Александр Овчаренко - Три заповеди Люцифера
— А платить будете и за сторожа, и за дворецкого, и за помощника по технической части? — осмелел Костя.
— Ну, ты и жук! — рассмеялся Николай Николаевич. — Я заметил, что до денег ты не жаден, но и альтруизма в тебе, ни на грош! Считай, что уговорил.
— А можно личный вопрос?
— Даже так? Ну, спрашивай.
— А Вы кто? На бизнесмена не похожи, и на банкира тоже, но деньги у Вас водятся, и персональная тачка крутая.
— Вопрос закономерный, должен же ты знать, кто тебя на работу берёт. Хочешь — верь, хочешь — нет, но я учёный. Занимаюсь разработкой новых видов двигателей. Для меня лучший отдых — с железками повозиться, поэтому и гараж держу, хотя особой надобности в нём нет. Просто мне лучше думается, когда я на верстаке что-либо мастерю.
— Вы, наверное, вечный двигатель изобретаете? — зачем-то брякнул Крутояров.
— Если ты не забыл школьный курс физики, то должен знать, что вечный двигатель изобрести невозможно: всегда был и есть побочный расход энергии — трение, сопротивление металла, тепловые потери, и ещё много чего. — деловито пояснил Николай Николаевич. — Но в чём-то ты прав: то, чем я занимаюсь, можно сравнить с изобретением если не вечного, то очень экономного и долговечного двигателя. Если разобраться, то всё, чего добилось человечество в этой области — это минимум миниморум!
— Чего? — не понял Крутояров.
— Я говорю, что знаем мы о природе энергии самую малость, и всё, на что способны — это получение энергии путём разрушения вещества, и не важно, что это за вещество — уран, плутоний или обыкновенный бензин. Образно говоря, чтобы приготовить яичницу, мы поджигаем дом!
Костя глядел на Николая Николаевича во все глаза, и в его проспиртованном мозгу в болезненных потугах рождалась трезвая мысль.
— То есть, Вы хотите сказать, что можно создать такой двигатель, который будет работать не на бензине?
— И даже не на солярке, — улыбнулся Николай Николаевич.
— А что же тогда будет впрыскиваться в камеру сгорания?
— А ничего не будет впрыскиваться, да и самой камеры сгорания не будет. Энергия будет получаться совершенно иным способом. Исходя из этого принципа, я и пытаюсь изобрести новый двигатель. Возможно, что даже само понятие двигатель отомрёт, и его будут называть как-то иначе, допустим — синтезатор.
— Почему синтезатор? — не отставал любопытный помощник.
— Потому что энергия в нём будет получаться не методом расщепления ядер, как в ядерном реакторе, и не методом окисления, как в двигателе внутреннего сгорания, горение — это ведь процесс окисления, а методом синтезирования на молекулярном уровне какого-либо распространённого и дешёвого сырья — допустим, этилового спирта, или даже воды.
При упоминании о спирте Крутояров напрягся и даже зажмурился, представив на мгновенье, как вдоль трассы вместо бензозаправок стоят чистенькие спиртозаправки, в которых заправщиками работают бывшие буфетчицы из разорившихся рюмочных.
— А это возможно? — с затаённой надеждой произнёс Крутояров.
— Теоретически — да, практически — пока нет. Я как раз над этим сейчас и работаю.
— Круто! — резюмировал Костя и восхищённо посмотрел на своего работодателя.
— Это не самое удивительное, — продолжил Николай Николаевич. — Если ты помнишь, в 20 веке был такой физик-изобретатель Никола Тесла. Так вот он в мае 1931 года на глазах у изумлённой публики снял с автомобиля бензиновый мотор и вместо него установил неизвестный прибор, помещённый в небольшой ящик, из которого торчали две антенны. И этот автомобиль неделю ездил без какой-либо заправки. На вопрос журналистов: «Откуда берётся энергия для автомобиля»? Тесла коротко ответил: «Из окружающего нас эфира»! Вероятно, он имел в виду электромагнитное поле Земли.
— А что же было дальше?
— Дальше ничего не было. Тесла, обидевшись на журналистов, публично обвинивших его в мошенничестве, разобрал таинственный прибор, а принцип его действия унёс с собой в могилу.
На этом Николай Николаевич краткую лекцию посчитал оконченной, и велел Косте готовиться к переезду.
— А чего перевозить-то будем? — не понял Костя. — Мои вещи все при мне.
— Серафима Ивановна просила привезти несколько банок консервированных овощей. Так что полезай в яму и найди там пару банок помидор, баночку огурчиков, баночку грибков и вишнёвый компот. Всё это хозяйство мы сейчас погрузим в багажник «десятки» и отвезём ко мне в загородный дом. Ты машину водишь?
