Галина Куликова - Фамильное проклятье
Стас пожал плечами. Что бы там ни было, Никита не станет свидетельствовать против жены, это уже ясно. Бессмысленно сидеть здесь и переливать из пустого в порожнее. Даже если он лжет и придумывает подробности того вечера, его вряд ли удастся уличить прямо сейчас.
Стас встал и попрощался, по всей видимости, совершенно неожиданно для хозяина, который тотчас засуетился, провожая гостя. Суетливость явно была не в его характере, и Стас в очередной раз подумал, что в показаниях Никиты что-то не так. «Его надо испугать, – подумал Стас. – Может быть, сказать, что его жене угрожает реальная опасность? Подействует ли это на него? Любит ли он Светлану так, чтобы намека на угрозу ее жизни оказалось достаточно для капитуляции?» Выйдя из подъезда, Стас глубоко вздохнул, выпустив изо рта облачко пара, которое мгновенно растворилось в хрустально-чистом воздухе. Когда наступали морозы, в городе становилось просторнее, небо делалось как будто выше и люди чувствовали странную приподнятость. Стас поглядел на маслено поблескивающее над головой белое осеннее солнце, похлопал себя по карманам в поисках сигарет, достал смятую пачку и зажигалку и закурил, не двигаясь с места. Взгляд его блуждал по окрестностям, цепляя мелочи и тут же отпуская их. На выкрашенной ядовитой зеленой краской стенке возле подъезда были прилеплены бумажки с объявлениями. Жильцам предлагали срочный ремонт холодильников и уничтожение тараканов, работу в офисе и похудение «задорого». А это что? Стас моргнул и еще раз пробежал глазами написанные от руки строки. В такие-то дни, с такого-то и до такого-то часа в доме будет отключена горячая вода. Стас поковырял ногтем краешек объявления, листочек поддался. Он отлепил его от стены практически без повреждений, еще раз внимательно прочитал. «Значит, душ только горячий, да?» – злорадно подумал он.
У Стаса появилось искушение вновь подняться в квартиру и сунуть объявление в нос Никите Прохорову, чтобы стереть с его лица ту задорную насмешливость, с которой он только что разговаривал с ним. Но делать это было, конечно, рано. Сначала предстояло проверить, действительно ли в доме отключили горячую воду. И потом: если алиби Светланы липовое, выходит, ей есть что скрывать. В таком случае тратить усилия на то, чтобы раскачать эту тушу, ее муженька, вовсе не стоит. Лучше заняться непосредственно женой.
Светлана Прохорова. Настоящая женщина – в ее собственном понимании. Та, которая тратит на свою внешность и аксессуары денег больше, чем на все остальное, вместе взятое. Та, которая стремится очаровывать всех мужчин подряд. Считающая особой доблестью уводить их из-под носа подруг и просто знакомых, потому что это якобы повышает ее рейтинг. «При этом забавно, – подумал Стас, – что ни один мужчина не может ее удовлетворить. Настоящее удовлетворение ей приносят только деньги, на которые она настроена, как антенна на любимую волну». Может быть, Анастасия стала ее врагом потому, что крепко держала своих мужчин. От нее к подруге перебегали только те, которых она отпускала сама. Типа Никиты Прохорова, например. Может быть, Светлану это заело до такой степени, что она решилась на первое убийство? А потом все стремительно покатилось дальше?
Стасу эта версия не очень нравилась. Во-первых, в таком случае у Светланы должен быть сообщник, а кандидатур на его роль он не видел. Во-вторых, наивный молоденький Паша Локтев вряд ли стал бы настоящим яблоком раздора между подругами. «Возможно, – думал Стас, – мы расследуем несколько совершенно разных преступлений с разными действующими лицами. Мы вспугнули одного какого-то преступника, а навязать ему пытаемся сразу несколько убийств. Поэтому ничего и не получается».
* * *Руслан Фадеев смотрел на Пучкова требовательно и дерзко. Его незабудковые глаза за время болезни не потеряли яркости, и он был все так же красив и выглядел ухоженным. Сейчас он полулежал в постели, откинувшись на подушки в жестких крахмальных наволочках. Белье было свежим, от него исходил тонкий лавандовый запах, и Пучков подумал, что это расстарался отнюдь не больничный персонал.
– Пока вы не найдете человека, который в меня стрелял, я не смогу нормально функционировать, – объяснял Руслан Пучкову, как будто тому и в самом деле требовались объяснения. – Здесь, в больнице, ситуацию вполне можно контролировать, и я, по крайней мере, спокойно сплю. Но когда меня выпишут…
– Поимка преступника – дело одного-двух дней, – успокоил клиента Пучков.
