Маргарет Трумэн - Убийство на Потомаке
— Ничего. — Смит поднял свой бокал. — Твое здоровье.
— Твое тоже. — Буффолино взял конверт, который был прислонен к спинке его стула, и поднял его над столом.
— Что это? — спросил Смит.
— Подарок.
— Подарок? Мне? Так поэтому я здесь?
— Точно так, Мак.
Смит потянулся за конвертом, но Буффолино убрал руку.
— Сначала я хочу тебя кое о чем спросить.
— Слушаю.
— Как бы мне это выразить? — наморщил Тони лоб. — Ты ведь честный и непреклонный человек, правда?
— Не во всем, — пожал плечами Смит.
— Я имею в виду закон. Ты ведь не станешь нарушать закон, даже не попытаешься его обойти. Я прав?
— Продолжай, мне кажется, меня втягивают в компрометирующую ситуацию.
— Я никогда не поступлю с тобой так, Мак. — Тони украдкой оглядел зал. — Хочу, чтобы ты знал, если ты прогонишь меня, я пойму.
— Но почему я могу так поступить? Что в этом конверте?
— Кое-что из того, что ты хотел бы получить.
— Выигрышный лотерейный билет?
— Твое желание — мое желание. В этом конверте у меня копии очень важных писем.
— Как ты их достал? — спросил Смит.
— Тебе это не интересно.
— Неправда, я очень хочу знать.
— Тебе это не понравится.
— Мне уже не нравится. Здесь письма Тирни?
— Копии.
— Слушаю тебя.
— Ладно, слушай. У меня неполный рабочий день трудится приятная молодая леди. Она еще и писательница. Пишет стихи и статьи в журналы. Ей пока не очень везет, но, может быть, когда-нибудь все изменится. Тем не менее я вычислил для себя, как попала в газету информация о письмах Тирни. Там есть полицейский Фрэнк Честер, неудачник, много лет командует отделом вещественных доказательств. До меня доходили слухи, что за хорошие деньги он готов продать информацию. И я решил, что стоит попробовать. Я попросил мою знакомую связаться с ним и сказать, что она хочет написать рассказ о Полин Юрис, поэтому ей надо узнать, что было в тех письмах. Честер ответил, что помочь не может, тогда она вскользь намекнула, что для написания рассказа предусмотрена сумма в пять тысяч баксов, из которых две тысячи выделены на проведение «исследовательской работы». Честер продолжал упираться, но моя знакомая о-о-очень настойчивая и обаятельная. Она продолжала его уговаривать, и Честер согласился встретиться, но всего лишь для того, чтобы обсудить этот вопрос. Так вот, Мак, они встретились сегодня за обедом, и когда они разделались с яблочным пирогом и кофе, у моей знакомой уже были копии писем, которые Честер «случайно» захватил с собой.
Смит не отрываясь смотрел на Буффолино.
— Вот они. — Тони подтолкнул конверт к Маккензи.
— Ты подкупил офицера полиции двумя тысячами долларов?
— Тысячей. Я обошелся тысячей.
— Мне все равно, сколько это стоит. Ты нарушил закон.
— Это не я, это моя знакомая.
— Но по твоему указанию.
— Я не говорил ей о деньгах, но она знала, как я, нет, ты хотел увидеть эти письма.
— Ты назвал ей мое имя?
— Нет, я сказал: один мой заинтересованный друг.
— Ясно, Тони, ты же помнишь, как сам чуть не попал в тюрьму, за то что принял взятку.
— Но там были наркотики, а здесь обычные письма. Ничего ведь не пропало. Оригиналы благополучно хранятся в отделе. Это копии, только и всего.
Смит не мог решить: либо встать и уйти, либо придушить Буффолино. Он не сделал ни того, ни другого.
— Ты выложил за это тысячу долларов? — спросил он.
— Да, подумал, что Тирни охотно возместит мне расходы. Он ведь захочет увидеть письма. Верно?
Смит не мог с этим спорить и задал логичный вопрос:
— А почему здесь сижу я? Передай конверт Тирни.
Буффолино покачал головой.
— Лучше тебе отдать ему письма.
— Почему?
— Потому что он не станет расспрашивать тебя, как ты их достал. У меня он начнет выпытывать. Может быть, еще и разозлится. Ты мне говорил, что я иногда захожу слишком далеко.
— Иногда, и это как раз такой случай.
— Послушай, Мак. — Буффолино откинулся на спинку кресла, на его лице с резкими чертами отразилась обида. — Сожалею, Мак, возможно, я и совершил ошибку. Мы ведь все их совершаем, не так ли?
— Кто-нибудь еще их видел? — спросил Мак, беря конверт. — Кроме твоей знакомой?
