Ольга Богуславская - Боль
Это было здорово придумано, но Лендьелу надоело куковать в ванной и он оживил это батальное полотно неожиданной фигурой. Взял да и позвонил в дверь соседа Вахатова и, когда тот открыл, рассказал о "нападении". Соседу, однако, показалось странным, что веревки на пленники держались слабовато, ни царапины, ни ссадины не украсили лицо потерпевшего, и связанные руки тоже не носили следов насилия, да и состояние у него было неуместно спокойное.
А что же хозяева квартиры?
Вахатов обрадовался, что воры не взяли третий видеомагнитофон и большую сумму денег, хранившуюся в пуфе.
Лендьел, как настоящий друг, ходил с Вахатовым в милицию, рассказывал, показывал... Елена Владимировна Петренко, которая поразила меня в редакции, вспоминает: Лендьел, муж её подруги, живущей в том же доме, как-то спросил у нее, не знает ли она, что нужно делать с такими бумагами, - и показал облигации... И ещё - Лиза, его жена, плакала у неё на кухне: откуда у него столько денег? А кто обращает внимание на такие речи...
Наверное, Лендьел и Сидей были воодушевлены успехом первой затеи, несмотря на то что хозяева перестали оставлять их одних в квартире. Однако вторая инсценировка показалась им неуместной и они решили ограбить квартиру основательно, - но как быть с хозяевами?
Убить.
Двадцать второго мая 1991 года, спустя месяц после удачного дебюта, Сидей явился в квартиру Вахатова "на работу". Вахатов, который накануне много писал, а вечером долго смотрел видео, наскоро поздоровавшись с ним, пошел спать дальше, а Сидей позвонил Лендьелу, и тот прибыл с заранее заготовленными вещами: дубинкой, перчатками, спортивными брюками.
Переоделись. Достали из холодильника водку - и пошли в комнату, где спали Вахатов с женой.
Из приговора: "Лендьел ударил дубинкой лежавшую с краю Просветову, которая закричала, тогда он с торца кровати вскочил на Вахатова и ножом несколько раз ударил в область сердца. Вахатов сразу затих. У Лендьела сломался нож, которым он бил Просветову, поэтому Сидей дал ему свой нож, держал её за ноги и тоже ударил ножом в висок и лицо... После убийства они помылись в ванной и переоделись. Так как денег в пуфе не оказалось, они похитили различную аппаратура, телефон, серебряные украшения. Все похищенное отнесли к Лендьелу и для создания алиби сразу пошли в больницу, где находилась его жена и ребенок. Ночью выбросили в реку орудия убийства, неудавшиеся заготовки ключей, окровавленную одежду. На следующий день Лендьел уехал в Ужгород и увез с собой большую часть похищенного, а серебряные украшения продал в киоске на Киевском вокзале.
Так как на предварительном следствии Лендьелу не было смысла отказываться от убийства - он это сразу понял, - он предпринял единственно возможную попытку защиты: выдвинул версию, в соответствии с которой они с Сидеем прибыли на работу, заговорили с Вахатовым о том, что ему, Лендьелу, нужно срочно съездить на несколько дней во Львов, - и Вахатов ему ехать не разрешил. Разгорелась ссора, началась драка...
Вся эта беллетристика была последней попыткой дать более или менее человеческое объяснение тому, что произошло. Однако вряд ли имело смысл рассуждать о том, что Вахатов мог что-то не разрешить человеку, который практически уже и не появлялся у него в качестве исполнителя ремонтных работ. Кроме того, попытка изготовить ключи для проникновения в квартиру, куда их больше не впускали одних, тоже исключала "ссору". Не говоря уже о том, что все, знавшие Николая Вахатова, на следствии показали практически одно и то же: он был веселым, спокойным и неконфликтным человеком.
Из приговора: "По заключению судебно-медицинской экспертизы, смерть Вахатова, 37 лет, наступила от массивной кровопотери, обусловленной множественными, не менее десяти, колото-резаными ранениями грудной полости... Кроме того, на теле Вахатова имелись колото-резаные раны в лобно-височной области... Смерть Просветовой, 26 лет, по заключению эксперта, также наступила от массивной кровопотери, обусловленной множественными (не менее пятидесяти. - О.Б.) колото-резаными ранениями грудной области с повреждениями легкого и сердца. Кроме того, на теле потерпевшей имелись колото-резаные и резаные раны лица, верхних конечностей, шеи с пересечением трахеи, кровоподтеки на лице и плече..."
Трупы Вахатова и Просветовой были обнаружены только три дня спустя. Картина предстала ужасающая - не только потому, что убили людей, - все, решительно все было затоплено кровью. Пятьдесят ударов ножом в грудь спящей женщины. Пятьдесят: не всякая рука выдержит - устанет убивать... То есть Лендьел и Сидей, два молодых, здоровых человека, не просто совершили убийство - они озверели в самом непосредственном значении этого неуклюжего слова.