— Ещё спрашиваете! Да я почётный военный водитель ленинградских дорог и просёлков! Знали бы Вы, сколько я времени в армии за баранкой провёл!
— Вот и чудно. Заодно отвезёшь меня на работу.
— А как же ваша персональная тачка?
— Мой персональный автомобиль во главе с персональным водителем сегодня проходит техосмотр. Ещё вопросы будут? Если нет, то полезай в яму, а то я тороплюсь.
Костя взял лежавший на верстаке мощный японский фонарь и полез в яму.
— Ого! — даже присвистнул от удивления Костя, обнаружив в яме большую нишу, оборудованную полками и доверху заставленную разнокалиберными банками с консервацией. В это время противно скрипнула гаражная калитка, и в гараж кто-то вошёл.
«Надо завтра будет петли смазать», — машинально отметил про себя Костя, и замер, вслушиваясь в голос незнакомца.
— Простите, но мне нужен профессор Серебряков, — прозвучал приятный мужской баритон.
— Зачем он Вам? — холодно спросил Николай Николаевич. Возникла пауза, во время которой у Крутоярова мигнул и погас фонарь, и чтобы в темноте не натворить бед, Костя замер на месте.
— Я так понимаю, что профессор Серебряков — это Вы? — снова прозвучал молодой голос.
— Возможно, — всё так же холодно ответил Николай Николаевич.
«С ума сойти можно! — восхитился про себя Крутояров. — Мой босс ко всему ещё и профессор!»
— Молодой человек! — официальным тоном обратился Серебряков к незнакомцу. — Я не пишу студентам дипломные работы, даже за деньги, поэтому вряд ли могу быть Вам полезен.
— И тем не менее, можете. — ответил юноша сиплым голосом, и Костя услышал, как он сделал несколько шагов.
Крутояров был участником не одного десятка боестолкновений в местах постоянной дислокации пивных ларьков, поэтому прелюдию к мордобою определял не по смыслу произнесённых слов, а по тому, с какой интонацией эти слова были произнесены. Последняя фраза незнакомца ему не понравилась, точнее, не понравился тембр его голоса — в нём чувствовалась скрытая угроза.
Поэтому Костя осторожно, чтобы ничего не разбить в темноте, сделал пару шагов и выглянул из своего нечаянного убежища.
То, что он увидел, ему не понравилось ещё больше. Молодой человек в длинном чёрном плаще деловито взял с верстака молоток и неожиданно с силой нанёс два удара своему собеседнику по голове.
Николай Николаевич даже не успел вскрикнуть, и как подкошенный свалился на вымощенный керамической плиткой пол гаража. Крутояров хотел было окликнуть незнакомца, но от увиденного слова застряли в горле. А убийца, не замечая присутствие свидетеля, брезгливо отбросил молоток в сторону, стал шарить по карманам жертвы. Костя видел, как он забрал из внутреннего кармана костюма бумажник, а из бокового кармана связку ключей. Обычно чувство самосохранения у Кости, оглушённое лошадиными дозами алкоголя сладко спало где-то в глубинах его сознания, поэтому он смело бросался в драку, невзирая на численность и физическую форму противника. Однако сегодня был не тот случай.
— Если ты сейчас не спрячешь свою давно не стриженую башку, то через мгновенье её оторвут без всякого сожаления. — сказал Крутоярову его внутренний голос, и впервые за много лет Костя его послушал и нырнул обратно в яму. Ему стало по-настоящему страшно.
— Чего это я, словно салага, сдрейфил? — попытался он взбодрить себя, но тут послышался звон разбитого стекла, и Костя не удержался и выглянул из ямы. Убийца стоял над трупом, и в его руке было горлышко от бутылки. В гараже резко запахло водкой. Теперь тело Николай Николаевича лежало в луже алкоголя, и вытекавшая кровь из раны медленно смешивалась с водочными потёками.
Крутояров снова нырнул в яму и замер. То, что на его произошло на его глазах, не было простой разборкой. Это был типичный «заказ» [13]. Кто и за что заказал профессора Серебрякова, Костя не знал и знать не хотел. Самым большим и сокровенным его желанием было выбраться из гаража живым. В этот момент стоящая над его головой «десятка» чихнула вонючим дымом и завелась. Яма мгновенно наполнилась выхлопными газами, и Крутояров, насколько мог, задержал дыхание. Ещё через пару мгновений машина тронулась с места и выехала из гаража. И наступила тишина. Мёртвая тишина.
Глава 8
