Галина Куликова - Витязь в овечьей шкуре
— А вы разве не в курсе? — Вадим всем корпусом повернулся к ней.
Наташа насупилась. Она терпеть не могла такие вопросы. Что, интересно, на них отвечать? Блеять, словно дурочке: «Не-ет, а что-о?» Впрочем, сейчас ей было так любопытно, что она переборола себя и проблеяла-таки:
— Не-ет. А что?
— Когда Андрей с Алисой поженились, Генрих взял расчет.
— Что вы говорите? — заинтересовалась Наташа. — Почему?
— Потому что она им командовала, — развел руками Вадим, перейдя на шепот. — Он наотрез отказался жить в доме, где верховодит Алиса.
— Но…
— Да-да, знаю, что вы хотите сказать. Дело в том, что когда Андрей женился в первый раз, еще была жива жена Генриха, Мария. Она погибла пять лет назад в автомобильной катастрофе. Не справилась с управлением.
— Какой ужас, — пробормотала Наташа. И тут же спросила:
— Но ведь вашей жене Генрих просто в рот смотрит! Почему такая разница?
— Ну, Лина же не посягает на место хозяйки дома.
Между тем Генрих пронесся мимо с развевающимся полотенцем на плече. Бегал он на цыпочках, но топоту от этого было ничуть не меньше.
— Вадик! — крикнула Лина и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. — Пойдем, поможешь мне застегнуть платье, уже пора одеваться.
Вадим встал и со снисходительной улыбкой последовал за женой. Ему явно нравилось чувствовать себя покровителем, и он готов был потакать всем капризам любимой женщины. «Самое приятное в браке, — глядя на них, подумала Наташа, — это когда муж не подчиняется жене, а уступает. Потому, что он сильнее и любит ее».
Она налила в стакан минералки, и тут в гостиную вошел Покровский. Выглядел он не так нарядно, как его брат, но Наташино сердце тем не менее замерло на один томительный миг.
— Вот что, — обратился он к ней. — Хочу попросить вас об одолжении. Вы ведь уже готовы, не так ли?
Он окинул ее пытливым взором, и Наташа хмыкнула. На ней были мешковатые штаны, в которых Ольга, если ей не изменяет память, ходила в спортклуб, и полосатая блузка, рассчитанная на женщину с большим бюстом. Прическа, ясное дело, укладки не требовала.
— Ну… В общем, да, — ответила она, лихорадочно размышляя, найдется ли в сумке что-то менее сногсшибательное. Вероятно, нет, потому что верная подруга подошла к вопросу экипировки весьма серьезно, — Я хотел попросить вас встретить первых гостей — Ивана и Федора. Они физики, наши соседи, поэтому, полагаю, придут раньше всех. Я рассчитывал сделать это сам, но мне нужно еще подъехать в магазин за спиртным. Генрих следит за мясом в духовке, женщины, естественно, будут до последнего момента наводить красоту, а Вадим я не знаю где.
— Хорошо, хорошо! — воскликнула Наташа. — Не беспокойтесь, я встречу ваших физиков. Никуда отсюда не уйду, буду их дожидаться.
— Может быть, сделать для этих ребят аперитив? — крикнул Генрих, пронося мимо блюда с тонко нарезанной белой и красной рыбой. — А то им будет скучно.
"Ну да, понятно, — подумала Наташа, глядя на него. — Рыба, икра, водка… Рашен-деревяшен.
Русские встречают иностранцев, поэтому стол накрывается по раз и навсегда определенной программе".
— Не нужно, не отвлекайтесь на аперитив, — разрешила Наташа. — Я придумаю для физиков какое-нибудь развлечение. Обещаю, что скучно им не будет.
Покровский коротко кивнул в знак благодарности и отправился на улицу. Нырнул в машину и уехал, оставив Наташу размышлять над тем, отчего его присутствие так странно на нее действует.
Обычно, если уж ей нравились мужчины, то только с первого взгляда. Этот же в момент знакомства не произвел на нее особого впечатления. Она целую ночь проспала в его номере и ни разу не подумала о том, что хозяин может вернуться. А теперь вот что-то на нее нашло. Хочется ей, чтобы он обратил на нее внимание. Ах, зачем она послушалась Ольгу и обрилась налысо?
— Дверь на кухню я закрою! — крикнул Генрих. — А то у меня фундук дымит.
И он начал ее закрывать, но тут по коридору в холл проскакала Марина — босиком и с растрепанной головой.
— Ой, Генрих! — закричала она. — У меня там морс в морозильнике замерзнет!
Они заперлись на кухне, и Наташа осталась одна.
Допила минералку и тут увидела в окне какое-то движение. Она подошла поближе и вытянула шею.
На углу дома, там, где раскинулся во все стороны куст шиповника, стояли двое мужчин и, склонив головы друг к другу, о чем-то шептались. Договорившись, они негромко рассмеялись, развернулись и двинулись к двери.
