Инна Павлова - Объявляю убийце голодовку
Глава 20
Адрес я, разумеется, не забыла. Все-таки бывала у Виктора неоднократно, да и наши первые свидания носили романтический характер, а это остается в памяти надолго. Вместе с сопутствующими обстоятельствами и деталями. Я даже помнила цвет обоев в комнатах и марку холодильника на кухне. Впрочем, Виктор мог сделать ремонт, и тогда в его квартире уже все по-другому. Только это маловероятно. Раз Витюша до сих пор не обзавелся дамой сердца, решать его бытовые проблемы некому. Сам он, если мне не изменяет память, за все время нашего знакомства, включая совместное проживание, самостоятельно даже тарелку не вымыл. Ему одному ремонт не потянуть ни при каком раскладе.
Я безрезультатно давила на кнопку. Ничего, подожду. Посижу на лавочке у подъезда. Я теперь и шага не сделаю, пока не поговорю с бывшим мужем. Еще раз я его гибель не переживу, а значит, несмотря ни на что, должна его дождаться и предупредить об опасности. Сегодня ему повезло. Он разминулся со смертью, которая забрала игривого уголовника Колю. Второй раз такого везения может не случиться. Значит, я должна ему втолковать, что, как бы он ни рвался засвидетельствовать мне свое почтение и реанимировавшуюся любовь, ему придется с этим обождать или перейти на эпистолярный жанр. Полагаю, мой внешний вид достаточно убедителен, а балансировать над пропастью Витюша никогда не рвался.
Ну ладно, с благоверным ясно. Что дальше? А дальше я объеду, как собиралась, родственников умерших пациентов. Только в таком виде, как я сейчас, меня ни в одну квартиру не впустят. А домой или к Алке возвращаться нельзя. Боюсь, пока я не разберусь с происходящим, мне вообще не видать ни мягкого дивана, ни привычных удобств. Жалеть я себя, однако, не стала. Расслабляться было не время. Чем скорей я разберусь со всем этим безобразием, тем быстрее вернусь к нормальному образу жизни. Тем более, что одна немаловажная проблема уже рассосалась сама собой: Аллочка может снова жить в своей квартире, ее домогаться теперь некому. На повестке дня только ее замужество (и с этим, боюсь, надо торопиться, характер у нее портится прямо на глазах), ну и проклятое расследование. И если от большого женского счастья подруга, как и прежде, далека, то расследование явно сдвинулось с мертвой точки. Я не президент нефтяной компании и даже не подруга крутого мафиози. Меня абсолютно не с чего преследовать и тем более убивать. И раз ко мне применяют столь кардинальные меры, значит, дело не в моей малозначительной для отечественного криминала персоне. Я подобралась очень и очень близко к преступникам, стала для них по-настоящему опасна. Надо копать дальше, и я вот-вот раскрою все…
— Татьяна, это ты, что ли?
Толстая усатая тетка, живущая, кажется, под Виктором, а может, наоборот, над ним, удивленно на меня таращилась, крепко прижимая к себе многочисленные авоськи.
— Конечно. — Я радостно кивнула и изобразила голливудскую улыбку, долженствующую продемонстрировать чистоту моих намерений и отсутствие желания покуситься на ее поклажу. Вот еще бы вспомнить, как тетку зовут, но уж на такой подарок со стороны своего измученного мозга я и не надеялась. Я же не компьютер. Да и видела я ее всего пару раз.
— Ты это чего? К панкам, что ли, подалась? — К современной молодежной моде в области одежды и макияжа тетка, похоже, относилась неодобрительно. Иначе с чего бы ей так пялиться на мой прикид? Да сейчас так пол-Москвы ходит! «Модная небрежность» называется. А прическа с эффектом «только что с кровати» вообще последний писк. Нечего свою серость демонстрировать.
— Нет, правда, ты чего, из этих, как их?..
— Из этих, — кивнула я. — Из самых.
Тетка не отстала.
— Да из каких этих-то? У панков вроде волосы гребнем!
— Точно. Но это у панков. А я из скинхедов!
Другая на ее месте уже давно бы поняла, что у человека неприятности и что не надо к нему лезть, эта же дама, вероятно, прошла выучку у гербалайщиков и отступать перед чужими трудностями не привыкла.
— Так те вроде голову бреют. — Она с подозрением покосилась на мою стрижку, сделанную не так давно в дорогом салоне.
— Отросли! — прорычала я, чуть не упустив светлую мысль.
