Даниэль Клугер - Непредсказанное убийство
Головлева смотрела прямо перед собой, ее тонкие пальцы нервно теребили ремешок сумочки.
— Хотите, я выскажу предположение? — Натаниэль задумчиво посмотрел на нее. — Мне кажется, что вам было не по душе некое предложение, сделанное сообщником. И касалось это предложение свидетеля. Единственного, как полагал господин Шейгер, опасного свидетеля. Геннадия Гольдмана, человека, вставившего текст фальшивого гороскопа в газету. Верно?
Лариса еле заметно кивнула. При желании, можно было принять этот кивок всего лишь за нервное движение, а не за согласие, — Натаниэль с усмешкой сказал инспектору: — Представляешь, Ронен, его стремление найти свидетеля и заставить его замолчать было столь велико, что в Холоне он представился частным детективом. По имени Натаниэль Розовски, — он рассмеялся. Его никто не поддержал. — Черт возьми, я становлюсь популярным!
— Я не предполагала, что он замыслил убийство, — сказала вдруг Лариса Головлева. — И с этими гороскопами… — она покачала головой. — Боже, какой я была дурой!
— Насколько я понимаю, поначалу вы просто хотели позлить Мирьям, верно? — спросил Натаниэль. — Она всегда подтрунивала над вашими… как бы это сказать… суевериями. Так?
— Я придумала, будто астрологические прогнозы, касающиеся меня, всегда сбываются, — сказала Головлева. — Просто так… от скуки. Мирьям… — она мельком глянула на неподвижно сидящую родственницу. — Мирьям человек рациональный. А я нет. Вот я и хотела доказать ей… Ну, неважно. А однажды он предложил мне разыграть историю по-настоящему. И заодно поставить ее в неловкое положение.
— Он — это Ицхак Шейгер? — быстро спросил Розовски.
— Да.
— Он рассказал вам о возобновившихся отношениях между вашей родственницей и вашим бывшим мужем?
— Да.
— И предложил вам разыграть сценку с прогнозом, свиданием и так далее. Сказал, что Мирьям в это время наверняка будет у Мееровича — о том, что Далия уезжает в Европу он узнал от самого Мееровича?
— Вы же все знаете, — сказала Лариса безнадежно-усталым голосом. — Когда я пришла… вместе с ним…
— Как он объяснил вам наличие ключа от квартиры?
— Сказал, что нашел его у Мирьям в сумочке. Мы вошли… — она замолчала. — Словом, он сделал вид, что тоже поражен. Это сейчас я поняла… Ицхак предложил мне позвонить в полицию самой, а потом держаться той версии, которую мы придумали в порядке розыгрыша. Сказал, что адвокат все уладит. И я согласилась. Что мне еще оставалось делать? Я ведь сама сказала Мирьям, что у меня свидание вечером. Алиби у меня не было. Я не предполагала, что Шошана видела, как мы уезжали. Ицхак постарался сделать так, чтобы нас никто не видел. Теперь я понимаю, зачем.
— Да, старых пенсионерок мало кто принимает в расчет… — Натаниэль усмехнулся. Мирьям, с вполне понятным ужасом смотревшая то на детектива, то на мужа, воскликнула:
— Ты?… Это сделал ты?!
— Заткнись, — холодно процедил Ицхак Шейгер. С его лица мгновенно спала маска страдающего, но покорного и заботливого мужа. — Ты что же думала — я не знал? Ты думала, я буду терпеть этот бесконечный позор? Да, я убил его, и больше не собираюсь скрывать!
— Тем более, и скрывать-то больше нечего… — пробормотал Розовски, с интересом глядя на нового Шейгера. Тот не расслышал детектива.
— Нет, я не думал, что это действительно произойдет. То есть, что я убью его, — уже спокойнее продолжил Ицхак. — Я… Не знаю. Может быть, я бы остановился на варианте этого розыгрыша. Не знаю, — повторил он. — Я хотел, чтобы вы — вы оба, и ты, и он — почувствовали себя примерно так же, как весь этот год чувствовал себя я. Чтобы испытали позор… — он вздохнул. — Шломо был моим партнером по нескольким сделкам. Не хочу говорить лишнего — он был надежным партнером. И мы вполне срабатывались. Возможно, я бы даже пригласил его к нам, если бы однажды, случайно, не узнал о вашей связи. Как-то раз мы с ним обедали вместе, и он рассказал мне, историю вашей связи — давней связи. Он не называл имен, но я сразу понял, о ком идет речь. И вдруг он заговорил о том, что встретился с тобой здесь… — Ицхак помолчал немного. — Ч-черт, я не думал… Ну, неважно. Я следил за вами. Я знал, где вы встречаетесь и когда. Я изображал из себя слепого и глухого. И ждал удобного момента, — он посмотрел на Головлеву, сидевшую с опущенной головой. — Когда приехала твоя родственница, я понял, что она тоже не простила тебе. Очень удачно все складывалось. Мы почувствовали, что наши желания отомстить совпадают. Думаю, она не желала ни чьей смерти — как и я… Но ей доставляло удовольствие злить тебя, раздражать тебя. Когда я заметил, с каким удовольствием она рассказывает о своем интересе к астрологии, мне пришло в голову воспользоваться этим. Поначалу — просто в виде розыгрыша. Устроить небольшой спектакль и застать вас вместе. В течение месяца Лариса, словно невзначай, рассказывала о том, как потрясающе точны астрологические прогнозы в газете «Ежедневная почта»…
— Почему вы выбрали именно эту газету? — спросил Натаниэль.
