Дэвид Моррелл - Изящное искусство смерти
— Прошу вас, не делайте этого, — умолял Де Квинси.
Колеса экипажа стучали по мостовой. Когда он повернул налево, на Маунт-Плезант-стрит, впереди замаячили высокие каменные стены. Частично скрытые наползающим туманом, они казались еще более мрачными.
— Тюрьма «Колдбат филдз», — прошептал Де Квинси. — О нет.
— У меня нет выбора, — пожал плечами Райан. — Я воспринимаю лорда Палмерстона более серьезно, чем премьер-министра. Если я вас не арестую, меня выгонят из полиции. А как раз сейчас нашему городу нужен каждый детектив, каждый констебль, способный защитить невинных и не позволить убийце совершить новое преступление.
Они подъехали к уродливой арке, перекрытой решеткой, — въезду в тюрьму. По обеим сторонам застыли полицейские с суровыми лицами. В сторонке нетерпеливо переминались с ноги на ногу люди в штатском. Как только экипаж остановился, они бросились к нему, на ходу доставая карандаши и блокноты.
— Это действительно Любитель Опиума?
— Почему вы убили всех этих людей?
— Репортеры? — гневно воскликнула Эмили. — Откуда они узнали о нашем приезде?
Беккер выпрыгнул из коляски и широко расставил руки.
— Назад! — крикнул он.
— Вы совершили убийство под влиянием опиума?
Полицейские, охранявшие ворота, кинулись на помощь Беккеру.
— А ну, разойдись!
— Должно быть, лорд Палмерстон раструбил о вашем аресте, — сказал Де Квинси неприятно удивленный инспектор. — Он считает, что люди, узнав об этом, перестанут бояться, пока мы продолжаем охоту на убийцу.
— Но для людей только лучше, когда они боятся, — возразил Де Квинси. — Если они будут настороже, это может спасти им жизнь.
— Единственное, о чем печется Палмерстон, — его политическая репутация. Но если вы откажетесь проследовать туда сами, то…
— Не нужно прибегать к крайним мерам.
Де Квинси выбрался из коляски и спрятался за могучей спиной Беккера.
— Это вы убили семьи Марра и Уильямсона сорок три года назад?
Райан посмотрел на Эмили, потом перевел взгляд на волнующуюся толпу газетчиков.
— Я надеялся, вы сможете подождать нас снаружи, но теперь…
— Даже если бы здесь и не было репортеров, я бы не согласилась остаться на улице.
Эмили так быстро спустилась на мостовую, что Райан не успел подать ей руку. Уже не в первый раз девушка изумила его своей проворностью. Ни одна женщина в платье с кринолином не смогла бы ехать в полицейской коляске, не говоря уж о том, чтобы так легко соскочить на землю, — столь трудно было уследить, как бы платье не задралось и не обнажило нижнее белье.
— Зачем вы перерезали им глотку, после того как проломили голову?
— Почему вы убили ребенка?
Беккер упорно прокладывал путь сквозь толпу. На помощь ему от ворот прибежали еще несколько полицейских.
— Не вынуждайте нас применять силу! — крикнул констебль газетчикам. — Освободите дорогу!
Сделав все возможное, чтобы защитить Де Квинси и Эмили, Райан провел их мимо охранников в ворота.
Воздух, едва они вошли на территорию тюрьмы, сделался холодным и затхлым.
Тюрьма «Колдбат филдз» получила название от поля, где некогда бил источник, к которому приходили купаться жители здешней лондонской окраины.[11] Впоследствии город разросся в северном направлении и поглотил поле. Здание тюрьмы было построено на сырой болотистой почве, и от этого стены постоянно и обильно источали влагу.
Как только Беккер присоединился к инспектору, Де Квинси и Эмили, ворота с лязгом захлопнулись. Они стояли во дворе, выложенном грязными истертыми булыжниками. Из зданий в центральной части тюрьмы доносился странный гул. С правой стороны находилось мрачное строение, увенчанное надписью «Охрана». Слева стояло такое же угрюмое здание с вывеской «Начальник тюрьмы».
Из последнего появился грузный мужчина с багровым лицом и в не по размеру тесном костюме. Он утирал рот заляпанным жирными пятнами носовым платком.
— Инспектор Райан, я получил известие от лорда Палмерстона, что вы прибудете, но понятия не имел когда, — торопливо заговорил толстяк. — Я тут как раз перекусывал. Извините, что заставил вас ждать. Это заключенный? Я его забираю.
— Его зовут Томас Де Квинси.
Начальник тюрьмы гнусно захихикал. Он был не только выше Де Квинси, но и раза в три толще, так что арестованный писатель казался рядом с ним практически лилипутом.
