Юлия Латынина - Промзона
Со статистической закономерностью Самарин уже ничего поделать не мог.
Статистическая закономерность была уже в ведении полпреда и союзного ему ахтарского холдинга.
* * *
В начале сентября Денис приехал в Черловск. Гендиректор «Южсибпрома», некто Агафонов, бывший некогда правой рукой Андропова, был совершенно неприспособлен к быстрому течению современной жизни и глядел на все происходящее полными изумления глазами. Воевать с Цоем оказалось не так просто, как сажать диссидентов, — Агафонов со вздохом облегчения свалил свои проблемы на молодого вице-президента Ахтарского холдинга, пожаловался ему на дух наживы, царящий в современной России, и уехал в бордель.
Денис побывал в администрации губернатора и на железной дороге, и когда стало ясно, что в один день Денису не уложиться, Денис позвонил Грише Епишкину и спросил, нельзя ли у него переночевать.
— О чем речь, Дениска! — с энтузиазмом откликнулся Гриша, — у меня как раз Настя во Францию уехала! Приезжай! Мальчишник устроим, — или погоди, ты новое-то казино видел? Я ж казино отремонтировал!
— Как уехала? — тупо переспросил Денис.
Гриша еще чего-то втолковывал ему с энтузиазмом в трубку, и Денис механически ответил.
— Конечно подъеду Когда Черяга, умаявшийся за день от переговоров в обладминистрации, подъехал к казино, Гриша уже был там. Дениса провели в одну из задних комнат, где за длинной скатертью разворачивалось утомительное застолье. Девочек еще не было, но водка была, причем в оглушительных количествах.
За столом сидели трое чиновников из обладминистрации и замгубернатора, с которым Денису утром не удалось встретиться.
Замгубернатора пил водку и жаловался на Цоя.
— Они даже Анастаса с вашей шахтой надули, — сказал замгубернатора, — они ему обещали половину, а выплатили треть.
— И что же?
— Ну, он ходил к папе и кричал, что шахту надо отдать вам, пока они не отдали ему вдвое больше.
Из раскрытого рта зама губернатора пахло вчерашним пикником.
Было уже заполночь, когда Денис краем глаза заметил, как в дверях появился охранник и поманил Гришу Епишкина с крайне озабоченным выражением лица. Гриша поднялся и вышел. Денис выждал десять минут и тоже вышел за ним.
Гриша стоял на балконе казино, самую малость пьяный, и тлеющая сигарета в его зубах служила отличной мишенью для снайпера.
— Слушай, Денис, у меня проблема, — сказал Гриша.
— Что такое?
— В офисе гранату нашли.
— Кто?!
— Да не беспокойся. Секретарша нашла. Она с любовником на вечер осталась, пошли вместе мыться, чего-то там пролили и под. ванну полезли, а там две гранаты в пакетике…
— Твои?
— Денис! Я че, больной на голову — гранаты в офисе держать? Секретарша вспомнила, там вроде днем толокся какой-то сантехник, трубы проверял… Там, наверное, наружка уже стоит…
Денис прокачал в уме ситуацию и понял, что Гриша прав. Если гранату в офис ему подложили, значит, это было сделано затем, чтобы устроить обыск и обвинить Гришу в незаконном хранении оружия. Когда такие вещи подкладывают людям, обязательно тут же ставят группу наружного наблюдения, которая будет отслеживать, не подъехал ли Гриша к офису и не пора ли его брать…
Денис решительно повернулся.
— Ты куда?
— Давай ключи от твоего офиса.
Через сорок минут Денис подъехал к офису Гриши на скромной белой «пятерке», позаимствованной у кого-то из обслуживающего персонала клуба. Офис Гриши располагался на первом этаже обычной пятиэтажки. Была ночь, окна пятиэтажки светились розовыми и белыми прямоугольничками, и наискосок от подъезда Денис заметил белый «рафик».
Денис зашел в подъезд и стал подниматься по лестнице. Сразу же из «рафика» выбежал человек и пошел вслед за Денисом. Когда он услышал, что Денис поднимается на четвертый этаж, он решил, что это один из жильцов, успокоился и вернулся в «рафик».
Денис подождал еще минут десять и спустился на первый этаж. Дверь офиса открылась вполне неслышно. Гранаты отыскались там, где их оставила перепуганная секретарша, — на коврике в ванной, и Денис чуть не споткнулся о них в темноте.
Окон наружу в ванной не было, как и говорил Григорий. Денис включил в ванной свет, вывинтил из гранат детонаторы и распихал их по карманам пальто.
Потом сел на край ванной и принялся ждать.
