Дарья Донцова - Королева без башни
– Нам два латте и пирожные.
– О! Нет, – испугалась Ната.
– Ты сидишь на диете? – улыбнулась я.
– Зачем? – вскинула она брови.
– Тогда ешь спокойно. Принесите нам еще ягодный десерт! – велела я.
– Безумство! – всплеснула руками моя спутница.
Официантка опустила глаза.
– Если счет более пятисот рублей, мы даем десятипроцентную скидку.
Наташа вздохнула.
– Полтыщи? Полтыщи?! Выкинуть просто так? Да на них неделю жить можно!
Подавальщица с изумлением глянула на меня.
– Несите, – распорядилась я. – Послушай, тебе платят деньги?
– За что? – тихо спросила она.
– За работу! – уточнила я.
– Дочь обязана помогать родителям, – вздохнула Наташа.
– Но не всю же жизнь, – не выдержала я. – Неужели ты сама не хочешь реализоваться? Сделать карьеру? Уйти от мрачного отца?
– Мне и так нормально. Папа хороший, просто он малоразговорчивый!
– Не дай бог язык протрется, придется новый покупать, деньги тратить, – выпалила я.
Наташа вздохнула.
– Что?
– Извини, – смутилась я, – глупая шутка. Ты служишь у родителей кем-то вроде домоработницы?
Наташа, испуганно смотревшая на блюдо с пирожными, которое поставила в центр стола официантка, еле слышно возразила:
– Мы все трудимся. Папа на диване не лежит, он за всем следит, готовит. Мама чистоту наводит, Антон работает… ну и я… Тоже…
– Хорошо идет бизнес? – осведомилась я.
Собеседница сгорбилась.
– По-разному. Летом много свадеб, в сентябре тоже. В конце декабря у людей Новый год. Это очень весело, ставят елку!
На лице Наташи появилось выражение детской радости. Она снова уперлась взглядом в пирожные, но взять не решилась.
Я, наплевав на манеры, схватила эклер и положила его на маленькую тарелку.
– Ешь! И пей кофе. Скажи, сколько денег тебе дает отец?
Наташа решилась отхлебнуть из стакана и ахнула:
– Это молоко! Взбитое, словно сливки. А под ним не цикорий!
Неужели в Москве осталась молодая женщина, которая ни разу не пробовала напиток из молочной пены и эспрессо? А слово «цикорий» сразу пояснило, что в доме Груздевых не употребляют ни кофе, ни его растворимый вариант. Правда, сейчас большинство докторов пишет о вреде обжаренных зерен и предлагают хлебать по утрам отвар из сушеных желудей. Я как-то раз, решив стать адепткой здорового питания, купила банку с надписью «Биопродукт из стопроцентного растительного сырья», но насладиться содержимым не смогла. Поверьте, цикорий походит на настоящий кофе, как самокат на «Феррари».
– Сколько тебе платят за работу? – повторила я вопрос.
Наташа опустила взор.
– Ну… папа тратит эти средства на мое содержание.
В первую секунду я не поняла, что имеет в виду бедняжка, потом до меня дошел смысл сказанного.
– Михаил начисляет тебе зарплату, но не дает на руки, а забирает себе? Может, тебе устроиться на службу? Там никто не отнимет заработанного!
Наташа вздохнула.
– Я ничего не умею! Только убирать, гладить, стирать.
Я решила подбодрить беднягу.
– Сейчас большой спрос на прислугу. Можно устроиться к богатым людям, хорошие домработницы нарасхват!
– Лучше убирать у мамы с папой, – прошептала Наташа. – К чужим ездить надо, деньги на транспорт тратить!
– Тебе будут платить, – я попыталась вразумить мямлю, – да, родителям следует помогать, но дети не рабы.
– Меня не возьмут чужие, – убежденно произнесла Ната. – Я плохая! Очень плохая! Спасибо папе, что он меня терпит. Я ем, пью, сплю, пользуюсь водой, электричеством, зимой отопление работает… на мое содержание много уходит.
– А воздух он считает? – зло поитересовалась я. – Между прочим, ты еще и дышишь! Нехорошо получать кислород бесплатно!
Реакцию Наташи я оценить не успела. Лавировавшая между столиками официантка споткнулась, пошатнулась и, чтобы не упасть, ухватилась за мое плечо и опрокинула стакан с водой. Жидкость потекла мне за воротник. Я вскрикнула.
– О-о-о! – испугалась Наташа. Она стиснула пальцы, прижала их к груди и прошептала: – Нет, нет, не хочу! Пожалуйста, не делайте так!
– Мамочка, – запричитала неловкая подавальщица. – Простите, простите, пойдемте в подсобку. Дам вам чистое полотенце! Сухое! Пожалуйста, не жалуйтесь управляющему! Меня уволят! Вода чистая! Сейчас вытру вам спину! Живенько кофточку в сушилке приведу в порядок!