— Ага, Любитель Опиума, — заговорил он, не глядя на Де Квинси, словно того здесь и не было. — Ну что ж, когда он увидит, что у меня для него припасено, он пожалеет, что при нем нет молотка, а в кармане не лежит бритва.
— Вы, вероятно, не совсем правильно поняли, — сказал Райан. — Мистера Де Квинси помещают сюда для охраны его жизни.
— Мистер? Мы не называем заключенных «мистер». Из записки, которую я получил от лорда Палмерстона, следует, что этот человек — главный подозреваемый.
— Да, действительно, так считают репортеры, но на самом деле мистер Де Квинси является нашим консультантом, и мы хотим гарантировать ему безопасность.
— Это совершенно против правил. — Начальник тюрьмы всем телом повернулся к Эмили. — А уж присутствие здесь этой молодой леди и вовсе событие из ряда вон выходящее. Мисс, боюсь, придется проводить вас за пределы тюрьмы. Здесь не место…
— Разрешите представить мисс Эмили Де Квинси, дочь нашего консультанта, — прервал его Беккер.
— Представляйте, но ей все равно необходимо покинуть территорию тюрьмы.
— Этого не будет, пока там толпятся репортеры, — заявил Беккер.
— А вы-то кто такой?
— Констебль Беккер.
— Почему вы не в форме?
Не успел Беккер ответить, как Эмили протянула руку и сказала:
— Начальник, мне так приятно с вами познакомиться.
— Правда, что ли?
Толстяк подозрительно глянул на девушку, но протянутую руку все же пожал. Казалось, его очаровали блестящие каштановые волосы и живые голубые глаза Эмили.
— Буду очень признательна, если вы расскажете о своих обязанностях, — продолжила Эмили. — Должно быть, на вас возложена огромная ответственность. А что вы думаете о тюремной реформе? Было бы очень интересно выслушать ваше мнение.
— Тюремная реформа? Что я о ней думаю?
— Я читала Джереми Бентама.[12] «Наибольшее счастье наибольшему числу индивидуумов» и все такое, но я уверена, что ваши собственные теории должны быть не менее поучительными.
— Джереми Бентам?
Группа людей по-прежнему стояла на дорожке, ведущей к нескольким мрачного вида строениям, из которых доносилось низкое гудение. Над головами собирался туман, и на землю падали частички копоти.
— Джереми Бентам? — озадаченно повторил начальник тюрьмы. Потом смахнул грязь с рукава и предложил: — Может, пройдем внутрь?
Они вошли в большое холодное помещение, из которого разбегались в разные стороны, подобно спицам в колесе, коридоры. Всего коридоров насчитывалось пять, каждый был перегорожен забранной решеткой металлической дверью, а за ней начинались ряды камер. Таким образом, наблюдатель, стоящий в центральном помещении, мог следить за происходящим в любом из коридоров, просто поворачивая голову. Хотя располагались камеры над землей, у людей возникло ощущение, будто они попали в подвал.
В дополнение к непрекращающемуся низкому гулу из тюремных камер раздавалось приглушенное позвякивание.
Тюремный надзиратель с острым носом вышел из находящейся справа комнаты — в ней на крючках висели дубинки и наручники. Надзиратель носил усы, что было редкостью среди сотрудников тюрьмы и, очевидно, говорило о том, что остроносому стражу дозволяются определенные вольности.
— И кто тут у нас постоялец? Райана я уже встречал. Определенно, не дама. Значит, кто-то из этих двух джентльменов. И я полагаю, это вы.
Он кивнул на Беккера.
— На самом деле я констебль.
— Но не в форме?
— Я учусь на детектива.
— Непыльная работенка. Тогда наш гость — этот маленький человечек.
— Любитель Опиума, — уточнил толстый начальник тюрьмы.
— Обожаю сажать под замок знаменитостей. Опускать их до нашего уровня. Для начала, господин хороший, заберу я у вас помочи и шейный платок. Не хочу, чтобы вы вдруг повесились. Также я не хочу, чтобы вы проносили с собой ножи или другие нежелательные предметы.
— Я пользуюсь только одним ножом — для разрезания книг, — сообщил Де Квинси, пока тюремщик его обыскивал.
— А вот и он, — объявил остроносый и вытащил из кармана пальто складной ножик. — Смешная такая вещица. Ба! Это что такое?
— Мое лекарство. — Де Квинси достал фляжку, допил содержимое и протянул ее Эмили.
— Лекарство. — Надзиратель поцокал языком. — Хорошее.
— Эмили, наполни ее, пожалуйста.
