Людмила Милевская - У жены под кроватью
Уже мягче он добавил:
— За информацию про его любовницу я тебе благодарен. Здесь конкретно должок за мной, но сочтемся. Ты знаешь, за мной не пропадает.
“Про какую любовницу? — удивилась Липочка. — Про любовницу Вована, что ли?”
— Ты ее близко знаешь? — тем временем поинтересовался Сан Саныч.
— Загогулину? — заржал собеседник. — Ниночку? Знаю и вдоль и поперек. Мы с ней бывшие однокашники.
— Очень хорошо, — обрадовался Сан Саныч. — Это нам может пригодится. И как она, Загогулина, ничего? — игриво поинтересовался он.
— Классная Загогулина. В школе все пацаны за ней бегали.
— А Желтухин давно на нее запал?
Незнакомец пошло заржал:
— Га-га! Не знаю, но с полгода точно трутся, да так, что, знай, искры летят. Желтухин, считай, совсем уже к Нинке перебрался.
— В смысле?
— Ну, частенько ночует у нее.
— Может он и папку хранит у нее?
— Может.
— Тогда Вовану к ней наведаться надо. Где живет Загогулина знаешь?
— Знаю где раньше жила. Но несложно узнать.
— Узнай, — приказал Сан Саныч. — Только поскорей. Если ты мне поможешь, я тоже тебе помогу. Заметано?
— Заметано, — ответил незнакомец, после чего раздался скрип стульев, и голоса начали удаляться.
Липочка поняла, что шеф провожает гостя. С тортом в руках она вышла из комнаты отдыха, растерянно осмотрела опустевший кабинет и подумала: “О чем они говорили? У моего Вани есть любовница? Какая-то Загогулина? Ниночка? Не может быть. Это, верно, не у него, у другого Желтухина. Конечно у другого, — заключила Липочка. — Мало что ли на свете Желтухиных”.
С этой мыслью она вышла из кабинета Сан Саныча и, доброй улыбкой простившись с Лехой, отправилась домой.
Глава 23
Липочка упрямо уговаривала себя не верить в измену мужа.
“Чушь!!! — твердила она. — Ерунда!!! Ваня мне изменяет? Это смешно! Тот Желтухин не он. Другой Желтухин любовник Ниночки Загогулиной”.
Действительно. Поверить в измену мужа счастливой Липочке было совсем нелегко. Она слишком хорошо знала своего Ваню…
Он не такой! Он честный! Он порядочный!
Но куда деть сомнения?
Липочка сидела в кухне, механически лопала Лехин торт и припоминала свою благополучную жизнь с Ваней. И чем больше припоминала, тем больше появлялось сомнений. Выяснилось, что он слишком часто бывает в командировках, мало уделяет внимания жене, зато с чрезмерной тщательностью выбирает костюмы для деловых встреч…
“Бог ты мой! — вдруг осенило Липочку. — Над чем я голову ломаю? За моим мужем следит Вован? Следит. Вован в нашу ломился квартиру? В нашу. Так что у меня за вопросы? Это он, мой Ваня! Он изменяет мне с Загогулиной! Господи, что у нее за фамилия? Просто смех!”
И Липочка разрыдалась. Ей казалось, что она уже не одно целое, она распадается на мелкие части, каждая из которых имеет свое мнение. Измена! Нет, не измена!
Совпадение, навет, недоразумение, ошибка…
Разум все понимал, но сердце отказывалось верить. Да и как поверить в то, что самый близкий, самый родной человек оказался подлым предателем. В этот же миг все переворачивалось, становилось с ног на голову. И, самое главное, непонятно было как теперь жить?
— Он обманывал меня, все время обманывал, — всхлипывая, подвывала Липочка. — А я, как дура, верила ему. Верила! Это конец! Конец!
Она не заметила, что в кухню прокрался Роман. Вид у него был чрезвычайно довольный. Казалось, еще немного и он начнет раздавать благословения. Только что он подслушал телефонный разговор Глаши и многое для себя выяснил. Открытие было столь сенсационно, что Роман даже решился поделиться информацией с Липочкой.
Однако, увидев ее рыдающей, он растерянно остановился на пороге, не отваживаясь обнаружить свое присутствие. Липочка в своем горе была недоступна, как большинство рыдающих женщин. К ней невозможно было приблизиться, она была занята потрясающей важности делом, в которое Роман не посмел вмешаться.
— Это конец, конец, настоящий конец, — всхлипывая, твердила она.
Роман, как настоящий мужчина, счел за благо вернуться на Глашин балкон, но Липочка его заметила и остановила:
— Куда вы?
— Почему вы плачете? — вынужден был поинтересоваться Роман.
Как он и ожидал, безобидный вопрос вызвал шквал рыданий. Теперь уже Липочка голосила по-бабьи.
— А-ааа! Я жить не хочу-ууу!!! — приговаривала она.
После такого признания Роман запаниковал окончательно.
— Что случилось?! — закричал он, покрываясь испариной.