Тараторя, словно испуганная сойка, официантка буквально сдернула меня со стула и потащила в сторону двери с надписью «Служебный вход». Мне оставалось лишь радоваться, что в крохотном кафе не было кроме нас с Наташей ни одного посетителя. То ли людей напугала промозглая погода, то ли время было неподходящее, завтрак уже закончился, а обед пока не наступил. Под безудержные извинения косорукой девицы я была доставлена в крохотный кабинетик, где мне с поклоном вручили рулон бумажного полотенца.
– Снимайте кофточку – сказала женщина, сидевшая в закутке.
Я покорно стянула мокрую одежду. На пол посыпались полурасстаявшие кубики льда. Официантка схватила кофточку и унеслась. Тетка покачала головой.
– Уж простите Иру, с ней такое впервые.
– С каждым может случиться, – пробормотала я, – Ирина, наверное, зацепилась каблуком или поскользнулась.
– Вообще-то она в балетках, – удивилась служащая, – пожалуйста, не пишите жалобу. Хозяин Ирку выгонит, а у нее маленький ребенок и мужа нет. Вы, наверное, очень разозлились?
– Скорей, испугалась, – поежилась я. – Вода очень холодная. Не волнуйтесь, я не буду затевать скандал.
– Ну кто мог заказать в такую погоду воду со льдом, – покачала головой женщина, – вот народ! Сейчас надо горячий напиток внутрь заливать…
– Уже высушила! – заголосила Ира, вбегая в комнатушку. – Держите, кофта как новенькая! Водичка следов не оставляет. Простите, простите, простите!
– Обслуживание за наш счет! – быстро сказала женщина. – Можете все меню заказать, ни копейки не заплатите.
– Давайте забудем об инциденте, – предложила я.
– Повезло тебе, Ирка, – вздохнула тетка. – Облила ты нескандальную даму, интеллигентную.
– Красавица! – льстиво воскликнула Ира. – Пусть вам жених отличный попадется! Не женатый, холостой! С семейным лучше не связываться.
Я решила не поддерживать беседу, вышла в зал и села за стол. Тарелка Наташи была пустой, она съела пирожное. Я обрадовалась. Процесс пошел: Ната вроде оттаивает. Я спросила:
– Вкусный десерт?
– Крема мало, – ответила Груздева. – Вот кофе замечательный!
Я поразилась метаморфозе, происшедшей в мое отсутствие. Ната выглядела бодрой, не зевала, глаза блестели.
Я решила, что наступил подходящий момент, и спросила:
– У вас большой дом?
– Огромный, – кивнула Наташа.
– Много уборки?
– Ага, – согласилась она. – С утра начнешь и до вечера возишься!
– Наверное, тяжело, – гнула я свое, – спину не разогнуть!
– Точно, – не стала спорить собеседница. После сладкого она стала более разговорчивой.
– Хочешь еще безе? – произнесла я.
– Да! – обрадовалась Наташа.
Меня охватило беспокойство. Что случилось? Дочь Груздева соглашается на сладкое, не вспоминая об экономии.
Словно подслушав мои мысли, Ната сгорбилась.
– А можно безе-то? Наверное, дорого!
Я тут же ее успокоила:
– Нас угощают бесплатно, это за пролитую мне за шиворот воду.
Глаза собеседницы заблестели еще ярче.
– Здорово! Тогда пускай принесут два, нет, лучше три куска шоколадного торта!
– У тебя будет паралич печени, – предостерегла я, – нельзя столько сладкого есть за один раз.
– Можно, можно, – возразила Наташа, – девушка, нам пирожных! В наборе!
Мне стало еще больше жаль бедняжку, которой совсем не часто удается побаловать себя чем-то, кроме перловки.
Глава 14
Наташа начала методично уничтожать бисквит, обильно украшенный шоколадным кремом, а я задала ей главный вопрос:
– А подвал просторный?
Рука собеседницы на секунду замерла в воздухе.
– Подвал?
– Ну да, – закивала я, – под домом. Большой?
– Ах, подвал! – пробормотала Наташа. – Типа подпол?
– Точно, – улыбнулась я.
– Там всякие банки хранят, – с набитым ртом уточнила Наташа.
– Абсолютно верно, – подтвердила я.
– Он… о… не помню, – забубнила она, – я вроде… забыла!
Наташа бросила недоеденный кусок и схватила салфетку.
– Ой, тошнит! Сейчас меня вырвет!
Зажав рукой рот, Наташа со скоростью испуганной ящерицы вскочила и ринулась вон из пиццерии. Я не ожидала от нее подобной прыти и поэтому слегка замешкалась. До сего момента Наташа передвигалась медленно, говорила вяло и вела себя, словно затюканный авторитарными родителями ребенок. Но сейчас улетела со скоростью торнадо.
Когда я выбежала из кафе, Груздевой и след простыл. Кричать на весь магазин: «Наташа» показалась мне глупым. Торговый центр большой, посреди первого этажа четыре эскалатора, от них в разные стороны ветвились коридоры.