— Их даже она не видела, — просиял Буффолино. — Когда Честер передал ей конверт, он был так же запечатан, как и сейчас. Я сказал, что ей, может быть, следовало Их проверить, но она ответила, что очень обрадовалась, когда конверт оказался у нее, и боялась испортить сделку.
— Значит, в этом конверте могут оказаться и не письма, — предположил Смит.
Буффолино хотел возразить, но передумал. Он ясно представлял себе ход мыслей Смита. Вот Мак обязательно бы вскрыл конверт, чтобы точно знать, что в нем. Настоящий адвокат, сделал для себя вывод Тони.
Смит подал знак, чтобы принесли чек.
У стойки бара крупный мужчина с красным лицом пьяницы прижимал молодую женщину. Она хихикала. Смит расплатился, и они вышли из бара вместе с Буффолино.
— Никогда больше не делай подобного, Тони, — твердо сказал он. — И никогда не действуй от моего имени, предварительно не переговорив со мной.
— Ты все понял, Мак? Ты поговоришь с Тирни, чтобы он вернул мне тысячу?
— Иди домой, Тони.
— Пока, Мак, привет Анабеле.
Когда Смит вернулся домой, Анабела читала в их кабинете.
— Я беспокоилась, — проговорила она.
— Ты видела мою записку?
— Конечно, зачем нужно было встречаться с Тони так поздно?
Он протянул ей конверт.
— Что это?
— Увижу, когда открою. Почему ты встала? Ты спала, когда я уходил.
— Проснулась, на душе беспокойно, я пошла на кухню попить, там увидела твою записку и подумала, что ты отправился на свидание с той загадочной дамой, о которой я говорила тебе.
— Мне придется еще почитать, — сказал Смит. Когда позвонила Алисия Буффолино, он был занят семейной хроникой Полин Юрис. Теперь прибавились еще и письма.
— А нельзя это отложить? — спросила Анабела.
— Чтение? Конечно, а что такое?
— Мне кажется, мы кое о чем забыли.
— О чем же?
— Несколько дней назад я отвергла твои любовные порывы. Тогда я сказала, что разумнее отложить все до другого раза.
— Полагаю, что этот момент наступил, — торжественно произнес Смит, принимая театральную позу.
— Если твое тайное свидание не подавило в тебе всякое желание.
— Увидим. — Он взял ее за руки и поднял с дивана. Они обнялись.
— Я обожаю тебя, — прошептал он ей на ухо. Возбужденные его дыханием искорки волнения побежали по ее телу.
Через несколько минут они забыли обо всем, сминая гладь простыней сплетенными в порыве страсти телами. Такую ночь нельзя было тратить на чтение.
Сеймур Флетчер сидел в гостиной своей квартиры в районе Адамс Морган, тупо уставившись в телевизор, где шел какой-то старый фильм. На нем были только спортивные трусы. Из кухни появилась Сюзен Тирни, она уже успела одеться. Ей не хотелось ехать к Флетчеру, потому что ей действительно нужно было успеть на ранний рейс в Нью-Йорк. И в этом состояла проблема. Флетчер не желал, чтобы она летела. Как он выразился, у нее в этот день не было занятий с этим шарлатаном Артуром Саулом.
Потом они занялись сексом, не получив от этого удовлетворения. Затем Сюзен рассказала Сеймуру, что достала деньги и хочет отдать их Саулу для постановки шоу для одной актрисы по ее сценарию.
Флетчер пришел в ярость и заявил, что она его предала, после того как он помог ей со сценарием и много сделал для ее карьеры. Это было правдой, но только отчасти. Прочитав ее сценарий, он ограничился двумя замечаниями, но в спектаклях группы «Потомак плейерс» давал ей ведущие роли, это же касалось и постановок в обществе «Три С».
— Это ведь Нью-Йорк, Си, — сказала она, стараясь убедить его.
— Ты там ничего не добьешься, поставь шоу здесь, а потом покажи его в Нью-Йорке. Я знаю тебя. Саул жулик, а не режиссер. Только я могу помочь раскрыться твоему таланту.
— А несколько минут назад ты этого не знал, — съязвила Сюзен.
Спор продолжался, пока Флетчер не поставил точку, запустив тяжелой вазой в зеркало.
— Извини, Си, — произнесла она, стоя у двери. — Я просто считаю, что мне больше подходит Нью-Йорк.
— Поступай как знаешь, — проговорил он, не отрывая взгляда от экрана. — Трать деньги отца черт знает на что, твое дело.
— Это деньги не отца. Это… ну, до свидания, Си.
Все еще продолжая злиться, Флетчер оделся, собираясь пойти в бар по соседству.
— Проклятье, — выругался он, не обнаружив вместе с другими ключами связки ключей от репетиционного зала в церкви. Он решил, что забыл их там. — Ну и черт с ними, черт побери все на свете. Они должны были попасть ко мне, — пробормотал Флетчер себе под нос, имея в виду деньги, о которых говорила Сюзен.
