Антон Леонтьев - Последний бог
– Мне не нужны деньги, – раздался голос, говоривший по-французски, – только информация.
Голос был женский. Ну вот, до чего докатились! Раньше бандитами были исключительно представители сильного пола, а теперь оружие в руки взяли и бабы. Мир катится в тартарары!
– К-какая... информация? – едва выдавил из себя, облизывая сухие губы, Гастон.
– О Торе, – пояснила женщина.
Боже, только не это! Он с самого начала понимал, что ему не стоило ввязываться в ту историю, но разве у него был выход?
– Мне ничего не известно, – ответил Гастон.
– В таком случае через десять минут здесь окажется полиция, и вас арестуют, – заявила незнакомка. – Только на сей раз в распоряжении прокуратуры окажется масса доказательств, общим числом в миллион. Вам предстоит долгое тюремное заключение.
– Если я расскажу вам о Торе, то умру! – испуганно пискнул Гастон.
– То же самое может произойти, если вы продолжите играть в молчанку, – ответила незнакомка, и Беранже понял, что она не шутит.
– Что вы хотите знать? – выпалил Гастон. – Я ни разу не видел его в лицо, даже не говорил с ним! Я – мелкая сошка, один из посредников, не более того!
– Как вы связываетесь с ним? – продолжила допрос женщина.
«Интересно, она красивая?» – подумал Гастон. Внезапно фальшивомонетчик ощутил возбуждение. Надо же, незнакомка с пистолетом завела его!
– Я не поддерживаю с ним контакт, – пояснил Гастон, – связь всегда односторонняя. Я должен забирать письма, приходящие до востребования, в одном из почтовых отделений в Лугано.
– Что в письмах? – спросила женщина, и дуло пистолета сильнее вжалось в тело Гастона.
Господи, да он бы отдал целый миллион, лишь бы развлечься с этой бандиткой! А ведь она может прихлопнуть его, как муху!
– Не знаю, они запечатаны... – начал Гастон, но потом быстро добавил: – Ну хорошо, расскажу. Один раз я очень осторожно вскрыл конверт. А там какая-то чепуха, послание как послание, – о тетке, что заболела, о том, что племянница родила двойняшек, а кто-то нашел новую работу. Ничего подозрительного. Адресовано «дорогому Джимми» и подписано – «твоя Лаура». Одно из двух: или письмо в самом деле безобидное, или содержит какой-то шифр.
– Что ты делаешь с письмами? – голос женщины звучал безэмоционально.
– Вкладываю их в большой конверт и отсылаю в Лондон, – ответил Беранже, дрожа, но не от страха, а от желания. – Вот и все, клянусь здоровьем своих детишек!
– Кому отсылаешь?
Гастон вдруг испугался. А что, если чокнутая особа нажмет на спуск, когда он произнесет имя? Так не хочется умирать!
– Вы точно не убьете меня? – осторожно спросил он. Кстати, интересно, что ему делать после того, как особа исчезнет? Отправить предупреждение по хорошо известному лондонскому адресу?
Молчание было ответом. И Гастон выпалил:
– Лично в руки мистеру Джеймсу С. Колвертону, Бельгравия-сквер, 278, Лондон. Вот и все! Нет, не совсем! Иногда приходят письма и из Лондона. Тогда я тоже вкладываю их в конверт и отправляю до востребования по тому адресу, который указан на обратной стороне конверта. Адреса там всегда разные – то Венеция, то Филадельфия, то Париж, то Мельбурн. Последнее письмо в Лондон направил около двух недель назад, а из Лондона я не получал почты уже больше месяца.
Женщина убрала пистолет. Гастон Беранже шумно вздохнул. Незнакомка предупредила:
– Учти, за тобой будут следить. Если посмеешь дать сигнал в Лондон – умрешь. Причем не ты один, но и все шестеро твоих детей.
Возбуждение тотчас спало – Гастон понял: она не шутит. Нет, достаточно с него всех этих приключений! Он покупает заброшенную гостиницу и переквалифицируется в почтенного бюргера.
– Чемодан! – потребовала женщина, и Гастон, тяжело вздохнув, протянул чемоданчик с четвертью миллиона настоящих денег. Жаль, он ведь так рассчитывал на эти деньги!
Раздался звук заводящегося мотора, затем шелест шин. Гастон осторожно обернулся и увидел автомобиль, уносящийся в сторону Лугано. На ватных ногах фальшивомонетчик подошел к машине, опустился на кожаное сиденье и глубоко вздохнул. Нет, все-таки что за женщина! Такую второй раз в жизни ему встретить не доведется! Внезапно он снова почувствовал острое возбуждение и, откинувшись на сиденье, расстегнул ширинку...
* * *Вера была довольна полученной информацией. Возможно, не стоило прибегать к подобным драматическим эффектам, чтобы получить информацию от Гастона Беранже, но она нагнала на него страху и могла быть уверенной, что тот никому ничего не расскажет.
