Светлана Потоцкая - Убийство и Дама пик
Галкины «Жигули» мигнули фарами и исчезли за поворотом шоссе, причем я испытала чувство невероятного облегчения: еще раз вкусить все прелести лихачества моей подруги, да еще и в стремительно сгущающихся сумерках, хотелось меньше всего на свете. Павел, по крайней мере, не делает из езды культа.
Какую-то часть дороги мы проехали молча, потом Андрей спросил меня:
— Ты не слишком перевозбудилась сегодня? Кошмары сниться не будут?
Как правило, мне снятся не кошмары, а один и тот же кошмарный сон. Мне снится, что возвращается покойный муж и устраивает мне жуткую головомойку за все те глупости, которые я успела наделать после его смерти. Поскольку выглядит он при этом абсолютно так же, как выглядел в гробу, а говорит со мной не разжимая губ и не поднимая век, то эффект от этого сновидения всегда бывает один и тот же: я просыпаюсь с диким воплем и потом долго пью воду, курю и прихожу в себя. Несколько раз это случилось при Андрее и, похоже, не слишком ему понравилось. Теперь вот беспокоится.
— Не знаю, — честно ответила я. — Не хотелось бы, конечно. Выпью на ночь валерьянки…
— Лучше водки, — подал голос Павел. — Тот самый случай, когда без пол-литра не разберешься.
— Самые простые дела и бывают самыми загадочными, — поддержал его Андрей. — Когда убивают политика или там банкира, все понятно: ищи, кому выгодно…
— Потому и не находят, — хмыкнул Павел. — Не хотят создавать себе дополнительных проблем.
— Вот я и говорю. А тут — чистый бытовик. Пожалуй, поеду завтра, опрошу соседей. Вдруг что-то прояснится.
— Мы же ходили сегодня с Галкой, — слегка даже обиделась я.
— Наташенька, — нежно сказал Андрей, — как теоретику тебе, конечно, цены нет. Вот подожди, издадут твою детективную повесть, мы все ее будем читать как обязательную литературу, чтобы учиться грамотно раскрывать преступления. Но практика у тебя хромает. Лучше уж мы с Павлом этим займемся, ты у нас хлеб-то не отбирай. Елене помочь надо, хотя ее мало утешит, если даже убийца будет найден. Мать не воскресить…
— Алене действительно надо помочь, — согласился Павел. — И не только в поисках убийцы. Я тут одну странность заметил… Она позвонила мужу домой, так? И дома его не оказалось. А потом она позвонила ему на работу. И…
— И он оказался на месте, — буркнула я. — Очень странно, конечно!
— Я заметил номер этого самого рабочего телефона. Он, между прочим, спутниковый. Человек носит с собой мобильный телефон, а жена, похоже, об этом даже не догадывается. Иначе в такой ситуации сразу же позвонила бы ему на мобильник. Логично?
— Более чем, — согласился Андреи. — Почему бы тебе не познакомиться с этим… как его, кстати, зовут, Наташа?
— Санечка, — ответила я.
— Отчество у него имеется? — максимально терпеливо спросил Андрей.
— Не помню. То есть не помню какое. Я его в глаза ни разу в жизни не видела.
— Мужа твоей близкой подруги? — изумился Андрей.
— Ну, она скорее все-таки двоюродная сестра моей близкой подруги. Мы не очень часто общаемся, в основном через Галку. И у тети Тани я редко бываю… бывала. Елена вышла замуж года два назад, мне тогда не до развлечений было. А уж потом — тем более. Думала: съездим за яблоками, восстановим отношения. А оно вон как обернулось… В общем, мужа Елены зовут Александром, это точно.
— Ладно, это легко выяснить, — махнул рукой Андрей. — Я сам поговорю завтра с Галкой, от нее в этом плане толку больше, чем от тебя.
— Пообедаете у нас? — спросила я Павла, проигнорировав очередную шпильку в мой адрес.
— Мы поедем к себе, — чуть ли не впервые за весь день подала голос Милочка. — У меня все готово, да и отдохнуть нужно. Не обижайся, Наташа.
Я и не думала обижаться. События последних дней изрядно выбили меня из колеи, так что совместную трапезу я предложила из чистой вежливости, надеясь в глубине души, что Павел с Людмилой — воспитанные люди и злоупотреблять моим гостеприимством не будут. Так и произошло.
Мое подавленное настроение не улучшилось и тогда, когда мы с Андреем сели за стол. Оба здорово проголодались и устали, так что трапеза прошла быстро и в полном молчании. Я стала убирать со стола, когда зазвонил телефон. Что еще случилось, интересно?
— Наташка, — услышала я Галкин голос, — твои мужчины у тебя?
— Только один, — ответила я. — А в чем дело?
— У Елены квартиру обчистили. — Я так и села. Вот тебе и молния, которая дважды в одно и то же место не ударяет!
— Украли деньги, шубу, дубленку ее мужа и все украшения…
— То есть драгоценности, — уточнила я.
— Не только. Да их и было, драгоценностей-то! У Елены пара колец и цепочка, у ее невестки чуть побольше, и все тетины украшения. Даже бижутерию взяли. Польстился же кто-то!