Весь расчет Дениса строился на том, что «семерочник» наверняка имеет при себе фотографии людей, которые могут приехать в офис: Григория, его партнера и сотрудников службы безопасности казино. Но фотографии Дениса у них нет точно, и они примут Черягу за одного из жильцов. Тем не менее он не хотел сразу выходить из дома, иначе наружка могла заподозрить неладное.
Он просидел в ванной минут сорок, а потом выключил свет, осторожно выбрался из офиса и вышел на улицу. Из «рафика» на этот раз никто не появился, Денис сел в «пятерку» и уехал. Гранаты он выбросил с первого же случившегося по дороге моста.
В казино он вернулся к половине второго, — праздник жизни был еще в самом разгаре.
— Чьи гранаты-то? — спросил Денис.
— Да ну, не бери себе в голову! — расхохотался Гриша, — они теперь долго будут вычислять, куда делись гранаты и кто их вынес…
— А если вычислят?
— А если вычислят, так ваше в штаны наложат… Ты представляешь, кто таков должен быть Григорий Епишкин, ежели у него сам Черяга гранаты выносит…
И Гриша заразительно рассмеялся.
* * *
Гриша прилетел в Москву через три дня. Они с Черягой славно покушали, а потом Епишкин сказал:
— Есть тема, Денис. Уголовное дело на Бельского. В Черловске. Убийство.
Денис помолчал.
— Дело закрытое? — спросил Денис.
— Нет. На полке. Но если его продолжать, надо вытащить это дело в округ.
— Приличный следователь? — спросил Денис.
— Сам увидишь.
* * *
Денис появился в Черловске около восьми вечера. Сотовый телефон Гриши, как обычно, не отвечал, и Денис велел водителю ехать к Епишкину домой. По дороге он остановился у рынка и прихватил с собой самый большой букет, который нашелся у лоточницы. Букет был в половину Дениса ростом, а роста Денис был немаленького. Выглядел букет довольно безвкусно.
Когда черный внедорожник-"мерс" остановился перед аккуратным трехэтажным коттеджем, было еще светло. Солнце как раз закатывалось за единственное, далеко на западе угнездившееся облачко, и лучи его, подобно струнам арфы, были натянуты между высоких розовых сосен, упирающихся прямо в небо.
Во дворе, над буйствующими сорняками, галдели грачи и лаяла собака.
Гриши дома, как и следовало ожидать, не оказалось. Ворота открыла какая-то старуха, видимо убиравшая в доме. Она сказала, что Григорий Ефимыч в казино и Дениса ждет туда же, а вещи можно оставить в комнате на втором этаже.
— А Настя дома? — спросил Денис.
— Дома, — ответила женщина.
Денис взял букет и пошел в дом.
Настя сидела в кухне у окна в коротенькой серебряной юбке и кофточке из оплетенных нитями дырок. А напротив нее расположился какой-то длинноволосый хлыщ: драные джинсы, синие глаза и подбродок, едва обросший половозрелой щетинкой, старательно выставляемой напоказ.
Настя кормила половозрелого хлыща тортом и радостно щебетала. При виде Дениса хлыщ оглянулся, сделал ручкой и сказал:
— Ух ты какой веник! И дядя при венике.
Денис неловко положил букет поперек стола, чмокнул Настю в щечку и спросил:
— А Гриша скоро будет?
— Не, он просил вам передать, чтоб вы в «Версаль» ехали, весь народ там.
Денис меланхолично окинул половозрелого хлыща взглядом и поехал в «Версаль».
* * *
«Версаль» сверкал в ночи рождественской игрушкой, случайно забытой на выброшенной в помойку елке, и внутри было как пожар на космическом корабле: красный свет и непонятный дым.
У входа выстроилась половина городских «мерседесов», и молодые люди с короткой стрижкой решительно проверяли пригласительные билеты у жирных кавалеров и стройных дам. Сразу за входом необъятная мраморная лестница уводила наверх, и на всех ступенях этой лестницы стояли хорошенькие шлюшки в красных шортиках и красных же сапожках. Улыбчивый молодой человек поволок Дениса мимо шлюшек через целую анфиладу дымных, освещенных красным светом залов. В залах плясали, хихикали и играли в рулетку.
Гриша со товарищи сидел на втором этаже, в одном из приватных помещений.
Рядом с Гришей сидел Царандой, гендиректор «Южсибпрома» и еще пара знакомых рыл, а в глубине комнаты, под балдахином из зеленого бархата, отплясывала девица в красных шортиках. Девица почему-то напомнила Денису Настю.
Из дивизиона бутылок на столе половина стояла опороженная, а девица уже успела снять с себя лифчик. Гриша радостно встал, покачнулся и провозгласил:
— О! Денис! А это Николай. Николай, это Денис.