Мама дорогая, а кто сказал, и с чего я вообще взяла, что на пациентах ставят опыты?! Да все может оказаться куда проще, хотя и не менее отвратительно. Я сама недавно смотрела передачу, где лидер этого самого движения призывал очистить родной город от «иноверцев», и под эту категорию при внимательном рассмотрении подпадали, по-моему, все поголовно. Я не говорю только о чернокожих. Учитывая жесткость требований скинхедов к чистоте крови избранных, имеющих право проживания на территории России, представители данной организации, боюсь, готовы забраковать даже высокого светловолосого парня, коренного москвича, при наличии у него в родне хотя бы прапрабабки с примесью восточной крови.
Стоп, а почему скинхеды? Почему не какая-то другая организация? И что мешает предположить, что избавляются от какой-нибудь очередной прослойки или социальной группы, или даже возрастной? Может, у кого-то зуб на стариков?
Я перестала огрызаться и призналась, что не принадлежу ни к какому экстремальному течению.
Дама вздохнула с заметным облегчением и даже отважилась плюхнуть драгоценные авоськи на лавочку рядом со мной.
— Опоздала ты, лапочка, — с плохо скрытой радостью поведала соседка.
— Витюша умер?! — Я непроизвольно дернулась и удостоилась изумленного взгляда.
— Почему сразу умер? Совсем даже наоборот. Здравствует и, можно даже сказать, процветает твой бывшенький.
— Вы уж не пугайте, — взмолилась я. — У меня и так проблема на проблеме, говорите, как есть.
— Дак я ж и говорю, — обиделась дама. — Опоздала ты, другую он нашел. Не знаю, правда, расписались или как, но живут вроде хорошо.
Я чуть было не порадовалась за Виктора, но вовремя уловила некоторое несоответствие. Это кого же он себе нашел, если домогается меня как ненормальный?
— Вы, наверное, что-нибудь напутали, — осторожно предположила я. — Или мы говорим о разных людях. — Я не посчитала зазорным слегка исказить реальное положение дел, тем более что Витюша вроде ничего не имел против подобного развития событий. — Мы как раз собираемся начать еще раз. И Виктор уже перевез ко мне часть вещей.
У моей словоохотливой собеседницы отвисла челюсть.
— Не может быть! — ахнула она, и я испугалась, как бы дама не лишилась чувств.
Некоторое время она напряженно о чем-то размышляла, а потом уставилась на меня с гадливым подозрением. Похоже, то, до чего мадам додумалась, не делало чести ни мне, ни бывшему супругу, ни его новой пассии, если таковая, конечно, не была плодом фантазии собеседницы.
Поделиться соображениями она, однако, не успела. Зычный мужской голос из раскрытого окна оповестил окрестности о негативном отношении заброшенного кормильца к излюбленному занятию жены.
— Мы сегодня жрать-то будем или ты так и проторчишь на лавке до утра?! — Чувствовалось, что терпение главы семьи исчерпано до донышка, и путь к его раненому сердцу теперь отыскать будет совсем не просто. Банальными макаронами с сосисками супруга не отделается.
Я осталась одна, но раздираемая такими страстями, что непременно нужно было дать им выход. Следовало все узнать наверняка. И незамедлительно. Даже если баба наврала, я все равно должна все проверить. И я, кажется, знаю как. Заодно испробую отмычку.
Оказавшись под дверью коварного изменщика, я вставила штырь в замочную скважину и, встав так, чтобы спиной прикрыть незаконные манипуляции от глазка квартиры напротив, принялась усердно расковыривать замок.
Вообще-то никому не посоветую хвататься за подобный инструмент без соответствующей подготовки. Даже самая великолепная отмычка работает только в руках специалиста. Непрофессионалу в квартирном взломе делать нечего, как, впрочем, и в любой другой профессии, требующей отточенных навыков и высокой квалификации. Я это прекрасно понимала и, заказав незаменимую вещь, особо оговаривала с Николаем — мир его праху — получение самых полных инструкций по ее применению. Теперь же, когда инструктироваться все равно было не у кого, а хозяин этой квартиры вряд ли привлечет меня к уголовной ответственности, почему бы не потренироваться самостоятельно? Прямо здесь и сейчас?
Минут через двадцать я добилась определенных результатов, хотя не совсем тех, что ожидала. Что-то хрустнуло, и драгоценная отмычка плавно легла мне в руку, оставив некоторую свою часть — вполне возможно, как раз самую важную — в замочной скважине. Я, конечно, не специалист, но подозреваю, что ключи Витюша теперь может смело выбрасывать на помойку, как, впрочем, и замок. Вот насчет двери не знаю, после того как выломают, ее еще можно будет починить или все равно придется ставить новую?
