Сидни Шелдон - Если наступит завтра
– Полагаю, здесь нет никакого секрета. Джеф намерен написать обо мне книгу. И убедил меня, что миру интересно узнать во мне человека, а не только ученого.
Сеймур Джарретт отвечал не с такой охотой.
– Зачем вам знать, о чем мы говорили с мистером Стивенсом? Вы конкурент и тоже собираете почтовые марки?
– Нет… я…
– И нечего за мной шпионить, все равно вам ничего не обломится. В мире существует всего один экземпляр этой марки, и мистер Стивенс согласился продать ее мне, когда получит в свое распоряжение. – И бросил трубку.
Бадж заранее знал, что ответит ему Чарли Барлетт.
– Джеф Стивенс? Да-да… Я коллекционирую старинные машины, а Джеф знает, где находится четырехдверный «паккард» с открытым верхом тридцать седьмого года в отличном состоянии…
На этот раз трубку повесил Бадж.
– Не волнуйтесь, – пообещал он своим компаньонам. – Мы вернем свои деньги и на всю жизнь засадим мерзавца за решетку. Слава Богу, у нас есть законы против мошенников.
Покупатели дружно ввалились в кабинет Скотта Фогарти.
– Он обобрал нас на двести пятьдесят тысяч долларов, – заявил Бадж адвокату. – Я хочу, чтобы его на всю жизнь упекли в тюрьму. Немедленно требуйте ордер на его арест!
– Договор у вас с собой, Бадж? – спросил юрист.
– Вот. – Бадж протянул ему подписанный Джефом документ.
Адвокат пробежал бумагу глазами, затем перечитал медленнее.
– Ваши подписи подделаны?
– Нет… с какой стати? Мы сами подписали документ.
– А перед этим читали?
– Разумеется, – возмутился Эд. – Вы что, нас за идиотов считаете?
– Судите сами, джентльмены. Вы подписали договор, в котором сказано: вас проинформировали о том, что вы приобретаете за двести пятьдесят тысяч долларов вещь, которая не запатентована и скорее всего не имеет никакой ценности. Как выражался мой старый профессор: «Вас роскошно надули».
Джеф получил развод в Рино[50] и начал обустраиваться, когда повстречал Конрада Моргана, некогда работавшего на дядю Уилли.
– Не сделаешь мне небольшое одолжение? – попросил тот. – Некая дама путешествует из Нью-Йорка в Сент-Луис с драгоценностями…
…Джеф выглянул в иллюминатор, вспомнил о Трейси и улыбнулся.
Вернувшись в Нью-Йорк, Трейси первым делом направилась в ювелирный магазин «Конрад Морган энд Си». Хозяин провел ее в свой кабинет и плотно закрыл за собой дверь. Потер руки и поднял на нее глаза.
– Я очень беспокоился о вас, дорогая. Ждал вас в Сент-Луисе, а вы так и не появились…
– Вас не было в Сент-Луисе.
– Как? Что вы хотите этим сказать? – Его голубые глаза блеснули.
– Хочу сказать, что вы туда не ездили. И не собирались меня встречать.
– Разумеется, собирался… У вас же мои драгоценности…
– Вы послали двоих типов, чтобы они отобрали их у меня.
Конрад Морган изобразил удивление:
– Не понимаю.
– Сначала я решила, что у вас в организации утечка информации. Но потом поняла, что это не так. Вы сказали мне, что сами заказывали для меня билет в Сент-Луис. Следовательно, только вам был известен номер моего купе. Я изменила внешность и ехала под вымышленным именем, но ваши люди тем не менее знали, где меня искать.
На херувимском лице ювелира появилась недоуменная улыбка.
– Вы хотите сказать, что какие-то люди обокрали вас и отняли драгоценности?
– Я хочу сказать, – улыбнулась в ответ Трейси, – что им это не удалось.
На этот раз удивление Моргана было искренним.
– Так украшения у вас?
– Да. Ваши друзья так спешили на самолет, что забыли их у меня.
Несколько секунд Морган вглядывался в Трейси.
– Прошу прощения. – Он поднялся и вышел в потайную дверь, а Трейси с удовольствием развалилась на кушетке. Ювелир отсутствовал минут пятнадцать, а вернувшись, сморщился от досады. – Боюсь, произошла ошибка. Очень большая ошибка. Оказывается, вы чрезвычайно умная юная леди, мисс Уитни. – Он восхищенно улыбнулся. – Вы заслужили свои двадцать пять тысяч долларов. Отдайте мне украшения и…
– Пятьдесят тысяч долларов.
– Простите?
– Мне пришлось воровать дважды. Значит, и плата удвоилась.
Глаза Моргана перестали лучиться.
– Нет, – произнес он ровным голосом. – Сожалею, но так много я не могу дать вам за них.
Трейси поднялась.
