Элла Никольская - Русский десант на Майорку (Русский десант на Майорку - 3)
- А на самом деле как?
- Ты судишь меня, Пауль, - не отвечая на вопрос, вздохнула Маргарита, и голос её прозвучал печально, - Но мог бы и понять. Просто не успел ещё подумать о моей жизни, ты был занят другим, правда? Но со временем во всем разберешься. Ингрид - последнее, что я могу потерять, остальных я уже потеряла...
Остальных - в их число, видимо, входит и он, Павел. Но об этом действительно лучше подумать потом.
- Что там в полиции? - ушел он от разговора, слишком серьезного, чтобы вести его впопыхах, - Есть у Антонио шанс выкарабкаться? Или увяз безнадежно?
- Мне казалось, он тебе не нравится...
- Видишь ли, ловить убийц - мое ремесло. Нравится - не нравится... Наказание должен понести тот, кто виноват. Этот малый на убийцу не похож, с какой стати ему русского туриста резать? Разве что у него повод был, о котором я пока не знаю. Но хотел бы узнать.
Маргарита замолчала, глядя мимо него на плотно занавешенное от солнца окно. С балкона доносился смех. "Дуэт Лизы и Полины", вспомнилось почему-то Павлу.
- Я все расскажу завтра, когда уедет Ингрид, - пообещала Маргарита. Если уедет...
- А если нет?
- Тем хуже для Антонио. не могу же я признаться дочери...
...Что провела ночь с мальчишкой, в которого та влюблена - мысленно добавил Павел. Вслух же сказал:
- Это жестоко, не находишь?
- Я могла бы завтра улететь вместе с Ингрид, и гори все огнем...
- А ты остаешься... Но придется изменить собственные показания в полиции - ты к этому готова?
- Не совсем, - она замялась, - Может, и не придется. Полиция и сама может докопаться, как на самом деле было. Поверят Антонио - он и правда ни при чем...
- Расскажи, как все было, - ухватился Павел за нечаянное её признание, можно сказать - оговорку. Но женщина спохватилась, стала осторожнее:
- Ты сам говоришь - Антонио не похож на преступника. Что общего у него с убитым?
- Балкон, - ответил Павел резко. - Общего у них - балкон. Парень кинулся на крик, правда? Но зачем? И как же ты его не удержала?
- Не сумела, - у Маргариты вдруг побелели губы и рука, державшая толстостенный стакан, дрогнула так сильно, что расплескался виски, оставшийся на самом дне. - Он сорвался, как пружина, потому что, как и я, полагал, что женщина, которая так отчаянно кричит - Ингрид...
- Женщина? Кричал же мужчина!
- Да, его слышали все. А женщину слышали только мы с Антонио, потому что были рядом, в соседнем номере. И оба видели Ингрид. Она вошла с балкона, увидела нас, и бросилась обратно... И тут этот крик... Антонио кинулся за ней, очертя голову... Посуди сам - что я могла сказать полиции? Только то, что мирно спала вместе с дочерью на своем четвертом этаже, и спустилась на второй, когда начался общий переполох. Откуда я на самом деле вышла, никто и внимания не обратил...
- Но Ингрид?
- Знала, конечно. Она проснулась, увидела, что мня нет ни в комнате, ни на балконе. Пошла вниз... Она же и сама оказалась в коридоре...
- Заподозрила что-то?
- Возможно. Но мне не призналась. Должно быть, ревновала, мучилась. Это я виновата, вела себя непростительно. Неосторожно.
- Как Ингрид попала в комнату Антонио? Не забыли же вы дверь запереть?
- Нет, конечно, со стороны коридора было заперто. Я же сказала Ингрид появилась с балкона. С общего балкона - все балконные двери были настерж распахнуты из-за духоты. Сначала она постучала из коридора - мы услышали, но не отозвались. Я только накинула платье, а Антонио подкрался к двери - послушать, кто там, что происходит. И тут - Ингрид!
- Не в кровати вас застала - и то хорошо.
- Мы были в разных углах комнаты. Объяснились бы с ней как-нибудь. А тут этот вопль жуткий. Она замерла на пороге - и назад, а Антонио за ней. Потому что сразу вслед за мужчиной закричала женщина. Я не успела его остановить, я сама подумала, что кричит Ингрид.
- Но это была не она?
- Нет, та - другая... Она закричала, когда увидела Ингрид. Свидетеля увидела, понимаешь?
Больше Павел вопросов не задавал, предоставив собеседнице продолжать свой рассказ. Постепенно вырисовывалась довольно неожиданная картина.
- Ты бы слышал этот вопль! Как раненый зверь. До сих пор мороз по коже. А женщина вскрикнула тоненько, просто ахнула. Мы оба подумали, что это Ингрид... Но бедная девочка, испугавшись до смерти, молча побежала по балкону назад, сразу потеряла из виду ту, на которую почти натолкнулась, выскочила в коридор через ту же комнату, через которую вошла. Там все ещё было пусто, никто её не видел...
- А куда же делась другая?
- Ингрид не знает, она была в шоке. Представляешь, какое для неё потрясение - застать мня у Антонио!
Маргарита смотрела озадаченно, старалась в уме разложить свои и дочери поступли, чтобы отвести подозрения и не слишком разойтись с правдой.