Наташа ахнула и в один миг покрылась гусиной кожей. Это были те самые тины, которых она встретила на проселке! Именно от них пряталась она в елках, а они говорили про какую-то женщину в желтом купальнике, которую поймали накануне и которая сильно кричала, когда они ее мучили. Наташа приросла к месту и почувствовала страшную слабость.
— Генрих! — крикнула она что было сил, но из горла отчего-то вырвался лишь слабенький писк.
Тем временем в дверь постучали. «Эти гады что-то затеяли, — пронеслось в голове у Наташи. — Надо их немедленно нейтрализовать». На ее счастье, возле двери стояла коптильня, которую не успели вынести во двор. У коптильни была большая тяжелая крышка с ручкой. Наташа схватила крышку и изготовилась.
— Эй, хозяева! — крикнул Иван, ступая на порог. Наташу с ее смертельным оружием из-за двери не было видно.
— Эни бади хоум? — вслед за ним крикнул Федор, памятуя, что в гостях должен быть американец.
В этот-то момент Наташа и появилась из своего убежища. Крышку от коптильни она двумя руками держала над головой.
Иван открыл рот и вроде бы уже хотел задать какой-то вопрос, но Наташа не оставила ему такой возможности.
— Эть! — крикнула она и опустила крышку на голову Ивана.
У него сделалось изумленное лицо, он неуверенно шагнул вперед, вытянул руки таким образом, словно собирался нырять с вышки, и свалился на пол.
— Какого хрена?.. — закричал было Федор, но тут крышка взлетела во второй раз, и его крик оборвался на самой высокой ноте.
— Эть! — снова сказала Наташа, и крышка завибрировала в ее руках.
Генрих приоткрыл дверь кухни, чтобы выпустить Марину, и в этот самый миг увидел, как оглушенный Федор повалился на поверженного Ивана.
— О-ля-ля! — воскликнул потрясенный эконом и выскочил из святая святых в холл. — Что тут происходит?!
— Да я нейтрализовала маньяков! — утирая пот со лба, объяснила Наташа и приладила крышку обратно на коптильню. — Надо вызвать милицию, чтобы забрали этих темных личностей.
— Какие маньяки?! — ахнула Марина, появляясь вслед за Генрихом. — Это папины друзья — Иван и Федор, физики. Они тоже приглашены!
— Н-да? — спросила Наташа и поглядела на валяющиеся под ногами тела. — Физики? А ты не путаешь?
— Да как же я могу перепутать, когда папа с ними на короткой ноге?
— Ну… Что ж? — промямлила Наташа. — Аперитив им теперь точно не нужен. Я же говорила, что развлеку их по полной программе.
— Сейчас принесу холодненькое! — крикнула Марина и метнулась на кухню.
— Ты вот что, — сказала смущенная Наташа, выхватывая у нее ванночки с кубиками льда. — Иди одевайся, а то не успеешь к столу. И вы, Генрих, идите к своей духовке, а я тут как-нибудь сама.
Генрих и Марина ушли, оглядываясь, а Наташа обошла Ивана и Федора по периметру, чтобы рассмотреть как следует.
— Нет, ну это точно маньяки! — пробормотала она. — Или нет?
В этот момент сверху выглянула Лина.
— Наталья, а Андрей еще не вер… — Слова замерли у нее на языке, и, помолчав секунду, она спросила трагическим шепотом:
— Что вы делаете?
— Я? — беззаботно переспросила Наташа. — Встречаю гостей.
— Но почему они.., лежат? Это вы их уронили?
— Надо же было их чем-то занять.
Лина моргнула несколько раз и, попятившись, исчезла в комнате. Следует сказать, что жертвы вероломного нападения довольно быстро пришли в себя.
— Боже… Что это было? — простонал Федор и сел, держась двумя руками за голову.
— Почему у меня голова мокрая? — проныл Иван и поднялся на четвереньки.
— Ну, мальчики! — сказала Наташа строгим голосом. — Теперь вам не отвертеться. Я немедленно иду и звоню в милицию. Или лучше в ФСБ.
— Зачем? — тупо спросил Иван.
— Затем, что ловля женщин на проселочных дорогах и издевательство над ними караются законом. Вы так просто не отделаетесь, несмотря на то что затесались в друзья к хорошему человеку.
— Ой, Ванька! — простонал Федор. — Кажется, это та баба, над которой мы с тобой подшутили.
— Последний раз я шутил над бабами лет десять назад в деревенской бане, — ответил Иван, все еще стоя на четвереньках.
— Мнится мне, это та, которую мы с тобой в елки загнали. Ой, простите нас, тетенька! Вы В тот раз так потешно улепетывали, что нам захотелось похохмить.
— Тьфу! — рассердилась Наташа, сообразив, что просто-напросто попала в глупое положение. — Мужские хохмочки, молодые люди, уголовно наказуемы.