— Ларисе случайно, в первый день, попала в руки именно эта газета. У меня еще не было плана — как все это провернуть. Только смутные наметки. Потом я случайно познакомился с одним из ее сотрудников.
— Вот тут, пожалуйста, чуть подробнее, — сказал Натаниэль. — Как именно вы с ним познакомились?
— На одной из художественных выставок. У него там экспонировались две работы, мне они понравились, я заговорил с автором. Так и познакомились.
— Да, — сказал Натаниэль. — Вы ведь говорите о Геннадие Гольдмане?
— Да, о нем.
— В таком случае, разрешите, я внесу небольшое дополнение: неслучайно, Ицхак. Не случайно. На табличках под картинами была указана не только фамилия автора, но и место его работы. Думаю, это и явилось причиной вашего интереса к картинам. А представились ему вы не как Ицхак Шейгер, а как Шломо Меерович, — обращаясь к инспектору Алону, он сказал: — Представляешь, парень рассказывает мне, что текст придуманного гороскопа дал ему Шломо Меерович. Выходит, покойник сам себе устроил западню! Хорошо, что я вспомнил, на что похожи рисунки, сделанные Геннадием: на картины в доме Шейгеров. Мирьям упоминала, что они куплены месяц назад, на выставке. И Геннадий говорил о выставке месячной давности, о том, что именно там познакомился с Мееровичем. Так что, Ицхак, вы слегка лукавите, говоря о случайном знакомстве — после приобретения картин. Вы купили картины, чтобы познакомиться. Ладно, продолжайте, прошу вас.
— Собственно, рассказывать больше не о чем, — он помолчал. — В тот день у нас действительно была назначена деловая встреча с Мееровичем. На семь часов. Честно говоря, я не собирался его убивать. Я действительно, просто хотел отплатить жене. Прийти туда вместе с Ларисой и… — он вздохнул. — К сожалению, он оказался чрезмерно раздражен. И… словом, у нас произошла ссора. Он упомянул о моей жене… Это произошло впервые. Я не выдержал. Наш разговор происходил в кабинете. Над письменным столом у него висел сувенирный охотничий нож… — Ицхак скрипнул зубами. После паузы, закончил: — Остальное рассказала Лариса. Да вы и без того уже знаете.
— Да, я знаю, — сказал Розовски. — Все могло быть произойти именно так — случайно — если бы не некоторые факты. В действительности вы готовили убийство, а не скандал. И орудие убийства выбрано вами неслучайно: вы бывали в доме и знали, что этот нож в нужный момент окажется под рукой. Инсценировку далее вы провели быстро и четко: убитого — в кресло, принесенное вино — на столик. Два бокала. Фотографию, извлеченную из семейного альбома — на полку. Можно было ехать за Ларисой. Причем с гарантией того, что никто в ваше отсутствие не придет. Это ведь вы позвонили Далии и сообщили о связи ее мужа с Мирьям? На всякий случай. Чтобы ее не было дома. Вы ведь не знали, что в любом случае — она уезжает в Европу… — Розовски немного помолчал. — И при этом подозрения должны были пасть на вашу жену. Вот Лариса — она, возможно, полагала иначе. Она, возможно, действительно ожидала розыгрыша — эксцентрического и злого, но все-таки, розыгрыша… Кстати, одна из улик, долженствующая вывести полицию на Мирьям, подсказала мне разгадку. Позавчера я нашел тюбик с помадой, — и он посмотрел на Мирьям. Та закусила губу. На мужа, сидевшего рядом, она старалась не смотреть. — В автомобиле вашей жены, которым вы пользовались в тот самый вечер.
— Помада? — переспросил инспектор. — А при чем… Ах да, ты имеешь в виду — след на бокале.
— Совершенно верно, экспертиза показала, что ничьи губы к бокалу не прикасались, по стеклу просто провели тюбиком. Цвет соответствует тому, которым пользуется Мирьям. Но вот марка… — Розовски покачал головой. — Женщина никогда бы не сделала такой ошибки. А вот мужчина, запомнив цвет и, возможно, запах, не всегда обращает внимание на фирму-изготовитель. Даже в том случае, когда речь идет о помаде его собственной жены.