— Все пропало! Все жизнь под откос! — выпалила Липочка и без всяких комментариев безмятежно завыла (простите за оксюморон).
Теперь у Романа подкосились ноги.
— Что пропало? — сомнамбулически поинтересовался он.
— Все! — не прекращая воя, отрезала Липочка. — От Сан Саныча я узнала такое, что практически сразу умерла! Теперь нет меня! Нет!
Судя по всему, Роман общался с женщинами только в благоприятных условиях. Лишь этим можно объяснить его чрезвычайно сильную реакцию на столь слабое психологическое давление. Он побелел, подскочил к Липочке, грубо схватил ее за плечи и, бешено сотрясая, завопил:
— Что случилось?! Говори, что ты узнала! Сейчас же говори!
Это было так неожиданно, что Липочка перестала выть и спросила:
— Мы разве уже на “ты”?
— Какая разница?! — взревел Роман. — Что вы узнали?! Скажете вы мне или нет?!
Липочка с опаской посмотрела на его побелевшие скулы, на руки со вздувшимися венами и испуганно пролепетала:
— Еще немного и вы убьете меня.
— Да, черт возьми! — гаркнул Роман. — Я убью вас! Убью, если вы сейчас же не скажете, что узнали?
Лицо Липочки медленно начало собираться в плаксивую гримаску:
— А-ааааа…
Нервы у Романа не выдержали. От неизвестности он страдал и так исступленно бедняжку тряхнул, что у нее клацнули зубы:
— Ну же! Ну! Говорите!
Она горестно провыла:
— Ва-аня мне-е изменя-яет…
На секунду Роман остолбенел, не в силах поверить в столь ничтожную причину своих страданий, а, поверив, отпустил Липочку и вздохнул с бескрайним облегчением:
— Уфф, Олимпиада, как вы меня напугали! Ну изменяет, так и что ж из того? Рыдать-то зачем?
— Вы серьезно? — поразилась Липочка. — Серьезно считаете, что измена не причина для слез?
— Ни для слез, ни для мук, — заверил Роман. — Советую вам наплевать и забыть.
— Вы бездушный чурбан! — отрезала Липочка. — Как это наплевать, когда я столько лет его любила? Он муж мой! А вы черствая корка!
— Мне это нравится, — возмутился Роман. — Изменил вам Ваня, а оскорбления достаются мне. Вы ничего не перепутали? Напоминаю: я не сделал вам ничего плохого! Это Ваня! Ваш хваленый Ваня! Надо же! Он изменил! А как вы его верностью козыряли! Как козыряли! Просто смешно!
— Вам смешно, а мне горько! — воскликнула Липочка и подумала: “Он не меньше меня своей женой козырял. Вот скажу сейчас, что у нее любовник, и посмотрю как придет в восторг он”.
Но вместо этого она опять разрыдалась. Увидев бесконечный поток слез, Роман перестал злорадствовать и почувствовал себя не в своей тарелке.
— Ну, пожалуйста, перестаньте плакать, — взмолился он.
— А что мне делать? — пропищала Липочка. — В один миг я лишилась сразу всего. Ваня был смыслом моей жизни, он был везде, везде…
Услышав это, Роман вдруг взбесился.
— Поздравляю вас! — закричал он. — Отличный смысл! Жирный волосатый кобель!
— Знаете что, вы бездушный кретин!
— Почему? — удивился Роман, полный благих намерений.
— Потому что мне больно, а вы глумитесь! Глумитесь!
— Вы неправильно меня поняли, Олимпиада. Я всего лишь не согласен с такой постановкой вопроса. Ваш Ваня не все. Все — это вы. Вы мудрая, добрая, мягкая, очаровательная. Вы уютная. Вы мечта любого мужчины. А какая красавица. А какую кашу готовите! А какое у вас рагу!
Липочка перестала плакать и, открыв рот, слушала как он пел ей осанну. По мере перечисления достоинств лицо Липочки светлело. В нем появлялась надежда. Надежда на то, что не мог такой хорошей, такой славной Липочке изменить ее Ваня. Надежда появлялась, ее становилось все больше и больше, но дальнейшим своим заключением Роман все испортил. Он сказал:
— Ваш Ваня болван, если он не понял какая драгоценность ему досталась!
И Липочка сникла.
— Мой вам совет, — с улыбкой продолжил Роман, — отправляйтесь в церковь и купите самую большую свечку. Поставьте ее богу за то, что он лишил вас такого ВСЕГО! Вы же счастливы! Счастливы! Только пока еще об этом не знаете, как не знали раньше того, что несчастны. Ваня вам изменил и большое ему спасибо. Я за вас просто рад!
И он рассмеялся.
— Как вы можете говорить такое?! — завыла Липочка. — Чему вы радуетесь? И прекратите смеяться! — взвизгнула она.
— Завтра над этим будете смеяться и вы, — заверил Роман.
— Над чем? Над тем как меня унизили? Господи! Вы говорите, что я драгоценность?
