Кнут Фалдбаккен - Поздние последствия
— Они супруги перед ликом Божьим! — прошептала она с дрожью в голосе. — Он с ней живет, когда приезжает к нам. В нашей общине законы Божьи ценятся выше созданных человеком предписаний.
— Ах вот как… Он сейчас у нее?
— Я не знаю.
— А вы можете назвать ее имя и телефон?
Еще одна длительная пауза.
— Агнете. Агнете Бломберг. Раз уж полиция интересуется.
— Бломберг?
— Да, она дочь одного из членов общины.
— Председателя?
— Да, он уже у нас давно. Но собирается уходить. Ему надо позаботиться о больной жене.
— А эта Агнете — их дочь?
— Она сбилась с пути, когда была совсем молодой, и причинила много горя своим родителям. Однако брат Илья помог ей вернуться на путь истинный. Так между ними возникла любовь.
— Ах вот как. А телефон ее у вас есть?
Гудрун Ларсен снова замолчала. Затем высморкалась и продиктовала номер телефона.
Валманн поблагодарил за полезные сведения. Ему не терпелось закончить этот разговор, но он почувствовал некоторую нерешительность на другом конце провода. У Гудрун Ларсен было на душе еще что-то.
— Я взяла их к себе, — произнесла она многозначительно, но очень тихо.
— Взяли к себе?..
— Да, в мой дом. Я приютила их.
— Скарда и дочку Бломбергов?
— Я не могу рассказать этого родителям. Особенно Натану, он мне этого никогда не простит. Но им нужно было где-то жить, а у меня комнаты пустуют с тех пор, как я овдовела. Ведь говорится в Писании, что мы должны помогать нашим братьям и сестрам в нужде. Не мое дело судить о сердечных делах. Это только Бог может.
— Хорошо. Значит, они живут у вас?
— Она у меня живет. А он бывает ее гостем, когда приезжает и проповедует нам.
— А сейчас они там?
— Нет, они уехали. Он во многих общинах выступает, а она иногда ездит с ним и свидетельствует.
— Вот как.
Прежде чем повесить трубку, Валманн сказал, что, возможно, ему придется позвонить еще раз.
— Надеюсь, речь не пойдет об этом ужасном убийстве! — воскликнула Гудрун Ларсен с опасением в голосе. Однако Валманн почти увидел падкий на сенсацию блеск в ее глазах.
Он повесил трубку и набрал названный ею номер. Автоответчик сообщил, что связь не может быть установлена. Значит, телефон отключен или абонент находится вне зоны действия сети. Чуточку поразмыслив, он вновь набрал номер налоговой инспекции в Тронхейме и попросил соединить его с Натаном Бломбергом. Налоговый инспектор не показался ему более доброжелательным, чем в прошлый раз, и он перешел сразу к делу:
— Я так понял, что ваша дочь Агнете живет вместе с мужчиной по имени Агнар И. Скард?
— Я не хотел бы об этом говорить.
— Мне достаточно простого «да» или «нет».
— Я этого не скажу.
— А вам известно, что утаивание от полиции фактов, связанных с расследуемым делом, наказуемо?
— Подавайте на меня в суд!
— Речь идет об убийстве.
— Он, что, убил кого-то?
— Он, возможно, важный свидетель по делу.
— Я в этом не сомневаюсь. Уж этот парень прошел сквозь огонь и воду…
— А как мне связаться с вашей дочерью?
— Я и сам бы не прочь это узнать.
— Хотите сказать, что не поддерживаете с ней связи?
— Она уже давно порвала с нами. И лучше не стало, после того как она связалась с этим… Ильей. Мою жену это просто в могилу сводит. Мы верили, что она вернется на путь истинный.
— А теперь больше не верите?
— Да мы и не знаем, что думать.
— А когда в последний раз с ней общались?
— Очень давно.
— Вы не заявляли, что она пропала?
— Она всегда удирала из дому.
— Сколько ей лет?
— Девятнадцать. Скоро двадцать.
— А чем она занимается?
— Работала в гостинице «Ройял гарден», в баре. Попробуйте найти ее там.
Валманн поблагодарил и повесил трубку.
В гостинице ему сообщили, что Агнете Бломберг и вправду там работала, но недавно уволилась. Вежливый голос из администрации гостиницы сказал также, что она по-прежнему иногда появляется в баре и на дискотеке, но теперь только в качестве почетного гостя.
Валманн промчался по коридору, постучал в дверь кабинета Энга и, не дождавшись ответа, распахнул ее:
— Привет. Мы с тобой едем в Тронхейм, причем сейчас!
— Сейчас? — На лице Энга особого энтузиазма не было.
— Как можно скорее. Надеюсь, тебе ничего не мешает?
— Да нет! Впрочем… — Валманн отметил про себя, что его коллега выглядит усталым.
— Еще один бурный вечерок? — спросил он с наигранным весельем в голосе. Полицейский с похмелья и на работе — довольно необычное явление в управлении.
Энг криво ухмыльнулся, но не стал вдаваться в подробности. Затем он сделал вид, что в связи с предполагаемой поездкой у него в голове забрезжила какая-то мысль.
— Подожди, я позвоню своим приятелям, и мы с тобой там неплохо погуляем.
