Сирил Хейр - Жилец (= Арендатор смерти)
- Так-так, пищеварение!- пробормотал он абсолютно игнорирующим его пеликанам.- Как это там сказал Харпер? Толстый человек с худым лицом, как будто у него несварение желудка? Да, что-то в этом роде. А вот Крэбтри считает, что он был непривередлив. Стряпня Крэбтри, как я думаю, готовилась на скорую руку, а он вроде бы уплетал ее за милую душу. Странно!- Некоторое время Маллет постоял в нерешительности, но потом, запустив окурком в толстого голубя у своих ног, заключил: - Ну что же, это рискованная затея, однако стоит попытаться.- И пошел из парка к станции метро "Сент-Джеймс".
Мистер Бенджамин Браун, единоличный владелец "Инглвуд, Браун и К°", был немало раздосадован, когда Льюис внезапно вошел в его комнату и сообщил, что с ним немедленно желает повидаться инспектор Маллет. Его досада не была вызвана тем обстоятельством, что визит оторвал его от какой-то важной работы, потому что он ничем не был занят. Брауна потревожили в процессе кое-чего гораздо более интимного и важного, нежели работа,- во время короткого сна, которому он привык предаваться после ленча, с продлением его по возможности до времени вечернего чая. Еще больше ему претило быть застигнутым в этот неподобающий момент Льюисом, которого угораздило ввалиться без стука и застать своего босса храпящим в кресле. А более всего ему не понравилась торжествующая ухмылка на лице молодого человека, когда тот лицемерно прошептал: "Простите, что потревожил вас, сэр". В этот момент судьба Льюиса была решена. Браун знал, что Льюис незаменимый сотрудник, но компаньонство в "Инглвуд, Браун и К°" ему отныне было заказано.
Разбуженный столь грубым образом, мистер Браун с усилием поднялся на ноги.
- Попросите его подождать минутку,- сказал он.
- Инспектор говорит, что у него мало времени,- напомнил Льюис, наслаждаясь замешательством патрона.- Он хочет увидеться с вами немедленно.
- Скажите ему, чтобы подождал,- повторил Браун.- Не могу же я принять его в таком виде, правда?- Он нацепил засаленный фрак, которой снял, прежде чем уселся вздремнуть, подбежал к зеркалу в углу комнаты, поправил сбившийся черный галстук, провел щеткой по почти лысой голове, пригладил длинные черные усы и, наконец, уселся за письменный стол.- А вот теперь,- сказал он Льюису, пододвигая к себе документы, лежавшие перед ним,- попросите его войти.
Маллет окинул взглядом кабинет - пыльные папки, пустой поднос для писем, потрепанное кресло. "Дела здесь идут не слишком-то бойко",- подумал он.
- Добрый день,- весомо произнес Браун, подавляя зевоту.- Вы по поводу этой истории на Дейлсфорд-Гарденз, как я полагаю? Мы вам можем чем-то помочь?
- Я на это надеюсь,- отозвался Маллет.- Простите, что потревожил вас...
- Ну что вы, нисколько,- заверил его Браун.- По правде говоря, мы сегодня порядком заняты.- Он взмахнул рукой и внушительно, как надеялся, добавил: - Но, безусловно, всегда готовы помочь делу правосудия.
- Вообще-то,- сказал инспектор,- я пришел сюда в надежде увидеться с мистером Харпером. Но мне сказали, что его нет.
Браун грустно покачал головой.
- К сожалению, этот молодой человек очень легкомысленно относится к своим обязанностям, инспектор,- сообщил он.- Конечно, сегодня утром мне пришлось отпустить его на дознание, и мистера Льюиса тоже - большое неудобство для меня, как видите, штат у нас небольшой, но, разумеется, нужно идти навстречу правосудию,- а он не вернулся. Взял да и устроил себе выходной. Это очень горько, инспектор. Да, именно горько.- Браун тяжко вздохнул и потянул за концы свои длинные усы.
- Расскажите мне о мистере Харпере,- доверительным тоном попросил Маллет.- Давно ли он у вас работает?
- Четыре или пять лет,- ответил Браун.- И между нами говоря, сэр, это просто несносный молодой человек. Просто несносный. Это покойный мистер Инглвуд взял Харпера на службу, ради дружбы с его отцом, как я понимаю. А я оставил его главным образом из уважения к памяти мистера Инглвуда. Мистер Инглвуд был джентльменом в полном смысле этого слова,- продолжил жилищный агент, скорбно покачивая лысой головой.- Он прекрасно умел обращаться с клиентами из высших слоев общества, если вы понимаете, что я имею в виду. Поэтому, когда мистер Инглвуд нас покинул, это стало громадной потерей для фирмы.
Он уставился в письменный стол и созерцал призраки канувших в Лету клиентов из высших слоев общества до тех пор, пока Маллет не вернул его к окружающей действительности, напомнив о своей просьбе:
- Ну, а мистер Харпер?
- Ах да, мистер Харпер! Его отец был разорен, как я понимаю, несколько лет назад, когда с таким треском лопнул этот банк - наверняка вам знакомо его название, инспектор...
