он порозовел и спросил:

— Это мне?

— Это нам всем, — хмуро ответил Владик. Его охватило смутное подозрение, что взрослые сядут пировать, а детей отправят обедать в гостиную.

— Всем, всем, — потрепала его по голове тетя Ася. — Всем руки мыть — и за стол.

Некоторое время все пораженно смотрели, как Михалыч поглощает, почти не жуя, пирог с капустой и грибы вместе с варениками, и не давится, набив рот до отказа. Владик заворожено смотрел, как Михалыч, наконец, проглотил и обрел способность говорить.

— Как успехи? — спросила его, наконец, Клеопатра Апполинариевна. — Долго мне еще ходить с охраной?

Михалыч, который успел опять набить рот салатом и картошкой, отрицательно помотал головой.

— Совсем недолго, — через некоторое время сказал он. — Вы скоро такое узнаете, что не поверите. Клеопатра Апполинариевна, вас ждут большие новости.

— Если я до них доживу, голубчик.

Жующий Михалыч вопросительно посмотрел на нее.

— Вчера меня опять чуть не убили, — пояснила она. — Вы кушайте, кушайте, голубчик, я все-таки жива.

— Он что, в дом забрался? — удивился Михалыч.

— Почему в дом?

— А вы что, выходили?

— Выходила. Из израильского посольства. И тут он меня из троллейбуса выкинул… ой, что с вами, голубчик?

Рука Михалыча, несущая в рот вилку с грибами, дрогнула, грибы упали ему на брюки и он начала медленно багроветь.

— Откуда вы узнали? — спросил он.

— Что узнала? — в свою очередь удивилась Клеопатра Апполинариевна.

— Про израильское посольство?

— А… что узнала?

— Не морочьте мне голову, — сказал несчастный Михалыч. — Вы же туда поехали, значит все знали? Какого черта вы мне сразу не сказали, — возмущался он. — Мы тут ведем расследование с вместе городским управлением внутренних дел, копаемся в документах, чуть ли Интерпол не задействовали, — а вы, оказывается, все знали и молчали!

Наступила неловкая пауза.

— Ничего не понимаю, — откашлявшись, сказал Саша. — Что мы знали? И почему Интерпол?

— Так не пойдет, — запротестовал Михалыч. — Вы мне сначала ответьте, зачем вас понесло в посольство Израиля?

— Броня послал, — ляпнула Клеопатра Апполинариевна.

— Броня вас мог и подальше послать, — ехидно сказал Михалыч.

— Вы кушайте, кушайте, — заворковала тетя Ася, — а то грибочки остынут. Давайте я вам окрошечки положу.

Взгляд Михалыча утратил свирепое выражение.

— Вот майонез, — хлопотала тетя Ася, — а вот…

Она хотела предложить ему хрен к окрошке, но испугалась, как бы это слово не прозвучало двусмысленно в этой ситуации. Броня открыл было рот, но тетя Ася толкнула его под столом ногой.

— Жениться вам надо, — жалостливо глядя на него, сказала Натуся.

— Кто б еще невесту нашел, — хмыкнул Михалыч.

— Они вас, наверное, боятся, — предположил Владик.

— Почему? — подозрительно посмотрел на него Михалыч.

— Ну, если вы на них так же, как на меня огрызаетесь,… — начал Владик.

— Владик! — всплеснула руками тетя Ася.

— А как мне на тебя не огрызаться, — неожиданно мирно сказал Михалыч. Хрен он нашел самостоятельно, и окрошка подействовала на него умиротворяюще. — Как мне на тебя не огрызаться, если ты договор нарушаешь.

— Я нарушаю? — удивился Владик.

— Нарушаешь. Мы договаривались, что ты мне все новости, которые услышишь, будешь сообщать?

— Договаривались, — покраснел Владик.

— А про израильское посольство не сообщил. И кто ты после этого?

— Оч… очень нахальный мальчик, — очень похоже изобразил Владик Михалыча, вспомнив разговор на эдельвейсовской даче.

Все невольно рассмеялись.

— А про посольство мне и сказать-то было нечего, — объяснил ободренный Владик. — Это же не те новости, которые мы о преступниках узнали. Просто мы хотели, чтобы они за Клеопатрой Апполинариевной далеко куда-нибудь походили, а Паша с Витей бы последили.

— Пинкертоны несчастные, — проворчал Михалыч. — Сказано же было дома сидеть.

— Мы хотели помочь, — сказала Клеопатра Апполинариевна. — А то Саше с Натусей скоро на работу, Витя с Пашей тоже завтра уезжают, и охранять меня будет некому. Вот мы и решили выманить их в город. А в городе мне делать нечего, и Бронечка придумал, что меня будто бы в израильское посольство на беседу приглашают.

— Нет, ну скажите на милость, — снова поразился Михалыч. — ну почему именно Израиль, можете вы мне объяснить?

— Чтобы страннее было, — сказал Владик.

— Да уж, страннее некуда. Ну надо же, — не мог успокоиться Михалыч, — из всех мест в городе вы именно это выбрали. Неужели случайно?

— Послушайте, голубчик, — вежливо осведомилась Клеопатра Апполинариевна.

— А что, это израильское посольство… оно имеет для вас какое-то особенное значение?

— А для вас не имеет? — хитро прищурился Михалыч.

— Нет, — растерялась Клеопатра Апполинариевна. — А должно иметь?

— Ни боже мой! — всполошился Михалыч.

— А почему же вы так удивились? — подозрительно спросила тетя Ася.

— Просто Клеопатра Апполинариевна на еврейку совсем не похожа, — неуклюже стал выпутываться Михалыч. — А вон те пироги у вас с малиной?