Наталья Андреева - Браки расторгаются в аду
— Проходите, садитесь.
Я уселась на стул перед ним и замерла в ожидании приговора.
— Ваш муж во всем признался.
— Что?!
— Ваш муж признался в убийстве Анжелы Свиридовой. Он взят под стражу и находится в следственном изоляторе. Его сообщницу Переверзеву мы тоже задержали. Сегодня утром ее перевели в тюремную больницу, у нее, оказывается, сахарный диабет.
— Я… не совсем понимаю.
— Для вас это открытие, так? — Он неожиданно улыбнулся. Открыто и по-мальчишески. Я впервые подумала, что он совсем еще молод, а уже при такой должности. От него зависят судьбы людей, отсюда и важность, ежеминутные старания выглядеть старше, значительнее. — Видите ли, Зинаида Андреевна, нашелся свидетель. Вам несказанно повезло. Последнее время ваш муж находился в состоянии стресса. Он практически себя не контролировал, особенно после того, как вы внезапно исчезли из дома, куда вас посадили под домашний арест. Как только я дал почитать ему показания Павлова, он тут же во всем признался.
— Павлова?
— Да, это бомбила… извините. Таксист, который в тот день подвозил клиента в коттеджный поселок, где произошло убийство, и случайно увидел в машине вашего мужа мертвую женщину. Павлов хорошо запомнил это, потому что женщина была темнокожей. Согласитесь, в наших широтах это редкость.
Значит, фамилия Яна Павлов. Вот не знала.
— Что с вами, Зинаида Андреевна? — заволновался следователь. Я молчала уже с минуту, осмысливая услышанное.
— Я, признаться, в шоке.
— Может, водички? — Он встал.
— Да, неплохо бы.
Мне все еще не верилось. Иван Иваныч убил Анжелу! Сами того не ведая, мы с Яном угадали! Какое-то время мы со следователем молчали: я пила воду, а он смотрел, как я ее пью.
— А… почему он ее убил? — наконец спросила я. — За что?
— Все случилось, как в известном анекдоте: муж раньше времени вернулся из командировки и застал жену в постели с любовником. У Царева переговоры сорвались, он очень расстроился, а по дороге домой ему сообщили, что он бесплоден.
— Как?!
— Он засомневался в правдивости слов своей невесты и решил пройти полное медицинское обследование на… как это? Репродуктивность. Оказалось, что Царев не может иметь детей. Когда он увидел свою якобы беременную невесту в постели с массажистом, то пришел в бешенство. Подумал, что ему хотят навязать чужого ребенка. Он и так-то был расстроен сорвавшейся сделкой. Понесся в кабинет за оружием. Массажист в это время сбежал, его до сих пор, кстати, не могут найти. Не исключено, что где-то на дне реки лежит его труп. Потому что, как только Царев опомнился, он тут же принялся уничтожать улики.
— О господи!
— А Перевезева ему в этом помогала. Он купил ей квартиру в пригороде.
— Так это была ее квартира!
— И пообещал купить ресторан, если она сделает все, как надо. — Так она, оказывается, присматривала ресторан! То-то официантка ее облизывала! Не исключала возможности, что перед ней будущая хозяйка!
С моих глаз словно пелена упала. Теперь понятно, на какие деньги шиковала Анисья! До меня постепенно стало доходить. Вот сволочи! Теперь понятно. В доме, кроме Анисьи, никого не было, и Иван Иваныч тут же предложил ей кучу денег за то, чтобы все свалить на меня. И Анисья легко меня предала!
— Я вижу, вы все еще не можете привыкнуть к этой мысли, Зинаида Андреевна, — мягко сказал следователь. — Идите домой, хорошенько отоспитесь.
— Да. Не могу поверить. Как такое возможно? Иван Иваныч — убийца! Мне всегда казалось, что он человек без эмоций.
— Он по натуре своей флегматик. Для них характерно все копить в себе, зато, когда припечет, они словно с цепи срываются.
— Но что теперь будет со мной?
— Уголовное дело о готовящемся похищении Свиридовой возбуждено, увы, — развел он руками. — И закрыть его невозможно, потому что есть ваши показания и показания братьев Паниных. Суд рано или поздно состоится. Но поскольку Свиридова к тому моменту, как ее собирались похитить, была уже мертва… В общем, вам дадут условно.
— Я так и думала. То есть я на это надеялась.
— Но я бы вам настоятельно рекомендовал обзавестись мобильным телефоном. Или вернуться в дом вашего мужа. Тем более его там сейчас нет. Мне показалось, что вы не ладите.
— Мы не то что не ладим, мы разводимся. На Новую Ригу я не вернусь.
— У вас есть еще московская квартира, — внимательно посмотрел на меня следователь.
— Да будь она проклята!
— Куда же вы пойдете?
