Тесс Герритсен - Пропавшая девушка
– Можем, только анализы потребуют некоторого времени.
Адам вопросительно посмотрел на Кэт. Она кивнула.
– Мы подождем.
Грейс подозвала лаборанта:
– Вэл, посмотрите образцы, присланные нам из гослаборатории. Сейчас мы займемся анализом по Зинии Варгас. Сейчас – значит немедленно.
Она повернулась к Адаму:
– Мистер Куонтрелл, неужели вы все это время будете здесь сидеть? Вы со скуки помрете.
– Мы пройдем ко мне в кабинет, – сказал Адам. – Когда закончите, позвоните туда.
– Хорошо. – Грейс покосилась на их вечерние туалеты. – Но я в таких нарядах лучше пошла бы потанцевать.
– Возьмем на заметку, – улыбнулся Адам.
Его кабинет находился на верхнем этаже, в конце длинного коридора. Ноги Кэт вовсю бастовали против высоких каблуков, и она мысленно ругала всех итальянских сапожников. Едва переступив порог кабинета, она сняла туфли. Ее ноги, обтянутые чулками, утонули в мягком ковре. Наверное, это был плюш или что-то похожее. Она неторопливо оглядывала кабинет Адама. Чувствовалось, кабинет служил ему не столько рабочим местом, сколько вторым домом. Мягкий диван, уютные кресла, небольшой холодильник.
– А я все гадал, долго ли вы продержитесь в этих туфельках, – улыбаясь, признался он.
– Когда Грейс заговорила о танцах, мне реветь захотелось, – призналась Кэт, усаживаясь на диван. – Я из тех женщин, кто предпочитает носки и кроссовки.
– Мертвецам все равно. А как живой человек, могу сказать, что вам очень идут туфли на высоком каблуке.
– Мои ноги не согласны.
Наклонившись, она принялась массировать стопы.
– Вашим ногам нужна капелька заботы, – сказал Адам.
Он сел рядом и в знак приглашения похлопал себя по коленям.
– Позвольте мне.
– Позволить вам… что?
– Немного компенсировать вам прогулку по длинному коридору.
– Со мной это не сработает, мистер Куонтрелл, – засмеялась Кэт и встала. – Чтобы размягчить мои мозги, массажа ног недостаточно.
– Она мне не доверяет, – как актер на сцене, воскликнул Адам, разводя руками.
– Не принимайте это на свой счет. Когда дело касается мужчин, вылезает мой давний скептицизм.
– Понятно. Страхи, уходящие корнями глубоко в прошлое. Невнимательный отец?
– У меня не было отца.
Она подошла к книжному шкафу и стала медленно осматривать содержимое. Весьма пестрое собрание. Книги стояли бессистемно. Философия. Физика. Художественная литература. Фармакология. Над шкафом висело несколько дипломов в рамках. Все – из учебных заведений «Лиги плюща».
– Так что случилось с вашим отцом? – спросил Адам.
– Это я вряд ли узнаю. – Кэт повернулась к нему. – Я даже не знаю его фамилии.
Адам удивленно вскинул брови. Единственная реакция, но весьма красноречивая.
– Я знаю, что у него были светло-каштановые волосы и зеленые глаза. Еще я знаю, что он ездил на красивой машине. И у него были деньги. А моя мать тогда отчаянно нуждалась в деньгах. Так что… – Кэт улыбнулась. – У меня зеленые глаза, светло-каштановые волосы и еще кое-что от отца.
Она ожидала, что его это шокирует. Ожидала увидеть в его глазах жалость. Ничего подобного. Адам умел сохранять нейтральное выражение лица.
– Как видите, я не из высших слоев. Правда, мама часто повторяла, что в ее жилах течет кровь испанских аристократов. Но под конец жизни мама говорила много нелепостей.
– Значит, она… – Он деликатно замолчал.
– Умерла. Семь лет назад.
Адам запрокинул голову. В его глазах читался очередной вопрос.
– Мама с детства удивляла меня своими небылицами, – пояснила Кэт. – А потом ее начали мучить головные боли. Прямо с утра. Я тогда училась на последнем курсе медицинской школы. Я же поставила ей диагноз: опухоль головного мозга.
– Представляю, что вы испытывали, – сказал Адам.
– Меня ужасал не сам диагноз. Ожидание конца. Я дневала и ночевала в «Хэнкок дженерал». Я всерьез возненавидела это место. И поняла, что не могу находиться среди больных людей. – Она встряхнула головой. – Представьте себе.
– И потому вы выбрали морг.
– Там спокойно. Там не нужны ни электрошок, ни искусственная вентиляция легких.
– Место, где вы спрятались от жизни.
Внутри Кэт поднялась злость, которую она подавила. Адам сказал правду. Она действительно спряталась в морге от всей боли и страданий, которых вдоволь насмотрелась в больничной палате.
