Фридрих Незнанский - Выбор оружия (окончание)
— А остальные? — спросил Турецкий.
Дорофеев не успел ответить. Вошел референт и положил перед генеральным директором банка листок с факсом. Дорофеев внимательно его прочитал и вложил в папку в сафьяновом переплете с золотой монограммой. Побарабанил по папке короткими пальцами в рыжеватых волосках, затем взял трубку одного из телефонов и набрал трехзначный номер.
— Это Дорофеев. Необходимо встретиться. Я буду через пятнадцать минут.
И положил трубку.
— Поехали, — кивнул он Турецкому и поднялся из своего кресла.
— Куда?
— В Кремль.
Пока Дорофеев отдавал срочные распоряжения референту, Турецкий спустился на первый этаж. Возле комнаты охраны его поджидал Пономарев.
— Ну как? — спросил он. — Выяснили — дурак?
— Нет. Вы правы. Кто угодно, но то, что не дурак — это уж точно...
Серебристый лимузин Дорофеева вкатился на территорию Кремля через Спасские ворота и остановился возле здания, в котором размещалась администрация Президента России.
Дорофеев повернулся к Турецкому:
— Вы не обидитесь, если я попрошу вас подождать меня в машине? Если понадобится ваше присутствие, я позвоню. Но думаю, не понадобится, все достаточно ясно. Можете воспользоваться баром. Не стесняйтесь, здесь приличный выбор, на любой вкус.
Он нажал какую-то кнопку. Из переднего сиденья выплыл столик-бар с десятком разномастных бутылок.
Турецкий взглянул на этикетки и ответил:
— С удовольствием подожду. Можете не спешить, этого мне на некоторое время хватит.
Охранник ухмыльнулся.
Дорофеев скрылся в глубине подъезда. Турецкий налил в толстый хрустальный стопарь «Джонни Уокера», сделал хороший глоток и с удовольствием закурил.
— Шеф не любит, когда в машине курят, — деликатно напомнил охранник.
Турецкий отмахнулся:
— Ничего, перебьется.
А сам напряженно думал: к кому же банкир пошел? Но ответа на этот вопрос не находилось.
Дорофеев отсутствовал не меньше часа. За это время Турецкий успел очетвертинить фляжку «Джонни Уокера», выкурить несколько сигарет и даже погулять по Кремлю. Но прогулка то и дело прерывалась требованием патрулей предъявить документы, так что Турецкому пришлось вернуться в дорофеевский «мерседес».
Наконец появился Дорофеев. Охранник предупредительно открыл перед ним заднюю дверь лимузина.
— В МУР, — бросил банкир водителю и нажатием кнопки поднял звуконепроницаемое стекло, отделяющее салон от передних кресел. —
Все в порядке, — сказал он в ответ на вопросительный взгляд Турецкого. — Въездные визы уже ждут у нашего консула в Нью-Йорке. С ВВС тоже все согласовано: военные диспетчеры дадут их самолету воздушный коридор. Начальнику МУРа дано указание начать подготовку к операции.
Представитель американского посольства и наш МИД тоже предупреждены. Так что срочно вызывайте своих американских друзей.
— Вы не сказали главного: выдача Борзова-Никитина разрешена?
— Само собой разумеется. Это, кстати, была самая легкая часть проблемы. Между прочим, Александр Борисович, мне нравится, как вы работаете. Не хотели бы вы стать начальником службы безопасности Народного банка?
— Нет, — не задумываясь, ответил Турецкий.
— Почему? У нас очень хорошая зарплата.
Раз в десять больше, чем вы получаете в прокуратуре.
— В двадцать, — уточнил Турецкий.
— Тем более.
— Место начальника службы безопасности вашего банка занято.
— Оно очень скоро станет вакантным.
— Вы сделаете ошибку. Анатолий Андреевич Пономарев — настоящий профессионал, он искренне предан своему делу и никогда не работал на ваших конкурентов.
На Петровке Турецкий вылез из дорофеевского лимузина и пошел к Грязнову. Здесь уже сидели начальник третьего отдела майор Софронов и начальник второго отдела подполковник Яковлев и оживленно обсуждали приказ начальника МУРа о подготовке операции по аресту Борзова-Никитина.
— Что происходит, Саша? — спросил Грязнов, когда Турецкий появился в его кабинете.
Яковлев, Софронов и сам Грязнов напряженно выслушали рассказ Турецкого о его встрече с Дорофеевым.
— Выходит, все эти проблемы он решил меньше чем за час? — спросил Яковлев. — С кем же он разговаривал в Кремле?
