Дарья Калинина - Свет в конце Бродвея
– Накатило?
– Да, накатило, как уже бывало за последнее время не раз и не два. На этот раз я почувствовала себя змеей. Такой большой, гладкой и очень красивой. У меня было нагретое на солнце тело. Мне захотелось ползти, и я поползла. Долго это длилось?
– По счастью, всего пару минут.
– Хорошо, – просветлела лицом Алена. – Можно попытаться выдать это за шутку.
Голос ее звучал неуверенно. Да и сама Инга полагала, что надо стараться не замаскировать проблему, а отыскать ее корень и уничтожить его.
Между тем в отсутствие именинницы, которая ушла в свою комнату и по-прежнему не выходила оттуда, праздник начал затухать. Гости расходились смущенные; они чувствовали, что происходит что-то неладное. Всех провожал один лишь Ваня, который неизменно твердил:
– Простите, но одному из гостей внезапно стало нехорошо.
Наконец остались только самые близкие. Ваня избегал смотреть в сторону Алены. А когда она сама подошла к нему, пробормотал какое-то извинение и быстренько смылся.
– Наверное, нам тоже лучше уйти, – потянула Инга подругу за руку. – Скоро приедут за телом Марии Петровны.
– Нет, я не могу вот так исчезнуть. Мне надо поговорить с Нюшей. Должна понять, чем я ее так сильно обидела.
И, не слушая протестов подруги, Алена устремилась к спальне именинницы.
– Нюша, – постучала она в дверь. – Открой мне, пожалуйста.
Но из-за двери не раздалось ни звука.
– Нюша, за что ты на меня обижаешься? Я не понимаю, чем могла тебя задеть.
И снова ни звука.
– Ну и дуйся сколько хочешь! – вспыхнула Алена. – Ты скверно поступаешь. И если ты думаешь, что я потерплю такое отношение к себе, то очень ошибаешься. Пока еще хозяйка тут я, а ты всего лишь горничная!
Из-за двери вновь не послышалось ответа. Зато когда Алена повернулась, чтобы уйти, то наткнулась на своего мужа. Он появился как будто из ниоткуда и, конечно, слышал последнюю фразу Алены. И теперь он смотрел на нее каким-то очень странным задумчивым взглядом. И от этого взгляда Алене стало не по себе еще сильней.
Однако, выйдя на улицу и уже садясь в машину, они увидели Нюшу, которая брела к дому. Девушка и не думала плакать. А увидев своих хозяев, она поспешила к ним.
– Алена Игоревна! Василий Петрович! А что? Куда вы? Вы уже уезжаете?
– Думаю, что так будет лучше. Нам всем показалось, что ты хочешь остаться одна.
– Вовсе нет. Просто от всего случившегося у меня голова пошла кругом.
– И не у тебя одной.
Алена вновь улыбалась. Ей было приятно сознавать, что инцидент с Нюшей исчерпан. Хоть одной проблемой меньше.
– День рождения испорчен, – поникла головой девушка и еще более грустным голосом добавила: – Но это, конечно, ерунда по сравнению со смертью Марии Петровны. Как мне ее жаль! Если бы вы только знали!
– Ты ни в чем не виновата. Мария Петровна уже в годах, такое могло случиться с ней в любом месте.
– Но случилось именно у меня… на моем дне рождения!
На глазах у Нюши вновь навернулись слезы. И Алена поспешила повторить:
– Ты ни в чем не виновата. И никто не виноват.
Инга, которая тоже находилась рядом и которая все это время внимательно рассматривала обувь Нюши, внезапно спросила у девушки:
– А где ты была?
– Я?
Казалось, Нюша растерялась и не рада этому вопросу. Она даже не нашла ничего лучше, чем хамовато ответить Инге:
– А какое это имеет значение?
Но Инга не приняла ее вызова. Она лишь миролюбиво произнесла:
– Просто интересно, где ты была, раз тебя не было в твоей комнате.
– Я… так просто… гуляла. Нервы хотела успокоить, вот и ушла из дома.
– И куда ездила? – не сдавалась Инга.
– Ездила? Я никуда не ездила. На чем?
– На машине.
– Скажете тоже! У меня и прав-то нету, чтобы взять машину. Так что я просто гуляла. Ясно вам?
– Угу, – неопределенно пробормотала Инна, причем по ее виду никак нельзя было сказать, удовлетворена она ответом Нюши или у нее остались какие-то вопросы к девушке.
Когда Нюша ушла к дому, Алена повернула к подруге и мужу сияющее лицо.
– Нюши просто не было в комнате! – воскликнула она. – Она ничего не слышала из моих слов. И она совсем не сердится на меня!
