Владимир Болучевский - Немного грусти в похмельном менте
В ведре поверх всякой всячины явственно виднелись одинаковые по размеру комочки засаленной бумаги, покрытые рукописным текстом.
Дознаватель метнулся к ведру и развернул один из комочков, из которого вывалилась кучка килечных голов, хребтинок и внутренностей.
— Вот! — радостно обернулся он к «убойщикам». — Это же листы из моего дела!
Полузадов стал быстро-быстро вынимать из ведра смятые комочки и бережно расправлять их.
— Десять всего, — растерянно обернулся он. — А где ж все остальное?
— Значит, ты к нам вчера и на самом деле заходил, — глубокомысленно изрек Забота.
— И дело с собой прихватил. Чисто машинально… — горестно произнес Полузадов. — Куда ж оно девалось? Что ж теперь делать-то? Меня ж теперь начальство с говном сожрет!
— Думай, — пожал плечами Забота. — Вспоминай.
— Ты вот что… — сердобольный Калинин встал и открыл сейф. — Ты хлопни стакашок, может, мысли какие-то и появятся.
Полузадов принял стакан на грудь, закурил и задумался.
— А вот что, — раздавил он окурок в консервной банке. — А пошло бы оно все на хер!
— Тоже мысль, — согласился Калинин.
— Скажу, что пропало прямо из кабинета. Средь бела дня. И все!
— Хорошо бы еще кошака черного подкинуть, — посоветовал Забота. — Если б был.
— А я его щас нарисую. Прямо на сейфе, а?
— Класс!
— Самое то! — в один голос одобрили Калинин и Забота.
— Только это… мужики… а? — просительно посмотрел дознаватель на «убойщиков».
— Да ты что!
— Могила! — дружно заверили его опера.
Полузадов благодарно взглянул на товарищей по оружию, встал и вышел из кабинета.
* * *— Так, мужики, — заглянул в кабинет Молодец. — Быстро! Дубов к себе вызывает.
— Будешь, Петрович? — кивнул Забота на трехлитровую банку.
— Нет, — мотнул головой успевший тайком приложиться к самогонке Лобова начальник «убойщиков». — Только в конце рабочего дня. Уберите. Чтоб глаза мои этого не видели.
— Как скажешь, — Калинин убрал банку в сейф.
* * *Подполковник Дубов ходил по своему кабинету из угла в угол.
Молодец, Калинин и Заботин молча и внимательно наблюдали за его перемещениями.
— Значит, так, — Дубов, наконец, остановился возле стола. — У меня для вас пренеприятнейшее известие.
— Проверяющий из Главка? — озаботился Молодец.
— Хуже, — мрачно посмотрел на него Дубов. — Гораздо хуже.
— А что такое-то, Николай Потапыч? — подал голос Забота. — Чего ж может быть хуже?
— Вот что, ребята, — Дубов сел за стол и посмотрел на своих сотрудников проникновенным взглядом. — Я вас давно знаю, верю вам… а потому скажу. Завелась у нас в управлении крыса.
— Господи, — облегченно улыбнулся Забота. — Николай Потапыч, так она у нас уже давно по коридорам шастает! Это, может, вы ее впервые увидели, а мы… Она черная такая, в подвале живет. Здоровенная, да?
— Нет, — остановил его жестом Дубов. — Я не об этом. Животное тут ни при чем.
— А о чем? — пытаясь не выдать своего состояния и потому тщательно артикулируя, спросил начальника Калинин.
— Тут дело посерьезнее будет, — потер лоб Дубов. — Похоже, что «Черная кошка» внедрила к нам своего агента. Вот так вот!
— Вот те раз… — удивленно вздернул брови Забота. — А зачем?
— Зачем? — твердым командирским взглядом посмотрел на него начальник РУВД. — А ты подумай, подумай… не понимаешь?
— Нет, — подумав пару секунд, честно признался капитан Заботин. — Не понимаю.
— А то, что у дознавателя Полузадова прямо среди бела дня дело розыскное из сейфа пропало, это как?
— У Полузадова дело пропало?
— Прямо из сейфа? — переглянулись Калинин с Заботой.
— И на дверце кошка намалевана, — стиснул зубы Дубов. — Кто, по-вашему, мог это сделать?
— Да, — Молодец побарабанил пальцами по крышке стола. — Николай Потапыч, это явная издевка. Может, на фигурантов этого дела обратить пристальное внимание? Ведь если именно это дело пропало, то это им прежде всего на руку.
— А как? — с вызовом посмотрел на него Дубов. — Как ты на них смотреть собираешься?
— Ну как… вызвать, провести работу.
— Кого вызвать? — явно выходя из себя, надулся венозной кровью начальник РУВД.
— Как это кого? Ну, фигурантов же этого самого дела, — пытался втолковать начальнику майор Молодец.
