Сергей Трахименок - Уехать в Париж
— Нет, — едва сдерживаясь, ответила Елена. — Электронная сваха нашла мне там мужа.
— Везет же людям, — произнес следователь. — Моя жена всю жизнь мечтала побывать в Париже.
— Я тоже, — сказала Елена, — и как видите, мое желание сбылось. Возможно, оно сбудется и у вашей жены. Но мы сейчас в Минске, и я хочу заявить о том, что у меня пропал сын, и меня шантажируют.
— Хорошо, — сказал следователь, продолжая изучать паспорт Елены, — а вы гражданка Беларуси?
— Да, но какое это имеет значение?
— Да, действительно, никакого.
— Вот видите.
— Так кто же вас шантажирует?
— Мне трудно сказать, но какой-то мужчина позвонил мне в Париж и сказал, что с Павлом случилась беда.
— Откуда он знает ваш телефон?
— Не знаю, наверное, они выбили его у Павла.
— Выбили. Я бы на вашем месте не делал столь скоропалительных заявлений.
— Но мне кажется, что это действительно так, — произнесла Елена, заметно волнуясь.
* * *Дверь, которая вела из подвала наверх дома, оказалась не столь основательной, как это показалось Павлу вначале. И он стал время от времени колотить в нее каблуками туфель.
Однако прошел час, второй, но никто не отзывался. В конце концов, Павел устал и присел на один из стульев. И тут послышались шаги, дверь отворилась, и появился мужик в шерстяной маске.
— В чем дело? — спросил он Павла.
— Я хочу видеть Жанет.
— Мне бы твои заботы.
— Я хочу видеть Жанет!
— Почему ты хочешь видеть Жанет?
— Мне кажется, что с ней плохо обращаются.
— Тебе, как и мамочке приснился страшный сон?
— Это не имеет значения.
— Это как раз и имеет значение. Мы с тобой договорились о том, что ты ведешь себя прилично. Так?
— Я с вами не договаривался.
— Ты че, парень, или мы начнем базар с тобой сначала. Ты сам хочешь подставить свою подружку. Так, пожалуйста, я только свистну, и желающих найдется целый взвод. Или ты этого не понял?
— Я хочу видеть Жанет.
— Слушай, а почему ты не уехал к мамаше в Париж?
— Я не хочу жить в Париже.
— А где ты хочешь жить?
— В Минске.
— Впервые вижу идиота, которому предлагают Париж, а он предпочитает Минск.
— Я хочу видеть Жанет.
— Слушай, чтобы у тебя не сложилось впечатление, что ты тут мной командуешь, я тебе помогу последний раз.
— Я хочу видеть Жанет.
— Хорошо, — ответил мужик, — схожу за мобильником.
* * *Кабинет следователя.
— Ну что ж, — сказал Елене Ходкевич, — пусть будет так.
И протянул ей лист бумаги.
— Пожалуйста, собственноручно, обо всем, что вы мне рассказали.
Елена взяла бумагу и начала писать. Следователь стал ходить рядом, время от времени заглядывая ей через плечо и удовлетворенно хмыкая.
— Так, — сказал он, когда Елена закончила, — укажите примерный возраст звонившего.
— Я его не видела.
— А зачем вам его видеть. Пусть вам это подскажет женская интуиция. Хотя.
— Что хотя?
— Не будем продолжать. Я думаю, через день другой вы сами мне это скажите.
— Что я могу сказать вам, кроме того, что сказала?
— Ну, наверное, что-то еще, — немного стушевавшись, сказал следователь. Он взял лист из рук Елены, и попросил расписаться под текстом.
— Вы найдете похитителей?
— Мы будем искать, но в моей практике такие дела никогда не заканчивались поимкой похитителей.
— Почему?
— Как правило, в течение нескольких дней выяснялось, что все это либо шутка, либо похищенный находился сам, либо.
— Что «либо»?
— … Либо заявитель отказывается от своего заявления.
— Почему?
— Мне, как вы говорите, трудно объяснить мотивы поведения заявителей.
— Я не возьму своего заявления назад, не надейтесь.
— Дай-то бог, Елена. Как вас по батюшке? — следователь заглянул в заявление, — Леонидовна.
* * *Снова за дверью подвала послышались шаги, поворот ключа, и в подвале вновь оказался мужик в шерстяной маске. В руках он держал большой мобильный телефон.
— Почему так долго? — подозрительно спросил Павел.
— А ты что, стал уже моим боссом? Не много ли послаблений, юноша?
— Почему так долго? — упрямо повторил Павел.
— Питание село, — уклончиво ответил мужик и протянул трубку Павлу так, что у того сложилось впечатление: похититель только что получил некие инструкции, как себя вести с Павлом в дальнейшем.