– Ничего страшного. Постараюсь найти кого-нибудь в Лас-Вегасе, кто сочтет, что они того стоят. – Она двинулась к двери.
– Так вы говорите, пятьдесят тысяч долларов? – спросил ее Конрад Морган.
Трейси кивнула.
– Где украшения?
– В камере хранения на Пенсильванском вокзале. Как только я получу пятьдесят тысяч долларов и вы посадите меня в такси, я передам вам ключ.
Вздох ювелира означал, что он признал свое поражение.
– Что ж, договорились.
– Спасибо, – весело улыбнулась Трейси. – Приятно было с вами работать.
19Дэниел Купер уже знал, чему будет посвящено утреннее совещание у Джей-Джей Рейнолдса, поскольку накануне всем следователям компании разослали памятные записки о краже в доме Лоис Беллами, происшедшей неделю назад. Дэниел Купер ненавидел совещания – у него не хватало терпения сидеть и слушать идиотскую болтовню.
В кабинет Рейнолдса он опоздал на сорок пять минут, и, когда явился, начальник успел дойти до середины своей речи.
– Спасибо, что заглянул, – саркастически буркнул хозяин кабинета. Ноль реакции. «Бесполезно, – подумал Рейнолдс. – Купер не понимает ехидства – и вообще ничего не понимает. Кроме одного – как ловить преступников. Но в этом, – признал Рейнолдс, – парень настоящий гений».
В кабинете сидели три главных следователя компании: Дэвид Свифт, Роберт Шиффер и Джерри Дэвис.
– Вы все читали рапорт о краже в доме Беллами, – говорил Рейнолдс. – Но к этому добавились кое-какие новые подробности: оказывается, Беллами – кузина полицейского комиссара. И он поднял настоящую бучу.
– Что предпринимает полиция? – спросил Дэвид.
– Прячется от прессы. Их нельзя винить: приехавший по тревоге патруль повел себя совершенно по-идиотски – они разговаривали с воровкой и позволили ей уйти.
– Но в таком случае они могут детально описать преступницу, – предположил Свифт.
– Могут детально описать ее ночную рубашку, – саркастически заметил Рейнолдс. – Этих придурков так поразила ее фигура, что у них расплавились мозги. Они даже не помнят, какого цвета у нее волосы. Проходимка нацепила на голову колпак для бигуди, а лицо спрятала под грязевой маской. Все описание сводится к тому, что она – женщина лет двадцати пяти с потрясающей задницей и титьками. Никакой зацепки. Ни малейшей информации, чтобы продолжать расследование. Ничего.
– Есть зацепка, – впервые заговорил Купер.
Все головы повернулись к нему. И в глазах каждого читалась явная неприязнь.
– Ты о чем? – спросил его Рейнолдс.
– Я знаю, кто она такая.
* * *Когда накануне утром Купер прочитал памятную записку, он, естественно, решил наведаться в дом Беллами. Логику Купер считал основой Божественного миропорядка, ключом к решению всех проблем, а тот, кто намерен воспользоваться логикой, всегда начинает с самого начала. Он подъехал к особняку на Лонг-Айленде, окинул его взглядом и, не вылезая из машины, развернулся и направился обратно на Манхэттен. Купер выяснил все, что хотел знать. Дом стоял уединенно, и поблизости не проходили маршруты общественного транспорта. Это означало, что воровка могла приехать только на машине.
Он стал объяснять ход своих мыслей собравшимся на совещание коллегам:
– Она вряд ли решилась бы приехать на собственной машине – автомобиль легко обнаружить. Значит, машина была либо украдена, либо взята напрокат. Я решил для начала проверить прокатные агентства. И подумал, что скорее всего она воспользовалась каким-нибудь агентством на Манхэттене, где легче замести следы.
На Джерри Дэвиса его рассуждения не произвели впечатления.
– Ерунда, Купер! На Манхэттене ежедневно берут напрокат тысячи машин.
Купер не обратил на него внимания.
– Все операции, связанные с прокатом автомобилей, проходят через компьютер. Среди тех, кто берет напрокат машины, женщин относительно немного. Я проверил всех. Та, которая нам нужна, обратилась в агентство «Баджет рент кар» по адресу: Западная Двадцать третья улица, номер шестьдесят один. Она взяла «шеви-каприз» в восемь вечера в день кражи и вернула в два ночи.
– Откуда ты знаешь, что это та самая машина? – скептически осведомился Рейнолдс.
Купер устал от дурацких вопросов.
– Проверил по пройденному километражу. От агентства проката до особняка Лоис Беллами тридцать две мили. Плюс тридцать две мили обратно. Это соответствует показанию счетчика «шеви-каприз». Машину взяли на имя Эллен Бранч.
– Вымышленное, – вставил Дэвид Свифт.
– Естественно. Ее настоящее имя – Трейси Уитни.