– Моя работа меня вполне устраивает, – сказала она. – Смотрю, у вас тут холодильник. Но вряд ли в нем найдется что-нибудь съедобное. Вино на голодный желудок всегда бьет меня по голове.
Адам встал, прошел к холодильнику, открыл дверцу.
– Я сам иногда засиживаюсь допоздна и на такой случай держу сэндвичи. На наше счастье, как раз два.
Он достал пару упаковок.
– Что у нас есть? Ростбиф и… ростбиф. Такое вот меню, – виновато улыбнулся он, подавая Кэт тарелку, завернутую в пластиковую пленку. – Конечно, не угощение на приеме у мэра.
– Спасибо, я не гурманка. Тем более я не платила за приглашение.
– Я тоже, – улыбнулся Адам.
– Это как?
– У Изабель было приглашение на два лица. Она горячо поддерживает мэра Сэмпсона.
– Не понимаю ее мотивов, – призналась Кэт. Она развернула пленку и надкусила сэндвич. – Мэр Сэмпсон для Альбиона – как капитан, что ведет «Титаник» на айсберг.
– Почему вы так думаете?
– Достаточно взглянуть на Южный Лексингтон. Сэмпсон делает вид, будто этого района не существует. Он будет сколько угодно рассуждать о пригородах, начиная с Бельмида и дальше. А большой депрессивный район? Забудьте. Вам показалось. Он не хочет слышать ни о каких Джейн Доу и Никосах Бьяджи.
Кэт вернулась на диван и села, подогнув ноги под себя.
Адам тоже сел. Не совсем близко (этот факт ее обрадовал и огорчил), а на расстоянии, на каком и должен сесть внимательный хозяин.
– Честно говоря, я тоже не сторонник Сэмпсона, – признался он. – Но Изабель требовался сопровождающий.
– А у вас не было более заманчивых перспектив на этот вечер. Я угадала?
– Да. – Он откусил ростбиф, зажав розовое мясо между своими ровными прямыми зубами. – Пока не появились вы.
Кэт поставила пустую тарелку на кофейный столик и медленно вытерла бумажной салфеткой пальцы.
– Можете льстить мне сколько угодно, – сказала она. – Это ничего не изменит. И моя работа никуда не денется. Вопросы ждут ответов.
– А подозреваемые – проверки на причастность.
– Да.
– Заносите меня в подозреваемые, мне все равно. Я не чувствую за собой никакой вины. И моя корпорация тоже не виновата.
– Но куда ни сунься, везде наткнешься на «Сигнус».
– Чего вы ждете от меня? Признания, что где-то в подвале я втайне произвожу наркотик? И продаю его уличным наркоманам ради дополнительной прибыли? А может, мы додумаемся до более дьявольской схемы? Допустим, я в одиночку пытаюсь решить проблему альбионской преступности, истребляя всю эту шушеру. Самый радикальный вид терапии. И потому я оказался на приеме у мэра. Ведь Сэмпсон тоже в это вовлечен, и мы с ним в доле. – Адам подался вперед. – Как вам такое, Кэт? – улыбнулся он. – Не правда ли, звучит смешно?
В его подаче это действительно звучало смешно, но Кэт не утратила бдительности.
– Я принимаю в расчет все варианты, – сказала она.
– Даже нелепые и откровенно безумные?
Он пододвигался ближе, однако Кэт не желала уступать ни дюйма своей территории. Она сидела неподвижно и стоически выдержала прикосновение его руки, погладившей ей щеку. Она сидела точно мумия, даже когда его губы коснулись ее губ.
– Не надо, – сказала она, а внутри вовсю бурлило желание.
У нее горели щеки, но она уперлась ему в грудь и уже громче повторила:
– Не надо.
Адам отпрянул и теперь изучающе смотрел на нее.
– Что-то не так?
– Вы. Я.
Она резко встала с дивана:
– Адам, это не сработает.
– Я думал, это работает великолепно.
– Вы думали. А вы спросили о моих чувствах? Вам до них есть дело?
Адам глуповато рассмеялся:
– Кажется, я не учел все факторы.
– Зачем вы это делаете?
– Неужели нужен повод, чтобы поцеловать красивую женщину?
– Вы пытаетесь отвлечь меня своей лестью?
– Если бы вы меня знали, вы бы не задавали таких вопросов.
– Здесь вы правы. Я действительно вас не знаю. Если бы не те спички с телефонным номером, обнаруженные в руке мертвой женщины, мы бы с вами вообще не познакомились. Но подобные обстоятельства не развивают доверие.
Зазвонил телефон. Адам с явной неохотой встал и прошел к письменному столу.
– Да, Грейс… Хорошо, мы сейчас придем. – Он повернулся к Кэт. – Результаты готовы.