— Жанет, — сказал Павел в трубку, — с тобой хорошо обращаются?
— Да.
— Ты где?
— Вопрос снимается, — произнес мужик и потянулся к Павлу, чтобы забрать трубку.
Но Павел увернулся и продолжил разговор.
— Почему ты молчишь? — спросил он Жанет.
— Со мной все в порядке, со мной хорошо обращаются.
В трубке слышатся гудки. Мужик забрал у Павла трубку:
— Как ты мог слышать, с ней все в порядке, — сказал он.
— Как вас зовут? — спросил вдруг Павел, надеясь зацепить мужика и выведать информацию о месте пребывания Жанет.
— У тебя плохо с памятью? — спросил мужик. — Я ведь тебе говорил, что меня зовут Виктор Петрович. Но если тебе этого мало, зови меня посредником, можешь с большой буквы. Это, во-первых, а во-вторых, не пытайся запудрить мне мозги. Я все твои заморочки и хитрости за версту вижу и чую.
Посредник направился к входной двери.
— Послушайте, — спросил Павел, — что за странный у вас телефон?
— Телефон как телефон, — ответил мужик, запирая за собой дверь.
* * *Как только Елена покинула кабинет Ходкевича, тот сразу стал набирать номер телефона своего начальника. Но начальника на месте не оказалось. Тогда Ходкевич связался с Толстухой и рассказал ему о заявительнице.
— Сходи к боссу, — отреагировал на рассказ следователя Толстуха, доложи ему все и внимательно проследи за реакцией.
— Лады, — ответил Ходкевич.
Работа не шла на ум, и Ходкевич направился к кабинету начальника.
Тот оказался на месте.
— Не мог до вас дозвониться, — сказал Ходкевич.
— Да, я отключил телефон, — ответил начальник, — не дают работать, что у тебя?
— Снова щемящая душу история с похищением, — ответил Ходкевич.
— Щемящая, говоришь? Излагай.
И следователь рассказал начальнику о посещении его Еленой Потаповой.
— И все это не бред любвеобильной мамаши, которая сначала уехала за границу, затем начала видеть кошмарные сны и теперь пытается весь свет поставить на уши? — спросил начальник, крутя в руках острозаточенный карандаш.
— Чтобы не оказаться в плену женских фантазий, я попросил написать заявление собственноручно, — сказал следователь.
— Растешь на глазах, — заметил на это начальник. — Напечатай постановление о возбуждении уголовного дела, но хода не давай. Возможно, завтра она откажется от заявления.
— Я сказал ей то же самое.
— А она?
— Она ответила: не надейтесь.
— Не надейтесь, не надейтесь. — произнес начальник, задумчиво постукивая по столу пальцами.
— Тогда я приступаю к подготовке постановления о возбуждении уголовного дела?
— Приступай, но оставь мне на часок ее заявление, а потом можешь забрать, — произнес начальник.
* * *Елена, волнуясь, ждала телефонного звонка в квартире Павла. Часы показывали двадцать ноль-ноль, Елена смотрела на телефонный диск, как кролик в глаза удава. Прошло еще полчаса. Она совсем извелась. И тут только телефон зазвонил.
— Добрый вечер, Елена Леонидовна, — произнес уже знакомый голос, — как провели день на родной земле?
— Нормально, — ответила она чужим голосом, потому что тональность говорившего не сулила ей ничего хорошего.
— А я так не думаю, — произнес голос, — я же просил вас не сообщать о нашей беседе никому. А вы меня не послу-у-шались.
— Я не сделала ничего. — начала Елена.
— Хватит болтать, — оборвал ее голос, — сделали, сделали, и мне пришлось много усилий потратить, чтобы убедить коллег по бизнесу, не предпринимать ничего, что могло бы причинить вред Павлу.
— А что ему могло грозить? Он ведь не преступник.
— Конечно, нет. Это всего лишь мальчишка, который залез в долги и не хочет, а точнее не может их отдать. И мы в свою очередь, тоже не садисты, мы люди бизнеса. Но мне действительно пришлось много сделать. Я очень сожалею о том, что поверил вам. Сказать, что вы там, в Париже, оторвались от реалий нашей жизни, значит, ничего не сказать. Хотите маленький парижский анекдот? В Париже из окна четырнадцатого этажа выбросился русский турист.
Елена вздрогнула, но не на слово русский, а на номер этажа.
— Так вот, — продолжал голос, — допрашивают свидетельницу-францужен- ку. А она и говорит: этот мужчина пришел ко мне в гости, как это принято у них, то есть у нас, без подарка. А я, как это принято у нас, приняла его.
