Ли Чайлд - Джек Ричер, или Никогда не возвращайся
Потому что полицейский слегка опустил голову и посмотрел направо, чтобы получше разглядеть показавшуюся ему подозрительной пару. Секунду он изучал Тернер, затем переключился на Ричера.
Его губы начали двигаться.
Один слог, короткий, неслышный, но определенно нёбный, альвеолярный фрикативный звук. Почти наверняка он сказал: «Да».
Затем полицейский отстегнул ремень, и его правая рука потянулась к бедру.
– Бросаем корабль, – принял решение Джек.
Он резко распахнул дверь и выскочил на тротуар. Сьюзан последовала за ним, перебравшись через консоль и его сиденье. Машина проехала вперед и остановилась за той, что стояла перед ней, словно поцеловав ее. Тернер неловко выбралась из автомобиля – ей мешали ботинки без шнурков, но Ричер поддержал ее, и они быстро пересекли тротуар, после чего устремились к Нэшнл Молл[8], где вокруг них сомкнулись голые деревья и вечерний сумрак. Сзади доносился безумный вой сирены. Они сделали петлю и теперь приближались к концу длинного мемориального бассейна. Сьюзан была в одной футболке, а воздух уже пронизывал ночной холод, поэтому Ричер снял куртку и протянул ей.
– Надень, – сказал он. – Затем мы разделимся. Так будет безопасней. Встретимся через пятнадцать минут у Мемориала ветеранов Вьетнама. Если я не появлюсь, продолжай бежать.
– И если меня не будет, ты тоже уходи, – сказала женщина, после чего побежала в одну сторону, а ее товарищ – в другую.
Ричер всегда выделялся из-за своего роста, поэтому сразу стал искать скамейку. Он заставил себя идти не спеша, засунув руки в карманы и как будто не замечая того, что происходило вокруг. Он прекрасно знал, что бегущий человек привлекает к себе внимание в сто раз быстрее, чем идущий. Еще одно следствие эволюции. Хищник и жертва, скорость и неподвижность. Поэтому майор не бросал вокруг себя и назад мимолетных взглядов, а смотрел прямо перед собой и шел вперед. Небо быстро темнело, но, несмотря на это, в парке было еще много народу. Не так, как летом, но все же зимних туристов, решивших закончить свой долгий день именно тут, было немало. Как всегда, у Стены собралась толпа: одни пришли, чтобы вспомнить близких, другие – отдать должное погибшим, а кое-кто – просто поглазеть на странных людей, которых привлекают такие места. Тернер нигде не было видно. Сирена смолкла, и ее сменил сердитый рев гудков. Вероятно, полицейский бросил свое авто, и теперь автомобиль Салливан и патрульная машина тормозили движение.
Джек увидел скамейку в темноте, расположенную параллельно мемориальному бассейну, и медленно и расслабленно зашагал в ее сторону. Подойдя к ней, он остановился, словно его одолели какие-то сомнения, а потом сел и наклонился вперед, будто погруженный в размышления человек. Конечно, если б кто-то стал смотреть на него долго и внимательно, этому человеку все стало бы ясно, но тот, кто просто скользнет по сидящей фигуре взглядом, вряд ли поймет, что это высокий мужчина или беглец. Единственное, что могло привлечь внимание, так это отсутствие куртки. Погода была не особо подходящей, чтобы гулять в одной рубашке.
В тридцати ярдах от майора продолжали гудеть клаксоны.
Ричер ждал, опустив голову, неподвижно и спокойно.
Затем, ярдах в сорока, он заметил краем глаза полицейского с толстой шеей, который быстро шел с включенным фонариком в руке, но явно без оружия. Он сворачивал то направо, то налево и очень старательно кого-то искал – очевидно, начальник отчитал его за то, что он был близок к успеху, но в последний момент упустил добычу. Джек услышал две новых сирены, доносившиеся издалека: одна с юга, возможно, с Си-стрит, другая с севера, судя по всему, с 15-й или 14-й улицы, может быть, от Белого дома или Аквариума.
Ричер ждал.
Полицейский с толстой шеей повернул к Стене, преодолел половину пути, но остановился и сделал полный круг. Джек почувствовал, как его взгляд скользнул по нему, но сидящий на скамейке мужчина, который смотрит на воду, не показался стражу порядка достойным внимания – ведь вокруг было множество более интересных объектов. К Монументу направлялась группа из сорока человек. Движущиеся цели. Эволюция. Полицейский пошел за ними. «Что ж, – подумал Джек, – совсем неплохо». Любой преследователь всегда держит в поле зрения движущихся людей. Тем не менее сидеть было нелегко.