Письма, которые поступали для «дорогого Джимми», – это послания от Тора. А информация для «Лауры» предназначена наемному убийце. Почему Тор не действует напрямую? Скорее всего, потому, что не желает, чтобы кто-то знал его подлинное лицо. Не исключено, однако, что Джеймс С. Колвертон из Лондона располагает гораздо более ценной информацией, чем Гастон Беранже. В переписке используется шифр, но на его расшифровку потребуется много времени и помощь специалистов. Проще спросить обо всем у Джеймса С. Колвертона. Надо обставить встречу с ним так, чтобы он дал ответ.
На следующий день Вера приземлилась в Лондоне.
Она регулярно бывала в английской столице, исполняя задания организации. В последний раз она посетила ее с Алексом. Они остановились в отеле «Дорчестер», выдавая себя за чету эксцентричных и ужасно богатых американцев. А потом, после удачного осуществления плана, заперлись в номере и любили друг друга...
Вера запретила себе думать об этом. Алекс мертв, его убил Тор, тот самый наемный убийца, что лишил жизни президента Кеннеди. Ее задача – отыскать Тора и ликвидировать его.
Дом номер 278 на Бельгравия-сквер оказался импозантным зданием из красного кирпича в георгианском стиле. Имя Джеймса С. Колвертона значилось черными буквами на золоченой табличке – ему принадлежала адвокатская контора, занимавшая первый, второй и третий этажи.
К вечеру того же дня Вера много знала о Джеймсе С. Колвертоне. Пятьдесят девять лет, вдовец, трое взрослых детей. Считается одним из самых блестящих юристов в области английского и международного банковского права. Его клиенты – чрезвычайно состоятельные дамы и господа, а также фирмы и концерны, ворочающие огромными суммами. Имелась и фотография: невысокий господин со старомодными бакенбардами и сухим малоприятным лицом. Особые увлечения – девочки-азиатки в возрасте от двенадцати до пятнадцати лет. Мистер Колвертон ведет двойную жизнь: с одной стороны, он многоуважаемый адвокат, член Королевской ассоциации юристов, с другой – растлитель малолетних и помощник наемного убийцы.
Каким образом адвокат Колвертон связан с Тором? Вера не исключала, что он дает наемному убийце рекомендации относительно финансовых вложений или управляет частью его капитала. Это всего лишь предположение, но всю правду мистер Колвертон обязательно еще поведает...
Вера, следившая за Колвертоном, отправилась за ним в китайский квартал. Адвокат, правивший черным «Роллс-Ройсом», остановился около китайского ресторана, проследовал внутрь. Вера знала, с какой именно целью он здесь оказался. Выждав десять минут, она вошла в ресторан, на двери которого висела табличка «Закрыто». Навстречу ей выкатился пожилой толстый улыбчивый китаец с длинной седой бородкой и косичкой. Он спросил, кланяясь:
– Леди желает отведать деликатесов? Но мы еще закрыты!
Когда китаец принял исходное положение, он увидел пистолет около своего лба. Лицо старика пожелтело, глаза едва не вылезли из орбит.
– Где Колвертон? – спросила Вера.
Китаец попятился, бормоча что-то на родном языке, и она повторила:
– Спрашиваю в последний раз – где Колвертон?
Старик, сдавшись, поманил ее за собой. Они прошли по залу, уставленному резной мебелью, мимо большого аквариума с разноцветными рыбками, по скрипучей лестнице поднялись наверх. Китаец указал на дверь:
– Там!
Вера вышибла дверь ногой и стала свидетельницей мерзкой сцены – мистер Джеймс С. Колвертон возлежал на большой кровати, а на его чреслах сидела худосочная черноволосая девочка лет тринадцати. В руках Веры появился миниатюрный фотоаппарат, она сделала несколько снимков. Девочка с криком выбежала из комнаты, а голый Колвертон, уставившись на неожиданную гостью, злобно рявкнул:
– Что вы себе позволяете? Старик, как эта женщина попала сюда?
Вера, помахав фотоаппаратом, сказала:
– Здесь запечатлены ваши утехи с дочкой одного из работников китайского ресторана. Ей тринадцать? Или даже двенадцать?
– Что вам нужно? – прошипел Колвертон, закутываясь в халат. – Как вы нашли меня?
– Ваши грехи меня не занимают, – проигнорировала его вопросы Вера, – хотя, по моему мнению, вы заслуживаете долгого тюремного заключения, сопряженного с принудительным лечением. Фотографии будут разосланы в редакции наиболее известных лондонских газет, а также направлены в Ассоциацию королевских юристов, Министерство внутренних дел, Генеральную прокуратуру и Скотленд-Ярд. Таким образом, ваша карьера менее чем через двенадцать часов будет разрушена, а вам придется выбирать между судебным преследованием, с последующим всеобщим остракизмом, и поспешным бегством из Англии.
