Марина Крамер - Привилегия женщин (сборник)
Завтрак вышел чудовищным… Разумеется, Мэри со своей бессонницей не пропустила ни секунды из того, что происходило за стеной — комнаты были соседними, и теперь искренне наслаждалась и виноватым лицом Марго, и тщательно сдерживаемым гневом Алекса, который пытался корректно отбиваться от ее колких замечаний. Разумеется, долго это не продлилось — Алекс вскочил и дал Мэри оглушительную пощечину. Та только фыркнула, встала и пошла к себе, не забыв, однако, оставить победу за собой — окурок ее сигареты точным броском отправился в чашку кофе, стоявшую перед Алексом.
— Стерва! — прошипел он, отодвигая чашку. — Марго, скажи — зачем она делает это?
— Она такая, — пожала плечами Марго.
— Я думаю, что она ревнует.
— Мэри?! Тебя ко мне?! Это абсурд. Ты никогда не добьешься от нее таких эмоций.
— А хотел бы, — вдруг сказал он и, быстро поднявшись, ушел из гостиной.
Хлопнула входная дверь. Марго посидела еще какое-то время и решила подняться к Мэри. Хотела объясниться и попросить прощения за отвешенную Алексом пощечину.
— Входи, не заперто, — раздалось из-за двери, когда Марго постучала. Мэри сидела на подоконнике и курила, открыв форточку. Правой щекой, на которую пришелся удар, она прижималась к стеклу.
— Больно?
— Нет.
— Я не понимаю, что вы все время делите! Ну, скажи — что? Это же элементарно — если тянет вас друг к другу, ну, так не противьтесь, будьте вместе! Я отойду в сторону, это вообще не проблема, Мэрик! Я просто поддалась слабости…
Мэри посмотрела на нее каким-то странным, совершенно не свойственным ей взглядом, закурила новую сигарету и произнесла:
— Он хочет, чтобы я в нем видела Бога, Марго. Как ты. Все просто и очевидно. Но я, к сожалению, уже в стольких мужчинах видела Дьявола, что теперь не могу — понимаешь? Не могу ни в ком увидеть этого самого Бога — и Алекс не исключение. И вообще, Марго, — займись своими отношениями, а? — попросила Мэри серьезно. — У тебя появился шанс все вернуть — так используй его. А меня оставь в покое.
Марго на секунду показалось, что Мэри плачет, отвернувшись к стеклу, и она подошла вплотную, сразу заметив, что подруга сжимает в правой руке небольшую плоскую бутылку.
— Ты опять?!
— Слезами горю не поможешь — нужно пить, — подмигнув, Мэри сделала большой глоток прямо из бутылки, чем вывела Марго из себя окончательно.
Она выхватила бутылку и швырнула в форточку:
— Прекрати это! Слышишь — прекрати! Скажи, что не хочешь, чтобы я с ним была, и я больше порога его спальни не переступлю!
— Дура ты, Марго, — с сожалением проговорила Мэри, спрыгнула с подоконника и ушла из дома.
Марго видела, как она удаляется по улице — с прямой спиной, развернутыми плечами и высоко задранной головой, идет, выворотно ставя ноги в замшевых сапогах на скошенном каблуке. Решительная, неприступная, несчастная…
«Привет!..»
Мэри пишет Алексу письма
неразборчивым бисерным
почерком,
вместо адреса ставятся
прочерки,
вместо имени — черный большой
пистолет.
«…»Линии жизни пунктирными точками —
каждая значит «был сложный момент»…
Мэри ручкой выводит истины,
хочется много сказать.
«Думаешь, я не сумею,
не выстою?
Я не люблю!»
Мэри учится лгать.
«…»Разве любовь сильней одиночества?
Ведь и она заставляет страдать…»
Втроем — здесь каждый несчастлив
по-своему.
Знаешь, Алекс, нужно что-то менять.
Мэри пишет грустные письма
и прячет их под кровать.
«Однажды все переменится…»
Мэри учится верить и ждать[4].
Поставив точку, Марго перечитала и осталась довольна. Сегодняшний побег Мэри вызвал у нее желание залезть в стол и перечитать все, что там хранилось, и именно после этого вдруг родились строчки, отражавшие всю странность отношений между Алексом и Мэри. Убрав блокнот в ящик тумбочки, Марго потянулась и решила, что пришло время выйти на улицу, прогуляться до супермаркета и купить что-нибудь запрещенное ее строгой диетой, а потому особенно желанное.
Она собралась довольно быстро, хотя обычно подобные мероприятия занимали у медлительной Марго довольно большой отрезок времени. Зажав в руке ключи, она закинула на плечо ремень сумки и вышла.
Острый запах от накинутого на лицо платка застал ее врасплох — Марго вставила ключ в скважину, и буквально тут же словно свет выключили. Резкий запах, ударивший в нос, падение — и ничего больше.
