Джорджетт Хейер - Тупое орудие
– С ней все в порядке, – сдержанно проговорила Салли.
Сонный, проницательный взгляд был ей ответом.
– Ага, атмосфера несколько напряженная? Я удивился, чего ты вдруг сюда заявилась.
– Дело совсем не в этом. Я хотела взглянуть еще раз на место действия. Кроме того, я подумала, что не худо испариться на какое-то время. Джон уезжает в город только после ленча.
– Только не говори мне, что они там милуются! – недоверчиво проговорил Невил.
– Не буду. – Она хохотнула. – Но есть шанс, что дело идет к этому. Если бы только Джон не был такой… такой идиотски неприступный!
– Ох, эти сильные мужчины! Да, скажи-ка! Если окажется, что это Джон убил Эрни, мы будем его выгораживать или не будем?
Она ничего не ответила, но, когда они дошли до распахнутых в сад дверей гостиной, выдернула свою руку и резко сказала:
– Невил, ты способен говорить правду?
– Ты только что слышала, как я говорил правду сержанту.
– Я не о том. Я хочу знать, ты влюблен в Хелен?
– Боже, дай мне силы! – взмолился Невил. – Дайте мне стул – рюмку бренди – тазик! Роман в описании Салли Дру! Скажи мне, кто-нибудь действительно читает твои сочинения?
– Замечательно, – сказала Салли, критически оглядывая его. – Но ты довольно хороший актер, а я не могу избавиться от мысли, что ты согласился вырвать расписки у Эрни. До сих пор я что-то не видела, чтобы ты вон из кожи лез, стараясь помочь кому-нибудь.
– Конечно, любимая, и поверь, больше никогда не увидишь. Да я и не лез вон из кожи. Ее с меня сдирали. Только не говори, что ты вбила эту отвратительную мысль в голову Джону!
– Ничего я ему не вбивала, но не удивлюсь, если эта мысль сама пришла к нему. Может, я ошибаюсь, но в одном я уверена – он все время в высшей степени сдержан, чтобы не сказать скован.
– Будешь сдержан, если тебя вот-вот схватят за убийство.
Монокль выпал из ее глаза:
– Невил, ты думаешь, есть такая опасность?
– Конечно, думаю. Больше того, я сомневаюсь, что вторая версия похождений Хелен в тот роковой вечер так поможет Джону, как она, без сомнения, надеется.
– Да, – решительно сказала Салли. – Я того же мнения. Если бы она только не раскрывала рта… Кстати, Джон ничего не знает о ее второй беседе с суперинтендантом, так что не выдавай ее!
– Как просто было бы жить без друзей! Господи, да для блага всех слабоумных…
– Потому что он обязательно спросит, зачем она возвращалась в кабинет, и тогда все раскроется. Ей придется рассказать про расписки.
– Давай напишем Джону анонимное письмо и расскажем всю историю, – предложил Невил. – Это было бы милосердно по отношению к ним обоим, а я не против милосердия, если оно мне ничего не стоит.
– Когда он приехал, я чуть не рассказала ему сама, – вздохнула Салли. – Только Хелен так боялась, что он узнает, и я промолчала. А с тех пор… Я ничего не знаю! Может, она и права. Я не понимаю Джона. Невил, почему он приехал домой?
– Любовь моя, откуда в тебе уверенность, что я умею разгадывать головоломки?
– Он не думает, что у нее был роман с Эрни. Очевидно, он ей прямо сказал.
– Чудно, приятно знать, что он не разделяет мнение большинства.
– А что, люди так думают? – Она пронзительно взглянула на него. – Ну-ка выкладывай!
– Люди такие испорченные, – пробормотал Невил.
– И что, идут разговоры? Вовсю?
– О нет! Так, легкие разговорчики от скуки.
С минуту она молча хмурилась, а потом сказала:
– Скверно. Это быстро выйдет наружу, и мотив Джону обеспечен. Если бы он только знал… К черту, он бы не побежал домой только для того, чтобы стукнуть Эрни по голове! Это архаично.
Невил предложил ей сигарету и закурил сам.
– Если бы ты постаралась, ты могла бы смастерить из этого правдоподобную книжку, – сказал он. – Когда Джон находился в Берлине, до него дошли отголоски слухов…
– Почему в Берлине? – перебила она.
– Не могу сказать. Ты сама должна сочинить несколько интригующих объяснений. Он срочно вернулся, чтобы выяснить отношения с Эрни…
– Я не вижу Джона выясняющим отношения.
– Конечно, любимая: если бы ты видела Джона выясняющим отношения, ты сама была бы в числе подозреваемых.
– Да я хочу сказать…
– Мы знаем, знаем! Пусть будет по-твоему! Он приехал домой, чтобы предъявить ультиматум. Эрни окончательно допек его, и он не раздумывая бабахнул его по голове.
– Несколько упущений, – сказала Салли. – Почему он вошел через садовую калитку, если у него не было готового плана?
– Вход через парадное, возвещенный дворецким, создает ненужную огласку. Сплетни среди слуг, возможность столкнуться с тетей Люси. Масса ответов.
