Дарья Донцова - Бабочка в гипсе
– Ну, не очень молод, – говорил Кирилл, – так ведь и не стар, в расцвете сил.
– Верушка от тоски около него умрет, – возразил приятель.
– Она любит жениха, – парировал отец.
– Она просто никого другого не видела.
– Не пори чушь, Верка жила в Париже.
– Ага, ходила на занятия с охраной, потом возвращалась на съемную квартиру. Девочка ни разу одна в кафе не была.
– Что ты взъелся? – не выдержал Кирилл.
– Дай ребенку немного самостоятельности.
– Все беды от распущенности, – разозлился Кирилл.
– Мы живем не на Востоке, и сейчас не пятнадцатый век, – стоял на своем его друг. – Женщина должна сама выбирать себе пару.
– Оглянись вокруг, – зашипел Поргин, – мужики ополоумели. Дома беременная жена, а он в клубе по ночам выделывается. У Миши Романова зять сифилисом дочь заразил. А уж какая любовь у нее с мужем полыхала! Вот он, твой личный выбор, во всей его красе. Я не хочу Верочку за мерзавца отдавать. Арсений отличная партия, воспитан, умен, симпатичен. А то, что не очень обеспечен, даже лучше: будет бояться потерять сладкую жизнь, страх удержит его от опрометчивых поступков.
– То есть ты его покупаешь! – не выдержал приятель.
Кирилл рассмеялся:
– Если смотреть в корень, то да. Но я всегда давал Верушке лучшее: платье, обувь, драгоценности, игрушки, книги, все у нее хай-класса. И второсортный муж ей не нужен.
– Вот именно! – обрадовался друг. – У Харькова сын Игорь, двадцати пяти лет, можете с ним породниться, капиталы объедините.
– Игорь с гнильцой, – вздохнул Кирилл, – и богат. Такому море по колено. Вылезет из-под отцовской опеки и ну колобродить, чем его придержать? А Сеня будет Веру на руках носить, он понимает: такая жена для него что золотая рыбка. И у Игоря много бывших любовниц, еще полезут к Вере. Ферштейн?
– Андестенд, – буркнул друг. – А что, если твой золотой жених где-то спрятал бабу с ребенком? Затырил их подальше, чтобы на Вере жениться.
– У Сени никого нет! – отрезал Кирилл. – Моя служба безопасности его проверила.
– Ну а если? – никак не мог утихомириться приятель.
– Выгоню его вон, – обыденно заявил Кирилл. – Арсений брачный контракт подпишет, по которому ничего в случае измены не получит. Пришел голый, ушел босой. Логично и просто. Вот только я Арсения под микроскопом изучил, никаких порочащих связей не выявил. Шеф его в пуху, а Филатов нет.
…Макс побарабанил пальцами по столу.
– Вкусно?
– Мгм, – с набитым ртом кивнула я, – очень.
Максим допил воду из бокала:
– Арсений сейчас активно готовится к свадьбе. Возникает маленький вопрос: зачем он пригласил тебя в ресторан?
Я выронила вилку:
– Ну хватит. Уже все выяснили. Филатов засунул в мой телефон «жучок».
– Ешь, котик, не сердись, – начал дурачиться Максим, – коли заплочено, подбирай крошечки. Пошутил я! Конечно, дело в «шпиёне». Но смысл? И где Сеня взял японское устройство прослушки?
– Купил, – логично ответила я.
– Нет, такие не продаются, – начал спорить Макс, – дорогой аппарат с большим радиусом действия. Думал я, думал и докумекал. Помнишь милого парня Германа, компьютерщика, который ко мне на службу переходит?
– Конечно, – удивилась я, – вот уж глупый вопрос!
– И подумалось мне, – закряхтел Макс, – что сей добрый молодец знает про тараканов-муравьев-жуков. В лоб его спросил: «Гера, что это я нашел в телефоне Лампы?» Знаешь, чего услыхал?
– Продолжай, – без особой радости попросила я.
Макс оторвал от куска хлеба корочку и стал собирать ею соус, приговаривая:
– Знай моя мама, как я сейчас ем, ох и влетело бы мне. Ты не станешь возражать, если я слопаю подливку? То, что мне запрещали делать в детстве, хочется осуществить в зрелые годы.
Я придвинула к себе бокал с кофе-латте:
– Можешь и мою тарелку подлизать.
– Ты серьезно? – округлил глаза Макс.
– Абсолютно, – заверила я его. – Вероятно, меня тоже замучили в детстве, пытаясь привить хорошие манеры. Увы, как ученица, я оказалась безнадежна, по сию пору путаю ложечку для вынимания мякоти грейпфрута с ложкой для варенья.
Максим сполз с кресла, по дороге выдернув из пластиковой вазочки на столе одинокую герберу. Встав на одно колено, он протянул мне цветок, я взяла его и поняла: он искусственный.
– Уважаемая Евлампия Андреевна, – торжественным речитативом завел приятель, – вы обладаете многими талантами, но я вычленил главный и понял: женщина, спокойно взирающая, как я вылизываю тарелку, именно тот человек, с которым я мечтаю встретить старость. Дорогая, будь моей женой.