Он вовсе не собирался морочить Фадееву голову, потому что и в самом деле был уверен в успехе. Его парни уже вытащили на поверхность все нужные факты. Осталось только правильно подогнать их один к одному и дождаться заветного щелчка, озарения, которое все расставит по своим местам.
– Анастасия не хочет приезжать ко мне. – Руслан пытливо взглянул на детектива. – Уверяет, что это вы запретили ей покидать квартиру.
– Запретили. Нам тоже легче ее охранять, когда она находится в помещении.
– А что она говорит о наших с ней отношениях?
Пучков вскинул и опустил руки.
– Ничего.
– Вы уверены, что этот выстрел не связан с моими личными делами и касается именно Анастасии?
Пучков ни в чем не был уверен до конца, но все же поделился с клиентом своими соображениями:
– Я лично проводил проверку ваших связей и состояния дел на сегодняшний день. Ничего серьезного.
– То есть на меня не наехали. А если бы дело касалось бизнеса, однозначно прикончили бы, так? Пучков кивнул:
– Вы сами все прекрасно понимаете.
– В моем случае все по-дилетантски. Этот, в шапочке, который метил в сердце, явно не был наемным убийцей.
– И оружие у него краденое.
– Но вы работаете со свидетелями? – с уверенностью в положительном ответе спросил Фадеев.
Пучков тихо вздохнул. Он не стал признаваться, что они прошляпили почти всех свидетелей. «Если перечислить убийства последних дней в порядке нарастания, я буду выглядеть полным придурком, – подумал он. – Правда, милиция, квалифицирующая большую часть смертей как несчастные случаи, выглядит не лучше». Одна беда – Фадееву не было дела до милиции. Он платил Пучкову и ждал результатов от него.
– Вы по-прежнему будете добиваться расположения Анастасии Шороховой? – спросил Пучков, созерцавший унылый больничный двор, видневшийся в квадрате окна.
– В настоящий момент я озабочен тем, чтобы в моей шкуре не проделали еще несколько дырок. Так что с любовью придется повременить.
«С любовью? – Пучков попытался скрыть усмешку. – Ты ее, братец, перепутал с суррогатом плотского влечения и самонадеянностью». Фадеев же с горечью проговорил:
– Хотел выпендриться перед девушкой, и вот что получилось.
– Есть еще один способ обеспечить вам личную безопасность, – сказал Пучков и сразу же перехватил пытливый взгляд Фадеева. – Вообще прекратить расследование.
«Я же не карающий меч господень, – попытался он успокоить себя. – Я должен заботиться в первую очередь о безопасности клиента».
– Вы видите связь между расследованием и покушением на меня?
– Прямую, – кивнул Пучков. – Кому-то не нравится, что давние преступления пытаются раскрыть на ваши деньги. Убрать вас означает перекрыть денежный источник, питающий активность частных сыщиков. Не будет расследования – не будет угрозы вашей жизни.
– Но как же? – нахохлился Фадеев. – Взять – и все вот так бросить? «Ты и понятия не имеешь, приятель, сколько народу полегло за твою симпатию к Шороховой».
– Взять и бросить, – кивнул Пучков.
Он обязан был предложить Фадееву этот выход. Хотя, конечно же, понимал, что для агентства все так просто не закончится. Убита Виктория – одно это заставит Стаса стоять до конца. И потом – он симпатизирует Шороховой. Она нравится ему, нравятся ее детская прямота и застенчивость, ее доверчивость и даже фамильное проклятие, из-за которого, собственно, все и приключилось.
– Подумайте, – тем не менее сказал Пучков. – Вы подвергаете свою жизнь реальной опасности из-за женщины, которая ничего вам не обещала.
– И даже более того, – нахмурился Руслан. – Она ясно дала понять, что не питает ко мне нежных чувств.
– Вот видите.
– Но я уже закусил удила. Стыдно отступить, понимаете меня? – сказал честный Руслан.
– Значит, мы продолжаем дело?
– Продолжаем. Выясните, кто в меня стрелял и какое отношение имеет этот человек к Настиным проблемам.
Выбравшись из больницы, Пучков в очередной раз набрал номер Стаса. «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети», – корректно сообщили ему. «Вот дубина, – подумал Пучков. – Нагородил что-то про мальчика и скрылся. Интересно, впрочем… Мальчик-инвалид, сидящий у окна с утра до вечера. Просто классика какая-то! Как говорится, если бы мальчика не было, его следовало придумать». Пучков, уже открывший дверцу своей машины, внезапно замер. Что, если Стас и в самом деле придумал мальчика? Закинул удочку? Кому он там рассказывал эту байку? Фокину-старшему? Неужели он подозревает этого красавчика, если и не разбившего Веронике Матвеевне сердце, то, уж по крайней мере, отколовшего от него маленький кусочек?