– Хорошо. Куда он дел орудие убийства?
– Вопрос несправедливый. Он не относится к одному Джону. Кто бы ни убил Эрни, он избавился от орудия с таким искусством, что придал делу необыкновенную загадочность.
– Очень мило, – сказала Салли. – Значит, ты читаешь мои книги. Но позволь заметить, что я не верю в то, что убийц посещает внезапнее озарение. Чтобы преступник повел себя остроумно и изобретательно, мне требуется несколько часов напряженного обдумывания.
– Мысль человека, обостренная страхом…
– Вздор! – сказала Салли, стряхивая пепел с сигареты. – По моим наблюдениям, под влиянием страха мысль входит в крутой штопор. Нет, благодарю: эта теория мне ничуть не импонирует. Насколько я понимаю, есть только один человек, у которого были время, причина и возможность убить Эрни и сколько угодно шансов избавиться от орудия убийства.
Он встретил ее взгляд дрожащей улыбкой и поднял руку:
– Ну нет. «Рука моя, как девушка, чиста, и нет на ней кровавых пятен»[9].
– Гром аплодисментов с галерки. Только цитаты ничего не доказывают. Ты имел возможность сделать это, Невил.
– Но стоит ли задерживаться на мне? Может быть, это сделала тетя Люси – какой-нибудь своей булавой. Она размахивает ими достаточно энергично.
– Не говори глупостей. Зачем это ей?
– Бог знает. Если она тебе не подходит, что скажешь о Симмонсе?
– Опять же, зачем?
– И опять, Бог знает. Почему ты хочешь, чтобы решал я? Думай сама!
– Я не вижу особого смысла выдумывать фантастические поводы для мисс Флетчер или Симмонса, когда прямо под носом у меня ты с мотивом, которого не надо изобретать?
– Что ж, если ты делаешь меня фаворитом, я теряю всякий интерес к делу. – В голосе его появилась усталость. – Преступление становится бескрылым и пошлым. О, моя бедная тетя! Тетя Люси, помогите нам решить загадку. По моей теории, это сделали вы.
Вошедшая в гостиную мисс Флетчер приблизилась к ним и проговорила с гневом и возмущением:
– Не знаю, в кого у тебя твой ужасный язык, Невил. Конечно же не в твоего милого папу. Я знаю, что это у тебя по легкомыслию, но все же то, что ты говоришь, – самого скверного тона. И ты даже не надел креповую повязку!
– Да. Если бы я надел ее, наверно, это бы выглядело как падение от трагедии к фарсу, – объяснил он, указывая на ее траурное платье.
– Надо уважать усопших, – сказала она. – О мисс Дру, со стороны вашей сестры было необыкновенно трогательно прислать мне такие очаровательные цветы! – Она стиснула руку Салли и добавила: – Я полагаю, вам это должно быть особенно интересно. Я всегда думаю, что вы очень умная, раз вы пишете книги. К тому же такие сложные. Не то чтобы я их читала, я не очень понимаю детективные романы, но я всегда их выписываю.
– Вы бы не говорили ей комплименты, если бы знали, что у нее на уме, – сказал Невил. – Она старается доказать, что это я убил Эрни.
– О нет, дорогая! – скорбно воскликнула мисс Флетчер. – Невил, конечно, бывает страшно легкомысленным, но такого он сделать не может.
– Просто непостижимо, с чего ты так распускаешь язык! – сказала рассерженная Салли.
– Его бедный папа был очень разговорчивый, – объяснила мисс Флетчер. – Милый Эрни тоже был хороший собеседник. К сожалению, Невил завел скверную привычку бормотать себе под нос, так что очень трудно расслышать, что он говорит. Невил, я только что узнала, что должен быть инквест. Нельзя ли его предотвратить?
– Нельзя. А вы против? – спросил он.
– Но, милый, это же не очень красиво. Ничего подобного у нас в семье никогда не было. Это так вульгарно! Интересно, не мог бы помочь мистер Лоуренс? Пожалуй, я ему позвоню.
– Но, мисс Флетчер… – начала Салли, но тут Невил незаметно наступил ей на ногу.
Мисс Флетчер посоветовала Невилу позаботиться о гостье и удалилась. Невил тихонько сказал:
– Знаешь ли, ты можешь быть опасной. Предоставь-ка мою тетю мне!
– Но зачем ей думать, будто от инквеста можно избавиться? Это не слишком деликатно с твоей стороны…
– Разумеется, неделикатно! Было в высшей степени неделикатно с моей стороны обнаружить сегодня утром, что у меня нет ни чистой сорочки, ни пары носков без дырок; и неделикатно с моей стороны будет изобрести новую заботу, когда тетя свыкнется с этим расследованием. У тебя отвратительная сентиментальная уверенность, что несчастных следует ублажать, баловать и позволять им досыта наслаждаться своим горем. Я нимало не удивлюсь, если окажется, что ты медузящее чудовище самоотречения с тенденцией к самопожертвованию и страстным стремлением взваливать на себя чужие заботы.