Далекие сирены приближались, но Ричер понимал, что подкрепление прибудет не слишком скоро. Что-то влекло их на восток. Разумно, с точки зрения статистики. Очевидно, столичная полиция знала свою территорию. На востоке было полно музеев и галерей, значит, там будут толпы людей. Кроме того, там находился Капитолий, а еще дальше были оптимальные пути побега на юг и на север по шоссе и железной дороге.
Ричер ждал. Он совсем не двигался, не смотрел по сторонам и не отводил взгляда от воды. Затем, когда секундомер у него в голове отсчитал ровно десять минут, он встал и проделал все движения человека, который ни от кого не убегает и никуда не торопится: зевнул, приложил ладони к пояснице, потянулся и снова зевнул. Затем все той же неспешной походкой зашагал на запад, словно ему было некуда спешить. Слева оставался бассейн, и через четыре минуты, описав ленивый круг, Ричер подошел к Стене и встал у самого края толпы – еще один пилигрим среди множества других. Он старательно искал глазами Сьюзан Тернер.
И нигде не мог ее найти.
Глава 23
Джек поднялся вдоль Стены, от начала к концу, от 1959 года к 1975-му, потом спустился обратно, от 1975-го к 1959-му, дважды прошел мимо пятидесяти восьми тысяч имен, но нигде не увидел Сьюзан.
«Если я не появлюсь, продолжай бежать», – сказал он.
«И если меня не будет, ты тоже уходи», – ответила она.
Прошло заметно больше условленных пятнадцати минут, но Джек остался. Он еще раз прошел от ранних одиночных имен на низких восьмидюймовых панелях мимо самых больших потерь – здесь панели достигали десяти футов, в 1968 и 1969 годах – к низким восьмидюймовым панелям, осматривая находившихся поблизости людей, прямо или через отражения в черном камне, но Тернер среди них так и не обнаружил. Дойдя до конца увековеченной в камне войны, он оказался на тротуаре, где продавали сувениры и памятные открытки. Некоторые из продавцов были ветеранами, другие только притворялись воевавшими, но и те, и другие продавали старые нашивки с эмблемами частей, знаки различия войск и зажигалки «Зиппо» с гравировкой. И еще тысячи всяких мелочей, обладающих лишь сентиментальной ценностью. Как всегда, туристы подходили, что-то покупали и шли дальше, так что вокруг болталась практическая постоянная группа колоритных и недовольных личностей, которые, казалось, жили в этом месте.
Ричер улыбнулся.
Потому что среди недовольных типов увидел худую девушку с темными распущенными волосами, одетую в слишком большую куртку, доходившую до колен, и ботинки с вылезающими наружу язычками. Она закатала длинные рукава куртки, а руки засунула глубоко в карманы. Девушка стояла, сгорбившись, опустив голову, и едва заметно раскачивалась, словно перебрала спиртного или накачалась наркотиками.
Сьюзан Тернер играла свою роль, прячась у всех на виду.
Джек приблизился к ней.
– Ты очень хороша, – сказал он.
– А как иначе? – ответила его спутница. – Полицейский прошел мимо меня на расстоянии вытянутой руки. Тот самый, которого мы видели в патрульной машине, остановившейся рядом с нами.
– Где он сейчас?
– Движется на восток. Как танк. Он прошел мимо меня не задерживаясь. Думаю, и мимо тебя.
– Я его не видел.
– Он прошел с противоположной стороны бассейна. Ты даже головы не поднял.
– Ты меня видела?
– Да. И ты тоже очень хорош.
– А зачем ты за мною наблюдала?
– На случай, если тебе потребовалась бы помощь.
– Если они направляются на восток, нам нужно на запад.
– Пешком?
– Нет, в такси, – покачал головой Ричер. – Такси в этом городе обеспечивают абсолютную анонимность.
Возле каждого пятачка, который мог привлечь туристов, ждали пассажиров два или три такси. Беглецы сели в первое из стоявших в очереди.
– Арлингтонское кладбище, – сказал Джек шоферу. – К главным воротам.
Он прочитал напечатанные на двери цены. Три доллара за посадку, плюс два доллара шестьдесят центов за каждую милю. Плюс чаевые. Значит, им придется заплатить около семи долларов, и у них останется двадцать три – что, конечно, лучше, чем удар в глаз острой палкой, но намного меньше, чем им требовалось.
Они устроились на продавленных сиденьях, и такси затряслось – так, словно его колеса были квадратными. Но они спокойно ехали дальше, обогнули заднюю часть Мемориала Линкольна, пересекли Мемориальный мост и вернулись в округ Арлингтон. И оказались возле автобусной остановки у ворот кладбища. В том самом месте, откуда Ричер стартовал почти двадцать четыре часа назад.
Довольно странный способ продвижения вперед.