— Милицию вызвали? — спросила я. В кухню вошел Андрей и как раз услышал мой вопрос. Глаза у него без преувеличения стали квадратными от удивления. А мне стало безумно жаль Елену — это же надо, чтобы на одного человека сразу столько несчастий сыпалось!
— Вызвать-то вызвали, — отозвалась Галка, — да толку чуть. Я тебе из своего дома звоню, Ленку я у подъезда высадила и тут же развернулась, а то Тарасов без меня и есть-то ничего не будет. Только доехала — она звонит. Ну а я сразу про персональных сыщиков вспомнила. Дай трубку Андрею, пожалуйста.
Я удовлетворила ее просьбу, в двух словах пояснив Андрею суть дела. Он внимательно выслушал Галку, лишь изредка задавая короткие и точные вопросы, а потом сказал:
— Я позвоню кое-кому, пусть разошлют ориентировку в соответствующие магазины. Но вообще-то надежды мало, сейчас что угодно можно на любом углу продать. На том же Старом Арбате, к примеру, человек десять покупают антиквариат и золото с рук. А уж шуба… Сейчас каждая третья женщина в новой шубе щеголяет, не будешь же к каждой присматриваться. Лене я позвоню, если нужно. А завтра поедем с Павлом в Белые Столбы искать свидетелей.
Он положил трубку и тяжело вздохнул:
— Что ты, что твои подруги — все не как у людей. У тебя тогда в диване нашли радиоактивную капсулу — вполне достаточно для одного человека, правда? Так нет: немедленно твоя подруга гибнет на пожаре, а тебя начинает преследовать ее муж, чтобы замести следы своей шпионской деятельности. Все в одном флаконе, как шампунь с кондиционером. Теперь у Елены убивают мать и тут же грабят квартиру. Надеюсь, что это дело рук одного и того же человека, хотя вряд ли…
— Кто шляпку спер, тот и тетку пришил? — вспомнила я соответствующий диалог из «Пигмалиона».
— Ну, примерно. Посмотри, квартиру грабят тогда, когда все уехали: кто на дачу, кто на работу. Возможно, совпадение, а возможно, и наводка. Дверь там наверняка простая, сигнализации никакой, замки копеечные, для начинающих жуликов. Поняла теперь, почему я так настаивал, чтобы ты у себя стальную дверь поставила? Больше не жалеешь?
— А я и не жалела, — фыркнула я. — Только у меня брать нечего.
— Да? — саркастически прищурился Андрей. — Видюшник — раз, приемник с магнитофоном — два, плейер — три, телефонные аппараты — четыре, опять же шуба пять. И те сто долларов, которые ты куда-то засунула, жулики уж точно найдут, у них работа такая.
— Перестань меня дразнить, — обиделась я, — склероз — это болезнь, а не черта характера. А шубу у меня не украдут, для нее нужно грузовик заказывать. Специально.
Шуба у меня замечательная — каракулевая, с норковым воротником, но сшита она была лет двадцать назад и потому весит не меньше десяти килограммов. Зато никакой мороз в ней не страшен, хотя передвигаться, конечно, тяжеловато.
— Хочешь, купим тебе новую? — неожиданно предложил Андрей. — Пока деньги есть.
— А когда следующие будут? Сам говоришь, что в стране кризис…
— Ну, будут когда-нибудь. В крайнем случае возьмешь меня на содержание. Интересная мысль!
— Ты для этого уже недостаточно молод, а я еще недостаточно стара. — отпарировала я.
— А склероз? Который болезнь, а не черта характера.
— Да ну тебя, в самом деле, — окончательно обиделась я. — Целый день надо мной издеваешься. Не надоело?
— Надоело, — спокойно сказал Андрей, — но я просто пытаюсь тебя растормошить. А то ты все время замираешь и смотришь в одну точку. Мне такая твоя задумчивость не нравится.
— Другого способа растормошить, как ты выражаешься, не имеется? А потом, есть о чем задуматься, разве не так? Убийство, ограбление…
Андрей благоразумно прекратил дискуссию и снял телефонную трубку.
— Позвоню Павлуше. Пока еще не слишком поздно.
— Он же у Милочки, — напомнила я. — Имей совесть, не порть другу личную жизнь. Подожди до утра, наговоритесь всласть. А мне бы завтра поработать часиков хотя бы шесть. Запущу, потом буду ночами сидеть. Терпеть этого не могу.
Есть у меня такой пунктик: составлять расписание, а потом его выполнять. Обожаю вычеркивать сделанную работу, а уж перевыполнить собственный план — это вообще блаженство. То ли дает себя знать капелька немецкой крови, то ли гуляют гены социалистического образа жизни, когда пятилетку — кровь из носу — нужно было выполнить обязательно в четыре года, даже если твоя продукция в принципе никому не нужна. Правда, моя продукция спросом все-таки пользуется — переводные детективы пока еще покупают. Хотя их в последнее время здорово потеснили отечественные поделки: от действительно хороших до откровенной белиберды, да еще написанной на языке пятиклассника. В лучшем случае.