— Я сказал «сейчас», и это значит сейчас. Если хочешь позвонить, сделаешь это по дороге. Даю тебе полчаса на сборы.
— Ну хорошо, хорошо. Но ты не хочешь сказать, что мы поедем на машине?
— Только до Гардермуена.
— А я было испугался, что ты приглашаешь меня в сказочное путешествие на твоем старом «мондео».
— Мы можем поехать на твоем «БМВ», если хочешь. Но за руль сяду я, — добавил он, увидев, что у коллеги заблестели глаза. — Тебя нельзя показывать дорожной полиции.
— Послушай, ты же сам приказал мне изучать ночную жизнь Хамара. — Энг постепенно начал реагировать на строгий тон. — Я только выполнял приказ. Я же работал!
— Если мы выйдем из этого здания через полчаса, то успеем на рейс в шестнадцать двадцать.
Валманн не видел смягчающих обстоятельств, и пристрастие коллеги к ночной жизни начало вызывать у него беспокойство.
В машине Энг рассказал, что Виггену повезло и он сразу же обнаружил «сааб» Скарда.
— У него оказался знакомый, который там работает в дорожной полиции и живет в Винстре, так он ему позвонил и попросил проверить бензоколонки. И сразу повезло! На второй звонок ему ответили, что на заправке имеется ясная видеозапись «сааба» и водителя, который там заправлялся. Видеозапись сделана в полдень в среду, и на ней видно, что машина ехала в северном направлении.
— Отлично, — ответил Валманн. — Теперь нам известен его маршрут в сторону Тронхейма. Осталось только найти запись, показывающую, что в четверг он возвращался обратно. Иначе наша версия лопается. Надо будет сообщить об этом Виггену.
— Итак, ты считаешь, что Скард по-прежнему под подозрением?
— Чем больше мы узнаем о нем, тем сильнее вырисовывается образ насильника-психопата.
— А что насчет второго, того гомика?
— Он также под подозрением, но мне трудно представить его хладнокровным убийцей.
— Хладнокровным?..
Валманн не стал углубляться в объяснения. У него перед глазами вновь возникло изуродованное тело Карин Риис и залитые кровью мебель и стены.
— Если окажется, что Скард обладает безупречным алиби на период с вечера четверга до утра пятницы, придется все пересмотреть. В данный момент есть все основания считать его главным подозреваемым. — Он начал информировать Энга о последних фактах, касающихся Скарда и его эскапад в Тронхейме, одновременно пытаясь найти удобное положение в машине Энга, которая явно не была рассчитана на человека ростом свыше одного метра и восьмидесяти сантиметров, не склонного превышать скорость. — Необходимо проинформировать полицию в обеих долинах, по которым проходят дороги на юг из Тронхейма, попросить их связаться с отрядами дорожной полиции и узнать, не давил ли он слишком сильно на педали, а также посетить все бензоколонки и проверить видеозаписи, — заключил он. — Это большая работа, но, поскольку речь идет об ограниченном отрезке времени, она вполне осуществима.
9
Анита Хегг никак не могла побороть неприятное ощущение, когда они с Виком сидели в свободном, предоставленном в их распоряжение кабинете и листали папки с делами пятилетней давности. Она хорошо помнила, как сильно ее увлекло дело об исчезновении женщины, и удивлялась собственной реакции, которая воскресла в памяти. Она тогда была абсолютно убеждена, что Агнар И. Скард убил свою жену. Однако никаких улик против него не обнаружили. Скард был типичным человеком привычки. Исчезновение жены, ее поиски и постоянные допросы в полиции заметно его напугали, но в общем и целом он продолжал жить по заведенному распорядку: ходил на работу и жил, так сказать, по часам. Это явствовало из показаний свидетелей и различных наблюдений. Его дом, машина, сад и ближайшие окрестности были прочесаны, одежда, ковры и мебель внимательно изучены — и все это с нулевым результатом. Он оставался чрезвычайно любезным и шел навстречу полиции, хотя ее действия, разумеется, являлись грубым вмешательством в его личную жизнь. Мало того, он сам замучил полицию звонками и вопросами, нет ли новостей. Словом, он прекрасно играл роль впавшего в отчаяние супруга. На допросах он все время повторял, как пришел домой после последней лекции в школе Нансена и не обнаружил жены дома. Обычного идеального порядка не было в помине, ящики комода выдвинуты, дверцы шкафов открыты, одежда валялась на кровати и на полу, туалетные принадлежности разбросаны в ванной, на кухне грязные тарелки в мойке и сгоревший пирог в духовке. Все это свидетельствовало о том, что Лив Марит покинула дом внезапно и в полном смятении духа. Это случилось всего через несколько дней после того, как она, всхлипывая, стояла в полицейской дежурке со ссадинами на лице и синяками на теле и подавала заявление на избившего ее мужа. Однако Скарда никто не поймал на лжи или противоречивых утверждениях. И никаких следов пропавшей женщины так и не обнаружили. Были допрошены работники железной дороги, водители автобусов и такси, но никто не смог вспомнить пассажира, походившего по описанию на Лив Марит Скард. Да у нее и не было особых примет, если не считать царапин и ссадин после избиения.