— Я думаю, не меньше чем с помощником Президента по национальной безопасности, а может быть, по обороне, — предположил Турецкий. — Но не исключено, что с кем-то и покрупнее калибром.
— Однако! — вырвалось у Грязнова.
— Костя Меркулов предположил, что мы еще нахлебаемся с этим делом, — припомнил Турецкий. — Похоже, он прав.
Грязнов вздохнул:
— Что ж, нахлебаемся — значит, нахлебаемся. Не впервой. А теперь давайте подумаем, как нам провести все это, чтобы — без сучка без задоринки... Когда прилетит твоя Кэт Вильсон?
— Думаю, завтра к вечеру.
— Вот от этого давайте и танцевать...
4
Разработка общего плана операции не заняла много времени. Сошлись на том, что общее руководство возьмут на себя Грязнов и Яковлев, майор Софронов возглавит оперативную группу. Договорились о транспорте: джип — из новых, недавно закупленных московским правительством специально для милиции, две машины сопровождения — тоже не «Жигули», а новые белосиние «форды» с сиренами и мигалками. И милицейский «рафик» со спецназовцами. На всякий случай, для прикрытия.
Оставив Грязнова, Яковлева и Софронова уточнять детали, Турецкий поспешил в «Глорию»: нужно было оговорить с Нью-Йорком точное время вылета Кэт Вильсон и сержантов из ее отдела, а главное — заняться публикацией документов по Имангде.
Как Макс и обещал, пять копий буровых журналов были уже изготовлены, размножена и пояснительная записка Смирнова. Пока Турецкий вел переговоры с Дорофеевым и ждал его в Кремле, Денис Грязнов успел смотаться в Министерство геологии и привез заключение одного из специалистов о подлинности документов. По словам Дениса, этот профессор сам когда-то очень давно работал на Имангде, считал прекращение ее доразведки ошибкой и был просто ошеломлен содержанием привезенных документов.
Работа по формированию досье для Генеральной прокуратуры еще не была закончена, но решили, что с этим можно и погодить.
Для начала заехали в «Новую Россию». Редактор ее был газетчиком старой закалки и сенсацию чуял за километр. Едва он пробежал пять страниц, подготовленных Турецким специально для «Новой России», как тотчас же вызвал ответственного секретаря и приказал поставить материал на первую полосу в завтрашний утренний номер. На замечание ответсекретаря о том, что полоса уже сформирована, лишь поморщился: «Снять все материалы. На их месте будет сенсация! Дадим под шапкой: «Наш корреспондент открыл несметные богатства Таймыра». Такой вот будет фитиль!»
— Стоит ли так? — попытался возразить Турецкий. — Может, попроще: «Наш обозреватель обнаружил в архивах документы, которые... »
— Ну, занудил! «Которые»! Некоторые! Ты принес сенсацию. Спасибо. И не учи меня, как ее подавать!
Спорить с ним было бесполезно. Турецкий и не спорил: сенсация так сенсация.
Заместитель главного редактора газеты «Коммерсантъ дейли» оказался журналистом совсем другого стиля, новой школы. Он быстро вник в существо дела, немного подумал и предложил:
— Вы не будете возражать, если этот материал мы дадим не в этом номере, а в следующем?
— Буду, — заявил Турецкий. — И самым решительным образом. Этот материал пойдет у вас в утреннем номере или не пойдет вообще.
— Но газета у нас практически сверстана, а ваш материал со всеми документами займет половину номера.
— Значит, вам придется срочно переверстать номер.
— Между тем задержка с публикацией всего на один день дала бы возможность заработать очень большие деньги.
— Кому?
— И вам. И нам.
— Вот именно этого я и не хочу допустить. С этих денег будет капать человеческая кровь. Так вы берете материал?
— Я должен посоветоваться с главным редактором. Вы позволите взять документы — я должен показать их ему.
— Посоветуйтесь, — разрешил Турецкий. — Только недолго.
Минут через пятнадцать он вернулся в свой кабинет.
— Главный редактор согласился переверстать номер.
— Когда вы подписываете номер к печати?
— Обычно часов в шесть. Но с этой переверсткой вряд ли успеем раньше восьми.
— К восьми я заеду и проверю, стоит ли материал в номере.
— Вы нам не доверяете? — обиделся замглавного.
— Увы. Потому что вы не газетчик, а финансист.
— А я и есть финансист.
— Вот поэтому я вам и не доверяю, — сказал Турецкий.
— Жук, — вынес своей вердикт Денис, когда они вышли. — Он уже, наверное, засел за телефон и обзванивает знакомых брокеров.
— Поздно. Торговый день на бирже закончен. Но подстраховаться нам не помешает. Поехали в «Экономический вестник».