Две официантки, с любопытством наблюдавшие за Максом, зааплодировали, посетители оторвались от еды и тоже захлопали в ладоши.
– Прекрати, – зашипела я, – устроил представление.
– Предлагаю вам свое сердце, – слегка обиделся Вульф, – экая вы, мадам, не романтичная.
Меня вдруг охватила обида:
– Не из всякого мяса получится сочное жаркое, и не все есть повод для стеба.
– Я абсолютно серьезен, – заявил Макс, продолжая вытирать брюками пол. – Хочешь, сию секунду пойдем в загс?
– Нет, – испуганно воскликнула я.
Макс сел за стол.
– Почему?
– Если ты решил позвать женщину под венец, сначала купи ей приличный букет, – выпалила я, – уж не говоря об обручальном кольце. Гербера из пластика не подходит.
Вульф смахнул со скатерти крошки:
– Признаю, ты права, форма предложения подгуляла, но, по сути, оно…
– Вернемся к Герману. Что он ответил на вопрос про мой мобильный? – изящно сменила я тему беседы.
Макс взял бумажную салфетку и сделал вид, что промокает выступившие на глазах слезы.
– Герман умный, он принял правильное решение. Нужно оказывать услуги не тому, от кого убегаешь, а тому, к кому прибегаешь. Он выложил правду. Значит, так: Сеня взял у Германа сначала один «жучок», но спустя достаточно короткое время приперся за другими. Электронные штучки дорогие, все они на учете, компьютерщик сразу спросил: «Где заява на оборудование?» – «Ох, извини», – спохватился Сеня и протянул парню необходимую бумагу.
Во второй раз Арсений Леонидович уже без напоминания дал Герману листок с требованием еще двух «жучков». Кроме того, Гера научил его, как устанавливать «шпионов». Наука не хитрая, ее осилишь даже ты. И это не подслушивающий аппарат, а нечто вроде маяка, позволяющего весьма точно устанавливать, где находится объект наблюдения.
– Вспомнила! – заорала я.
Макс вздрогнул и громко спросил:
– Милая, ты сегодня пила свои таблетки от НСП?
– Что такое НСП? – не поняла я.
– Неконтролируемое сексуальное поведение, – голосом глашатая объявил Вульф. – Умоляю, только не в этом ресторане, я здесь постоянный клиент и не хочу потерять возможность вкусно обедать. Разденешься сейчас тут догола, и нас внесут в черный список.
Но мне было не до приколов.
– Смотри, – начала я загибать пальцы, – Арсений взял у меня мобильный еще раньше, до похода в ресторан. Это был не мой аппарат, мой-то погиб в самогоне, который лился с потолка. Я понятно объясняю?
– Более чем, ласточка, – сказал Макс, – я отлично помню рассказ про самогон, текущий на голову. Кстати, как поживает твой лечащий психиатр? Мама передает ему привет и благодарит за внимание к моей невесте.
Две женщины, сидевшие за соседним столиком, замерли с вилками в руках и начали сверлить меня взглядами.
– Ешьте спокойно, – решила я успокоить дам, – у него нет мамы. Папы, кстати, тоже!
– Конечно, родная, как скажешь, – смиренно согласился Вульф, – я вылупился из яйца.
– Аллигатора, – уточнила я, – или вредоносной ядовитой жабы.
– Лягушки живородящие, – вздохнул Макс. – Или нет? Ладно, это без разницы. Сделай одолжение, попробуй объяснить внятно, короткими фразами. Что случилось с телефоном, который твой, но не твой, а чужой, хотя и твой?
– Арсений взял у меня аппарат, когда мы договаривались о встрече, – отчеканила я.
– Зачем? – заинтересовался Макс.
– Вбил в него номер своего мобильного, – пояснила я, – но сначала он заволновался, сказал: «Твой сотовый умер». Я решила, что трубка разрядилась, но Арсений ловко разобрал мобилу, вытащил батарейку, попросил пилку для ногтей, но даже она не понадобилась, – доложила я.
– Ловкач! Засунул в мобилу «жука», – кивнул Макс.
– Арсений слушал мои разговоры? – возмутилась я.
– Нет, он по карте видел, где ты находишься, – ответил Вульф, – был в курсе всех твоих поездок.
– Спустя некоторое время Арсений решил и в мой телефон добавить «жучок» в ресторане, – гнула я свою линию, – он начинил аппарат в те минуты, пока я пыталась утишить пожар во рту. Эй!
– Что? – заморгал Макс.
– Только сейчас сообразила! По твоим словам, Герман дал Арсению сначала одно устройство, а потом еще два? – воскликнула я.
Макс не успел ответить. Дверь в ресторанчик распахнулась, вошла девушка лет двадцати. Она без всяких колебаний приблизилась к нашему столу, плюхнулась на свободное место и молча бросила на стол нечто, напоминающее горошину, только черного цвета.