— Куда угодно, только подальше от… — я провела пальцами по лицу, словно снимая невидимую паутину. — От всего этого. Вы хороший человек, по крайней мере честный. Спасибо вам.
— Не за что. Мне самому не нравится, когда людей сажают в тюрьму за преступления, которые они не совершали, — серьезно сказал он. — Купите мобильный телефон, Зинаида Андреевна. И позвоните мне, чтобы я знал его номер. И еще укажите адрес, по которому вам будут присылать повестки.
— Хорошо, — я кивнула.
— Думаю, через пару месяцев состоится суд. Не будем с этим тянуть.
— Суд над кем?
— Над вами. Вашему мужу придется провести в СИЗО довольно долго. Если вас волнует его судьба…
— Не волнует. — Я резко встала.
Мне надо было все хорошенько обдумать. Я еще не верила, что избавилась от этого кошмара. Иван Иваныч полон сюрпризов, а его закрома полны денег. Поэтому, когда Ян предложил отпраздновать победу, я сказала:
— Погоди. Рано еще.
И, как оказалось, не ошиблась. Буквально через неделю объявился адвокат моего мужа. Я было подумала, что мне принесли бумаги о разводе. Меня выследили в магазине, куда я пришла за продуктами, из чего я поняла, что люди Ивана Иваныча за его деньги развили бурную деятельность. Впрочем, обошлись со мной ласково. Меня крепко взяли под локоть и вкрадчиво сказали в самое ухо:
— Зинаида Андреевна, нам надо поговорить.
Я старалась держаться с достоинством.
— Чего вы от меня хотите?
— Я устроил ваше свидание с мужем, — сказал мне холеный, похожий на кота адвокат.
Из-под черной жилетки выглядывала белоснежная сорочка, над верхней губой смешно топорщились усы. Он смотрел на меня, как на мышь, с которой собирался поиграть, прежде чем ее придушить. Слопать эту несчастную мышь он не собирался, просто потому, что был не голоден. Холеный, сытый, знающий себе цену. Меня замутило.
— Что с вами, Зинаида Андреевна? — заботливо спросил он.
— Еще не знаю. Я не уверена в том, стоит ли мне видеться со своим мужем. По-моему, мы с Иван Иванычем расстались.
— У него к вам деловое предложение. Я настоятельно рекомендую… — Он сжал мой локоть так, чтобы я почувствовала силу его хватки. Я беспомощно обернулась: Яна рядом не было. Я вспомнила, что утром проводила его на работу. Пришлось подчиниться:
— Хорошо, я поеду.
И снова я сидела в комнате для свиданий, только теперь мы с Иван Иванычем поменялись местами. Я обвиняла, а он защищался. Я была свободна, а он взят под стражу. Я невольно вспомнила предыдущий наш разговор в этом же месте. И охотно отыграла назад:
— Как ты мог, Иван? Не ожидала от тебя.
— Выслушай меня, Зина, — хрипло сказал он.
Я не в состоянии пересказать это своими словами. Поэтому вам придется выслушать монолог от первого лица. От лица моего мужа.
…В тот день я предвкушал себя на вершине счастья. Проснулся в прекрасном настроении, покушал, против обыкновения, с отменным аппетитом и даже забыл на время о мучивших меня болях. Когда не помогают лекарства, я обычно думаю о деньгах, об увеличении капитала, и это придает мне силы. Так было и в то знаменательное во всех отношениях утро.
Все складывалось как нельзя лучше: моя женщина ждала ребенка, наследника, и я наконец-то заполучил выгодный контракт, за которым гонялся много лет. Я прекрасно понимал, в чем состоит основа материального благополучия такого человека, как я. Процветает лишь тот, кто сумел освоить бюджет, сесть на финансовые потоки и прикрыться государством, системой созданных им институтов власти. Самое перспективное в этом плане Министерство обороны, на которую денег никогда не жалели. И в него пришли люди, имеющие в плане военной науки знания весьма примитивные. Да и в плане финансов тоже. В общем, задача была поставлена конкретная: все разворовать, а потом уйти от ответственности за огромные взятки, потому что всем давно уже известно: украл сто рублей, тебя посадят, украл сто миллиардов, отпустят за границу, а дело замнут. Никто из тех, кто расхитил из бюджета сумму с девятью нолями, не шьет на зоне рукавицы. Главное, чтобы к этому не примешивались политические мотивы. А от политики я всю свою жизнь предусмотрительно держался подальше.
И вот в тот момент, когда я уже буквально осязал руками свое счастье и сидел в машине, просматривая биржевые сводки и готовясь к чрезвычайно важному для меня разговору, раздался телефонный звонок. Ничто, как говорится, не предвещало. Звонил не тот человек, к которому я ехал на встречу, в трубке раздался молодой голос, принадлежащий женщине.