Василий Петрович лишь крякнул и сел в машину. А Инга с Аленой последовали за ним молча. Обратно они ехали в тишине. Каждый думал о своем, так что общий разговор не клеился совершенно. И лишь перед самым подъездом к своему дому Василий Петрович произнес:
– Бедный Ваня. Вот уж кому сегодня не позавидуешь, так это ему.
– Из-за того, что старушка скончалась у него в доме?
– Не только.
– А почему еще? – удивилась Инга.
– Ванька влюбился. Он ведь все эти годы по тебе сох, а как Нюша приехала, так его словно подменили.
– Это всем так видно?
– Не знаю, как кому, а мне видно.
Василий Петрович вновь уставился на дорогу. Но Инга, обрадовавшись, что у нее появилась возможность откровенного разговора, произнесла:
– Василий Петрович, а ты уверен, что эта девочка действительно племянница Вани?
Муж Алены крякнул, но все же ответил:
– Ваня именно так мне сказал.
– И ты не наводил дополнительных справок?
– Зачем? За безопасность у нас отвечает сам Ваня. Если сказал, что девчонка его осиротевшая племянница, значит, так оно и есть.
– А мне показалось, что между ними отношения куда глубже, нежнее и значительнее, чем просто между дядей и племянницей.
– В самом деле? Но это ведь его дело, правда?
Было видно, что разговор этот Василию Петровичу неприятен. Мужчина здорово смутился, даже покраснел.
– А ты как к этому относишься?
– Думаю, что Нюша не лучшая партия для Вани. Но лезть к ним со своими советами пока не буду.
– Смотри, как бы поздно потом не было, – предостерегла его Инга. – Вот забеременеет девчонка, тогда Ване все равно придется на ней жениться.
– Что?
Василий Петрович подскочил на сиденье так, что врезался головой в потолок.
– Забеременеет? От кого? От Вани?
– А что? Разве Ваня не мужчина?
– Инга, замолчи! – велел ей Василий Петрович.
Причем из красного его лицо внезапно сделалось бледным, почти белым. И было видно, что мысль о беременности Нюши приводит его в панику. Инга догадывалась, в чем тут дело. Или ей казалось, что она догадывается. Но подсознательно Василий Петрович надеялся, что все у них в Дубочках останется по-прежнему. Никаких новых персонажей. Нюша поступила в институт, значит, скоро она уедет из Дубочков. А Ваня вновь вернется к своим обязанностям, погрузившись в них с головой.
Василий Петрович не хотел терять своего друга. А ведь Нюше может показаться скучной жизнь в Дубочках. Будучи же беременной, она сможет легко уговорить Ваню уехать из имения.
– Ваня бы мне сказал, зайди у них дело так далеко.
Это было все, что сумел выдавить из себя Василий Петрович. И Инга решила, что лучше отложить этот разговор. А еще лучше будет поговорить с самой Нюшей. Сегодня для этого подходящего момента не представилось, но завтра дело другое, завтра можно будет попытаться и разговорить девушку на тему того, какие планы у нее относительно дяди Вани, которого девчонка запросто называла Ваней.
Лично же для себя Инга сделала отметку в памяти. Поведение Вани и Нюши выбивалось за рамки простой помощи осиротевшей племяннице. И поднявшись к себе в комнату, Инга принялась ломать голову над вопросом, как вывести эту завравшуюся парочку на чистую воду.
– Потому что если у них там что-то есть, то нечего перед людьми дядю и племянницу изображать.
Инга даже не знала, что именно сильней всего ее возмущает в этой ситуации. Она не нравилась ей, с какого боку ни подойди. В том, что Нюша никакая не племянница Ване, Инга была уверена почти на все сто процентов. Один-единственный жалкий процентик она оставляла на то, что Ваня сам по себе человек странный. К примеру, она сама никогда бы не стала вздыхать по какому-нибудь мужчине много лет подряд. Да-да. Нет – значит, нет. Страдать молча, как это делал Ваня, вздыхать и тосковать по недоступному идеалу и в то же время спать с другими женщинами – это не по ней. Ей важно любить именно того человека, с которым она делит постель, кров и стол.
Но теперь у Вани появилась Нюша. И вполне возможно, она отдаст или уже отдала Ване свое сердце.
«Рада я этому или нет?»
У Инги было двойственное отношение к происходящему. С одной стороны, здорово, что Ваня наконец-то остепенится. Ведь неопределенность в его личной жизни давно уже перестала быть предметом шуточек между подругами. Они просто свыклись с тем, что их друг, давно справивший пятидесятилетний юбилей, никогда не женится, а так и будет кочевать от одной случайной юбки к другой, еще более случайной, неизменно страдая по одной лишь Инге.
И вот теперь у Вани появился шанс полностью изменить свою жизнь. Влюбленный и счастливый, он не мог не понимать, что Нюша – это его последняя возможность стать женатым человеком, зажить счастливой семейной жизнью.