- А ты, Маргарита?
- А я ещё раньше просто вышла из комнаты Антонио... И видела, как Ингрид пробежала на лестничную клетку...
- Как ты объяснила полиции свое присутствие в коридоре сразу после убийства?
- Как дочери - спустилась на второй этаж, потому что кончились сигареты, расчитывала, что у Антонио найдутся. Не застала его - на мой стук не ответили. И тут в соседнем номере - крик.
- Выходит, ты просто закопала его - лишила алиби... За что ж ты с ним так?
Маргарита нервно и стремительно заходила по комнате из угла в угол, машинально запахивая полы длинного халата, затягивая его плотно вокруг талии, довольно ещё тонкой. Волчица в зоопарке. Да нет, просто обстоятельства загнали в угол, - невольно постарался оправдать её Павел, но только в мыслях, вслух же ничего не произнес. Пусть сама оправдывается.
- Завтра. Доживем до завтра. Ингрид уедет, все станет проще. Она и Макс - вот кого я боюсь. остальные не в счет... Пусть говорят, что хотят.
"остальные" - это опять таки я. Мой отец. Кстати, и Антонио тоже. Не больно мы ей дороги. Да и с чего бы? Ишь какой я добренький, готов все списать..."
Павел усмехнулся собственной снисходительности.
- Ладно, допустим. Антонио оказался в комнате соседа только после того, как раздался этот вопль. И только потому, что следом за ним вскрикнула женщина. Не Ингрид...
- Ингрид тоже слышала женщину.
- Ты уверена? Веришь ей?
- Видишь ли, Пауль, - Маргарита помедлила, словно прикидывая, говорить или нет, но так и не решилась, - Завтра, все завтра...
- Нет, нет, нет, я хочу сегодня, - ответил Павел словами детской песенки, и тут явились с балкона забытые девушки, и сам собой прекратился разговор.
Еще не открыв глаза, Павел почувствовал божественный запах кофе. Должно быть, от него и проснулся. Однако, продолжая жмуриться, похлопал ладонью сбоку от себя и обнаружил Лизу. М-мм... Если она ещё спит - откуда кофе? Пришлось все же открыть глаза - и встретить смеющийся взгляд.
- Вставай, лежебока, сегодня предпоследнее утро. Не жалко время терять, а?
Вместо ответа Павел сцапал неосторожно придвинувшуюся подругу, затормошил, как бы невзначай подмял под себя:
- Кто тут собираеьтся время терять?
Она попыталась вырваться, но угомонилась, сомкнула руки на его шее, приготовилась лечь поудобнее...
Жизнь прекрасна! Каждое утро бы так начинать - солнце пробивается сквозь шторы, запах кофе, женщина, с которой вечером занимался любовью и утром обнимается с тобой в смятой постели...
Потом пили кофе на лоджии, где солнце появляется только после полудня, а от утреннего, бьющего в окно, удается кое-как отгородиться плотными темножелтыми шторами. Свет сквозь них кажется солнечным, но это обман, сохраняется ночная прохлада...
- На пляж, на пляж... - Лиза уже кидала в распахнутую сумку полотенца и прочие купальные принадлежности. Сунула туда же подобранный на улице - не покупать же! - пестрый журнал, но вдруг остановилась и пристально посмотрела на приятеля, все ещё восседавшего за столиком, с которого уже были убраны, вымыты и спрятаны в кухонный висячий шкафчик кофейные чашки заодно с блюдцами.
- У тебя что, другие планы?
- Лизок, - виновато сказал Павел, - Вовсе мне не хочется ехать в Пальму. Но надо...
- Какого черта?
- Кто-то все же прирезал этого борова. Разобраться бы...
- А без тебя большевики не обойдутся? Ты же сказал - девчонка отсюда смоется и мамаша её тут же своего хахаля отмажет. Что за ночь изменилось?
- Следует убедиться, - уже без всяких искательных интонаций произнес Павел: агрессивность подруги дело свое сделала, теперь и он разозлился, - Я двину в Пальму, оттуда к Маргарите... Нет, пожалуй, наоборот. А ты ступай в Иллетас. Вот тебе сто песет, вот ещё двести. Триста всего...
- И ни в чем себе не отказывать? - язвительно спросила Лиза, - Тут всего-то на одно кофе.
- Один кофе, - поправил Павел, чем и вывел её из себя окончательно... А как славно начался день...
Где кто? Автобус подъезжает к конечной остановке, к Пласа де ля Рейна. Сам он - в десяти минутах ходу от полицейского участка, где рассчитывает застать Маргариту. Если Ингрид не опоздала на самолет - а он должен был вылететь сорок минут назад, то мать, заботливо проводив дочку, уехала из аэропорта и сейчас где-то здесь, в Пальме. Лиза, надо полагать, в Иллетасе, валяется на песочке, уткнувшись в иллюстрированный журнал. Павел отогнал видение местного красавчика или долговязого спортивного шведа (англичанина, немца), устроившегося рядом в ожидании повода заговорить с красивой одинокой незнакомкой. Повод не заставит себя долго ждать: погода температура воды, тот же чертов журнал с дурацкими картинками...