— Да как же ты их вызовешь, — взорвался Дубов, — если дело-то пропало!! Я тебе о чем тут толкую, спрашивается?! Ты чего, совсем ничего уже не понимаешь?! Или издеваешься тут надо мной?!
— Ну хорошо, — искренне не желая конфликта, тем не менее не мог взять в толк начальник «убойщиков». — Дело пропало, это понятно. Но фамилии фигурантов, свидетелей и все прочее ведь нам известно, так?
— Кому известно? — уже даже с какой-то жалостью посмотрел на него Дубов.
— Дознавателю, который дело вел. Конкретно — Полузадову.
— Да ни хрена ему не известно!!! — взревел Дубов. — Ты что, с Луны свалился, что ли?! У него сорок шесть дел одновременно в производстве!!! Он что, каждое помнить может?! Да он вообще не помнит, о чем там речь идет, не то что фамилии какие-то! Хорошо хоть сам факт пропажи заметил. А запросто мог бы и не заметить.
— А… в этом смысле… — дошла, наконец, до Молодца суть проблемы.
— Ну конечно! В чем еще? Понял теперь?
— Так точно.
— Кто мог это сделать? — обвел присутствующих взглядом Дубов. — Только тот, кто рядом с нами ходит. Одним, понимаешь, с нами воздухом дышит и из одного с нами котелка ест.
— Из какого котелка? — не понял Калинин.
— Это я так, в переносном смысле, — отмахнулся Дубов. — В том смысле, что посторонний этого сделать не мог. А следовательно, крыса у нас завелась. Предатель. Для которого интересы нашего дела — пшик! Пустой звук!
— А может, оно как-нибудь само собой затерялось? — нахмурил лоб Молодец.
— А кошка? Кошка что — тоже сама собой нарисовалась? А криминалист наш, Мудрик, тоже сам себя похитил и удерживает?!
— Как это «похитил и удерживает»? — вскинулся Молодец. — Где это он себя удерживает?
— Да не он, — Дубов саркастически улыбнулся. — Как это он, по-твоему, сам себя удерживать может, голова твоя садовая? Это вот как раз его-то злодейски похитили и удерживают.
— Вот это дела… — Калинин потянулся за сигаретами.
— И я, например, вижу, — успевший уже изрядно хлебнуть Дубов ткнул твердым пальцем в крышку стола, — между пропажей розыскного дела и похищением нашего криминалиста совершенно явственную связь. А если кто-то не видит, — развел он руками, — то я уже и не знаю… как дальше с ним работать.
— А кто не видит-то, Николай Потапыч? — попытался уточнить Калинин. — Кто конкретно?
— Неважно, — вновь отмахнулся Дубов. — Значит, так. Висюльцев там сейчас адрес устанавливает… местонахождения Мудрика. Спуститесь к нему, получите конкретную информацию и… немедленно в адрес!
— Может, ОМОН[52] вызовем? Для подкрепления? — предложил Молодец.
— Ерунда, — отверг его предложение Дубов. — Его там, судя по информации, всего один бандит караулит. Что, сами не отобьете, что ли? Ну, возьмите пару сержантов с автоматами. Если б кого другого из заложников освобождать нужно было, тогда — хоть СОБР[53] подключай. А тут… собственный сотрудник. Нечего сор из избы выносить. Мало ли там что. До начальства дойдет, оно нас по головке не погладит. Согласны? У нас и так процент раскрываемости на обе ноги хромает. А ту еще и самим к себе внимание привлекать… Нет, никакого ОМОНа. Сами отобьете. Так?
— Так точно! — пошатнувшись, поднялся из-за стола Молодец. — Разрешите идти?
— Идите, — нетрезво кивнул Дубов.
* * *— Петрович, а ты-то куда? — глядя на то, как Молодец, путаясь в ремнях, натягивает на себя сбрую[54], Забота вынул обойму из своего ПМ[55] и проверил наличие в ней патронов.
— С вами поеду, — справился, наконец, начальник «убойщиков» с боевым снаряжением. — Дело серьезное.
Молодец, Заботин и Калинин спустились на первый этаж РУВД.
— Ну что, Гена, пробил адресок? — открыв дверь, заглянул в дежурку Молодец. — Давай.
— Вот, — протянул Висюльцев ему листок бумаги.
— Нам бы пару ребят в подкрепление, — читал написанный на листочке адрес Молодец.
— Так, а… нету никого, — растерянно пожал плечами Висюльцев.
— Что, вообще никого?
— Вон, только Сан Паулыч.
— И все?
— А в чем дело? — сонно продирая глаза, выполз откуда-то старшина ППС.
— Привет, Палыч, — обернулся к нему Молодец. — Дело есть. Давай, обряжайся и поехали. Если уж, кроме тебя, больше некому.
— Дело… поехали… — бурчал Сан Паулыч, натягивая на себя бронежилет, каску и вставляя магазин в автомат. — Еще неизвестно, заведется ли у Самоделкина его колымага… А как не заведется? На трамвае поедем?