- "Фэншоу"?- вставил Маллет.
- "Фэншоу"... да. И что еще хуже, как рассказывал мне мистер Инглвуд, Фэншоу был старым другом покойного мистера Харпера. И он же разорил его, просто разорил...
- Ужасное невезение,- посочувствовал инспектор.
- Ужасное. О, мне очень жаль молодого человека, уверяю вас. Вот почему я держу его здесь. А кроме того, я надеялся, что он приведет сюда в качестве клиентов кого-нибудь из своих друзей из высших слоев общества. Но он так и не привел. А невезение - не оправдание для той вопиющей небрежности, с которой Харпер относится к своей работе. Взять, к примеру, эту историю с Дейлсфорд-Гарденз. Мы на этом крупно погорели, инспектор. Подумать только, ведь мисс Пенроуз причитается три фунта два шиллинга и шесть пенсов за причиненный ущерб. А как мы теперь взыщем их с жильца, я не знаю.
- Но вы рассказывали мне о мистере Харпере,- перебил его Маллет.
- Да-да, именно. Вчера, например, сюда пришел ваш сержант Франт и попросил дать ему посмотреть договор об аренде, подписанный мистером Джеймсом. Так вот, мистер Харпер не смог его найти! Представляете? Не смог. Говорит, что положил его куда-то, но мы все перерыли, а так и не нашли. Вот это я и называю "горько", инспектор.
- Раз уж мы коснулись этой темы,- сказал Маллет,- у вас вообще есть какие-нибудь письма или документы, подписанные мистером Джеймсом?
- Ни одного,- ответил Браун.- Помимо договора об аренде, был только чек. Мистер Харпер лично взял его, внес им оплату.
- Но мистер Джеймс вернул вам ключи по почте, не так ли? Не прилагалось ли к ним письма?
- Сейчас спрошу мистера Льюиса,- откликнулся Браун.
Из соседнего помещения был вызван Льюис, и ему задали тот же самый вопрос.
- Да, к ключам прилагалось письмо,- ответил он.- Я помню, как Харпер говорил мне об этом.
- Тогда не подшили ли его в обычном порядке?- предположил Браун.
- Конечно, так следовало поступить,- проговорил Льюис, явно довольный тем, что он может свести счеты со своим товарищем по работе.- Но этого не было сделано. Я сам искал это письмо, а когда спросил о нем Харпера, он сказал, что не придал ему значения и выбросил.
Мистер Браун в отчаянии всплеснул руками.
- Ну вот, сами видите!- воскликнул он.- В этом он весь! И что прикажете делать с таким человеком? Он вроде бы влюблен, инспектор,- не то помолвлен, не то еще что-то, но это ведь не оправдание для подобных вещей.
- Полностью с вами согласен,- кивнул Маллет.- Всего хорошего, мистер Браун, и дайте мне знать, если позднее прибудет мистер Харпер.
На обратном пути в Скотленд-Ярд Маллету было над чем поразмыслить. Оставалось только диву даваться, насколько Джеймс преуспел в заметании своих следов. Внешне вроде бы ничто не могло быть более открытым, даже нарочитым, чем его действия: открыл счет в банке, нанял дом с обстановкой и слугу, взял билет до Парижа через агентство - налицо ряд действий, за которыми должен тянуться шлейф улик, позволяющих установить его личность или, по крайней мере, добыть его почерк. А между тем не было ничего или почти ничего, если только второй визит Франта в банк не окажется более плодотворным, чем первый. Оказалось невозможным даже отыскать кого-то, кто когда-либо разговаривал бы с ним, за исключением Крэбтри и Харпера. Инспектор нахмурился. Но с чего это Харпер проявил такую вопиющую небрежность в отношении договора о найме жилья и письма? Маллету нелегко было поверить, что этот хорошо воспитанный, симпатичный молодой человек мог приложить руку к безжалостному преступлению, но если это всего лишь совпадение, то оно на редкость неудачное: Харпер - единственный человек, у которого была возможность предоставить ценные вещественные доказательства,- сознательно или нет их уничтожил.
Итак, подумал Маллет, Джеймс в Париже, это не вызывает особых сомнений. Вероятно, французская полиция сумеет его разыскать. Но у них мало исходных данных, нет даже толкового описания этого человека. Казалось, никто не заметил в нем ничего, что бросалось бы в глаза, за исключением бороды, а ее легко сбрить. Где-то в Лондоне должны быть люди, которые могут рассказать о нем больше. Где-то должны быть улики, которые свяжут его с Баллантайном и объяснят, как получилось, что Баллантайн пошел навстречу своей смерти в этой тихой маленькой кенсингтонской заводи. Все указывало на то, что это тщательно подготовленное преступление, а его нельзя было провернуть, не оставив никаких следов. Они, конечно, есть, и не кому иному, как ему, Маллету, предстоит их найти. Он подкрутил кверху свои усы и посмотрел так свирепо, что дама, сидевшая напротив него в поезде, бегло глянув на него поверх журнала, нервно вздрогнула.