— Почему ты сидишь тут вот так… как изваяние, и не делаешь ничего?!
Мэри металась по гостиной туда-сюда, от окна к двери, и бросала гневные взгляды на курившего в кресле перед камином Алекса. Он невозмутимо стряхивал пепел с сигареты и, казалось, не замечал нервного состояния девушки.
— Алекс! Я с тобой, по-моему, разговариваю! — Она остановилась рядом с ним и с укоризной посмотрела в глаза.
— Чего ты хочешь, Мэ-ри?
— Чтобы ты понял, наконец — Марго пропала! Ее нет весь день, понимаешь? Куда она могла пойти, почему не сказала ничего?
— Это не повод для беспокойства, — спокойно парировал он, — Марго взрослая, к тому же — прекрасно знает Цюрих и в отличие от некоторых в совершенстве владеет несколькими языками. Так что вряд ли с ней что-то случилось. Кроме того, я почти уверен, что она у этого своего Лео.
— Ну да, а как же! — ядовито фыркнула Мэри, вынимая сигареты из кармана. — Вряд ли после бурной ночи с тобой Марго решила сравнить…
— Осторожнее, Мэ-ри! — с угрозой перебил он. — Ты снова заходишь за грань.
— А ты нарисуй ее почетче, эту грань, — язвительно отозвалась Мэри, — а то я что-то стала плохо ее видеть. Неужели ты не понимаешь, что с Марго что-то случилось, а?! Неужели для тебя сейчас тон моих слов важнее, чем информация о том, где находится она?! Я не понимаю!
«Я сам не понимаю, — ответил бы Алекс, если бы мог. — И скорее всего ты права — Марго куда-то влипла. И я даже подозреваю, кто может быть причастен к ее исчезновению. Мне было бы куда легче знать, что она у Лео».
Но вслух он этого не произнес, только головой покачал, а сказал совсем другое:
— Иди к себе, Мэ-ри, от твоего голоса у меня болит голова.
Она только фыркнула, пошла к двери, пнула попавшееся на пути кресло, и оно с грохотом откатилось в сторону.
«Вот и иди, красавица, мне и без тебя достаточно проблем. Нужно как-то действовать, но как? Я не могу с уверенностью думать о причастности моего шефа к исчезновению Марго — но ведь это вполне вероятно? Ведь он звонил мне зачем-то… А этот человек ничего не делает просто так и не бросает слов на ветер».
Алекс поднялся из кресла и точно так же, как недавно Мэри, заходил по траектории от окна к двери. Только наедине с собой он мог позволить себе беспокойство, нервозность и раздражение, потому что демонстрировать все это Мэри совершенно не собирался. Но внутри у Алекса все переворачивалось от тревоги за Марго — ведь неизвестно, где и у кого сейчас его девочка, что с ней происходит. Он опасался за довольно слабое здоровье Марго и ее неустойчивую психику, подобная ситуация могла очень негативно на них отразиться.
— Почему никто не звонит? — пробормотал он. — Почему никто ничего не требует? Если это дело рук Большого Босса, то он непременно должен поставить меня в известность.
Но телефон молчал, и в этом молчании Алексу чудилось нечто совсем ужасное. Наверху в своей комнате что-то уронила на пол Мэри, и Алекс вздрогнул от неожиданного резкого звука:
— Чертова девка, — пробормотал он раздраженно.
Мэри мелькнула в дверях гостиной, и Алекс насторожился — она была в куртке и джинсах, и это ему совсем не понравилось. Не хватало еще, чтобы и с ней что-то случилось!
Он выскочил в прихожую вовремя — Мэри как раз застегнула «молнии» на сапогах и распрямилась.
— Куда собралась? — сдерживая гнев, поинтересовался Алекс.
— К Лео, — с вызовом ответила Мэри, накидывая на плечо ремень сумки.
— Зачем?
— Проверю, не у него ли Марго. Я понимаю, что тебе это не совсем удобно… — она отвела взгляд, но он успел уловить издевку и рассвирепел окончательно:
— Никуда не поедешь! — рявкнул он, схватив ее за капюшон куртки. — Будешь сидеть в комнате и избавишь меня от лишней головной боли, понятно тебе?
Он изо всех сил встряхнул Мэри, которая была значительно меньше и легче его, и она нелепо взмахнула руками, как марионетка в руках кукловода.
По-прежнему держа Мэри за капюшон куртки, Алекс почти волоком утащил ее в комнату, толкнул на кровать и, выйдя, запер за собой дверь на ключ и сунул его в карман. Мэри колотила в дубовые доски каблуками сапог, но выбраться из комнаты все равно не смогла бы.
— Ничего, постучишь, выплеснешь злость, — пробормотал Алекс, спускаясь по лестнице. Захотелось чашку чая, и он направился в кухню, где Ингрид готовила ужин.