Скажу честно: я не представляю, по какой причине это убийство в первые же сутки не было раскрыто правоохранительными органами. Никаких, даже самых элементарных объяснений не имею. Как выяснилось позже, материал по факту ограбления квартиры Вахатова (из которого было ясно, что Лендьел - не очень "потерпевший") в милиции пропал. Ну почему же так случилось? Мыши сгрызли? Я догадываюсь, что бывшие советские милиционеры отнеслись к ограблению с прохладцей: это не настоящее преступление, партия учила, что вещизм буржуазный пережиток. Но теперь мы хорошо видим, что если бы все сделали, как положено, догадались бы, что к убийству Вахатова и Просветовой могли иметь отношение их странные работники. И если бы работников этих взяли под стражу тогда, они не убили бы ещё одного человека и не ограбили бы другого. И добавлю к этому, что сами же милиционеры не раз высказывались в том смысле, что их не покидает ощущение, что это не весь список, что были и другие жертвы. Учитывая, что между ограблением и убийством Вахатова и Просветовой прошло ничтожно мало времени, можно дать себе труд подумать, не является ли огромный перерыв между преступлениями нелогичным для исполнителей...
Прошел год.
Двадцать шестого марта Лендьел и его знакомый, москвич Андрей Хорев, 26 лет, не женатый, не судимый и не работавший, по предварительному сговору ограбили квартиру П. Ширкова. Хорев вынес из квартиры и передал ожидавшему его Лендьелу телевизор, видеомагнитофон, швейную машинку, 25 кассет... В этом ограблении самым главным является, по-видимому, не масштаб ограбления, для простых смертных людей вполне ощутимый и ужасный, - а то, что П. Ширков - родной брат жены Лендьела. У Лендьела были ключи от квартиры свояка, и он точно знал, что несколько дней его и членов его семьи в Москве не будет.
У животных, не дошедших до такой высокой степени развития, какой достиг вид под названием "человек", - так вот, у животных в генах запечатлен запрет гадить и промышлять в собственной стае.
У Лендьела в генах ничего такого не оказалось. И я предполагаю, что ужасающая жестокость, сопровождавшая все его преступления, имеет родовую связь с этой диковинной выхолощенностью, оторванностью от главного человеческого чувства - осознания родственности и близости с другими людьми.
А Сидей? Его интересы в суде защищала адвокат Ирина Саадиевна Карапинская, которую я очень уважаю. Я полагаю, Ирина Саадиевна не только профессионально, но и чисто по-человечески привержена идее о том, что Сидей попал под сильнейшее влияние более сильного по характеру Лендьела. К сожалению, я не разделяю эту точку зрения. Все, что сделали эти люди, было заранее очень тщательно продумано, и даже у самого безвольного размазни было время на то, чтобы осмыслить происходящее и сделать для себя единственно возможный выбор.
Особенно трудно представить себе, как Лендьел принимал участие в семейных бедах, в ограблении Вахатова, с которым он носился в милицию и там изображал страдальца.
Между тем Лендьел по мере поступления товара, который нужно сбывать, ласточкой летает на родину, в Ужгород, где продает все, что ему удалось украсть. Получилось, что он сам себя перехитрил, потому что если бы он продавал награбленное совершенно посторонним людям, у следствия в руках не оказалось бы таких неопровержимых доказательств вдобавок к главным. Ведь все вещи были найдены у покупателей и опознаны владельцами или родственниками убитых.
Прошел ещё год.
Прошел он хорошо, спокойно. Никто Лендьела, Сидея и Хорева не беспокоил, никто не дышал в спину. И тут уезжает в Америку ближайшая подруга жены Лендьела. У подруги, живущей в одном доме с Лендьелами, есть сестра, Татьяна Тищенко. Она остается одна в квартире, так хорошо знакомой Лендьелу. При этом нужно все время стараться удерживать в сознании подробности, как бы не относящиеся к делу, - скажем, ребенок Тищенко, ребенок её сестры Елены и дети Лендьела - друзья, сто раз вместе гуляли, отдыхали, болели и выздоравливали...
В квартире Елены Петренко, где к описываемому моменту находится одна Таня, имелось очень много вещей, которые так ловко и удачно приноровился сбывать Лендьел в цветущем Закарпатье. Видеоплейер, стереоплейер, факс-телефон с автоответчиком, а кроме того - украшения... Мужчины редко разбираются в таких вещах, и, наверное, Лендьел и Хорев не были исключением из этого правила. Обилие цепочек (по большей части серебряных), колечек, кулонов и браслетов, тоже по большей части из серебра, броши, бусы из янтаря и речного жемчуга - все это, очевидно, и решило судьбу несчастной Татьяны.
